от ревности. А так – в положении тайной любовницы – у нее оставалась возможность сохранить над ним какую-то власть и одновременно не быть зависимой. А находиться в зависимости от своих чувств – ужасно унизительно. Поэтому можно считать, что в тот день, когда Виктор объявил о своем намерении жениться на Вике, она выиграла, а не проиграла.
Выстроив в голове эту нехитрую цепочку, Яна почувствовала укол самолюбия – себя не обманешь. Ей хотелось выть и кричать. Но она никогда и никому в этом не признается. Если ей уготована такая роль – она ее примет. В конце концов, браки сегодня совершаются не на небесах, а в ЗАГСах. И там же спокойно расторгаются. Надо затаиться, подождать и посмотреть, к чему эта история с женитьбой приведет. Может, она зря беспокоится, и Виктор, начав жить с женой, быстро осознает, что потерял.
Яна улыбнулась любимому самой сладкой из своих улыбок.
Виктор вручил букет и распахнул перед ней дверь машины, но девушка скорчила капризную гримаску:
– Давай лучше погуляем.
– В такую холодину? – удивился Виктор. – Поехали лучше в ресторан. Я жрать хочу. А потом ко мне. – Он недвусмысленно подмигнул.
– Нет, сначала погуляем, – заартачилась девушка. Ей хотелось пройтись с ним и хотя бы ненадолго представить себе, что они пара и что им нечего скрывать, – пожалуйста! У меня день рождения все-таки!
– Господи, ну о’кей, – Виктор с раздражением хлопнул дверцей. – Только недолго. А то сдохнем от холода.
Они пошли по длинной улице, выходящей к городскому парку. Аттракционы в это время года еще не работали, но на дорожках, петляющих между деревьями, было много народу. К тому же, на радость, гуляющим парочкам и мамашам с детьми, открылись первые ларьки со сладкой ватой и фастфудом.
Виктор с удовольствием купил им по гамбургеру, и они торопливо съели их у шатающегося высокого столика, вытирая салфеткой, капающий с пальцев жирный соус.
– Ресторана это не отменяет, – невнятно пробормотал Виктор, дожевывая последний кусок.
Она улыбнулась – в этом парне всегда боролись две противоположности: его пролетарское происхождение, радующееся дешевому гамбургеру в уличной забегаловке, и успешное настоящее, с его понтами и тягой к дорогим ресторанам.
– Конечно.
Прогулка длилась недолго – Яна быстро пожалела о том, что решила побродить на холодном ветру. Пальто совсем не грело, и она уже через десять минут начала стучать зубами. Хот-дог и кофе в бумажном стаканчике сильно не согрели, поэтому парочка быстро повернула обратно.
На полпути к ее двору, где Виктор оставил свою машину, он вдруг остановился, резко дернул ее за рукав и свернул в узкий грязный проулок.
– Что такое? – заволновалась Яна.
– Да там… Знакомые. Давай обойдем.
Она закусила губу, но смолчала. Таковы правила игры, и надо привыкать прятаться: прикрывать лицо на улице, сворачивать в незнакомые переулки и не дергаться, когда в ответ на ее звонок он будет отвечать бесстрастным металлическим голосом: «Да, Павел Геннадьевич». Зачем ему вообще понадобилась эта Вика – невзрачная училка с коровьим взглядом и таким надменным выражением лица, словно все вокруг не люди, а ее нерадивые ученики?
– Кого ты там увидел? Знакомых твоей высоконравственной богини? – съязвила она, хотя обещала себе никогда ничего не говорить о его будущей жене.
– Ты что, обиделась? – Витька приобнял ее, и Яна почувствовала, как удушающее счастливое тепло разливается по всему телу. Как же она любила его прикосновения!
– Мы же обо всем договорились, так? Котенок? – Он взял ее за подбородок и развернул к себе. – Если продолжишь в том же духе, закончим все прямо здесь и сейчас. Я не хочу, чтобы ты обрывала мне телефон или звонила ей.
– Да не буду я! – испугалась Яна и вцепилась в его руку. Не хватало еще испортить себе расставанием день рождения.
– Ты – моя маленькая вкусная тайна, – он легко коснулся пальцем ее замерзшего носика, – моя и только моя приятная тайна. Пусть так и остается.
Они пошли дальше, и Виктор, желая немного скрасить настроение своей обиженной спутнице, невзначай произнес:
– И кстати, не такая уж она высоконравственная.
* * *
– Что он имел в виду? – спросила я.
– Только то, что сказал. Высоконравственной его невеста не была. Витя упомянул, что впервые увидел эту свою Вику в довольно пикантном месте.
– Денис Овчаров познакомил своего друга с Викой, – не поняла я, – что в этом безнравственного?
– Этот дурак до сих пор так думает, – фыркнула Яна.
Она слезла наконец с подоконника, опустошила пепельницу в мусорное ведро, стоящее у двери, и включила электрический чайник, чтобы заварить кофе. Чайник уютно зашумел, придавая нагретой солнцем комнате дачную атмосферу.
– Да, их личное знакомство произошло именно через Дениса. Но Витька уже видел Вику раньше.
– Где?
– В одном закрытом стриптиз-клубе на окраине города. «На крючке». Знаете о таком?
Я обернулась к Гарику – журналисту такие вещи бывают известны.
Тот хмуро пояснил:
– Частный нелегальный стриптизник. Находится в промзоне. Днем маскируется под крутой рыболовный магазин, но внутри есть вторая дверь, ведущая в соседнее здание. По вечерам туда съезжаются клиенты. Полиция в курсе, но ничего не делает: прикормлена. Слишком много влиятельных людей посещают это заведение. Устроено оно по высшему классу. Дизайнера для внутренней отделки приглашали из Европы. Бар весь импортный.
– А что в меню?
– Элитные удовольствия. Массаж, стриптиз, проститутки, наркотики, казино. Любые пожелания клиентов. Все, разумеется, высшего класса.
– Что там делала Вика? – спросила я у Яны.
– Она там работала, – ответила официантка, – не проституткой, нет. Иначе Витька и не подумал бы на ней жениться. Она только танцевала стриптиз, но была очень востребована. Выходила к шесту в образе строгой училки. Не знаю, что в ней такого было, но, по словам Витьки, богатеи просто с ума сходили. В ночь, когда она работала, в заведении был аншлаг.
– Да ни в жизнь не поверю, – воскликнул Гарик. – Тань, кого ты слушаешь? Обиженную бабу, которая спит и видит, как бы мужика обратно вернуть?
