джинсов и лилового топа на бретельках. Салон вмещал небольшую входную группу с диванчиком и стойкой администратора, напольную вешалку, два кресла с зеркалами, кресло с раковиной для мытья волос, высокую полку в углу с краской для волос, шампунями, стопками полотенец и разными инструментами. В комнате имелась широкая арка — проход в другую комнату справа. Где-то там находилась рабочее место Даши. Сжав зубы, я еле удержался от того, чтобы ринуться в её обитель, как будто Даша могла там прятаться.
— Прошу, сюда.
Отражение в зеркале соответствовало внутреннему содержанию. Клыки не отросли, но в целом портрет маньяка со впалыми щеками, сжатыми губами, взглядом в поисках жертвы, почти полностью сформировался.
— Как подстричь?
— Ультра модно. Есть такие стрижки?
— Не боитесь экспериментов? Вдруг не понравится?
— Неудачные эксперименты — моя стихия.
Мой прищур глаза в глаза отразился на лице женщины подобием улыбки. Сила испуга была прямо пропорциональна пальцам, сжавшим ножницы. Не бойся милая, мне от тебя нужна лишь информация, на что-то другое я покушаться не собираюсь. Пока….
— У вас работает Дарья Белова?
Парикмахерша напряглась. В кресле крепкий мужик с опасным блеском в глазах и бесцеремонным вопросом, от ответа на который зависит очень многое. Приближающуюся опасность многие чувствуют на уровне инстинктов, также хорошо, как животные.
— Работает. Что-то случилось?
— Мне нужен её адрес.
— Мы не…
— У меня срочное дело, — увидев панику в глазах женщины, чуть смягчил тон. — Надо передать Дарье личные вещи. Стрижку в следующий раз. Заплачу, как обещал.
— Но я не знаю, где она живёт!
Суетливые движения женщины выдали её нервозность, от прежнего спокойствия и доброжелательности не осталось следа. Мои наглые глаза сулили парикмахерше гораздо больше эмоций при невыполнении моей просьбы. Наш разговор в безлюдном салоне, как она только что осознала, мог стать куда более занимательным.
— Найдите того, кто знает.
Медленно оглядел резко вспотевшую женщину с головы до ног, добавил её страху необходимую перчинку.
— Пожалуйста.
Напряжённая пауза.
— Я жду, — губы скривились в жёсткую улыбку.
Женщина вытащила из кармана джинсов телефон и точно так же, как я часом назад несколько раз промахнулась по кнопкам, набрала чей-то номер. Чем быстрей сосредоточиться, тем быстрей я покину салон. Если бы взглядом можно было управлять, женщина развила бы космическую скорость в поиске нужной мне информации.
— Спросите номер Кристины, сестры Даши.
Несколько коротких звонков, быстрых вопросов, уточнений, рот буквой «о», сдвинутые брови, морщины на лбу. Неужели никто не знает её адрес? Два года жить в страхе, ожидая, когда маньяк её найдёт.
— Эм, точный адрес не сказали, — женщина искоса взглянула на меня. — Но примерно могу рассказать, это недалеко отсюда.
— Номер сестры.
— Никто не знает, она редко тут появлялась.
Бросив последний взгляд на собственное пугающее отражение, встал с кресла.
— Надеюсь, покажете мне дом, в этом районе я плохо ориентируюсь.
В голове глухая тишина, которую я старательно программировал, как истинный последователь медитации. На скамейке под развесистой ивой около предполагаемого дома Даши я промаялся уже почти три часа. Указав адреса наших домов на гугл карте, уточнил расстояние и время пешехода в пути — четыре часа сорок пять минут. Почти пять. Получится ли у неё идти без перерыва и воды? В машину я не садился специально, чтобы держать под контролем подъезды дома, твёрдая деревянная скамейка имела меньше шансов меня усыпить.
Простая пятиэтажка, правда, с отреставрированным фасадом уже проглотила в своём нутре почти всех жильцов. Первыми ушли с детской площадки мамочки с колясками, следом потянулись женщины с пакетами, деловые пузатые мужики, приехавшие на авто, подростки, громко хохотавшие в разноцветном домике, разошлись по домам.
На смену дневной жаре пришёл освежающий вечер. Вечерние тени съела ночь, зажглись редкие тусклые фонари. Безопасные улицы в потёмках не так безопасны для одинокой, уставшей, отчаявшейся молодой путницы. Развеивать мысленные страшилки я давно научился, но этого сейчас было ничтожно мало, критически мало для моей кусучей совести.
Возможно, разговор будет тяжёлым, Даша не захочет меня слушать испугается. Я бы и сам испугался себя таким, каким явило меня моё отражение. Маньяк с фанатичным блеском в глазах. И всё же я постараюсь объяснить, склеить то хрупкое, что появилось между нами. Пусть не сразу, но она должна понять, почему я изменился.
Я часто слышал обвинения в бесчувственности. Бесчувственность была следствием знания — каждый сам творец своей реальности.
Почему люди словно жаждут неприятностей, болезней, токсичных отношений. Они не хотят, отталкивают их, на самом деле притягивая. Бесконечный внутренний монолог и как следствие: обвинения, осуждения, мысли «за что» и «почему я». Почему я заболел, почему у меня неинтересная работа, мало денег, нет перспектив, не такая жена, муж, дети. Что со мной не так? Почему жизнь не награда и наслаждение, а вечная борьба и наказание, и соответствующий результат — неудовлетворительно. И вывод — всё зря.
На скамейку ко мне вспрыгнул кот, подошёл ближе, понюхал рукав куртки. Рука как магнитом притянулась к кошачьей шкуре. Погладил, почесал за ухом. Кот замурчал, потёрся о мой бок, лёг рядом.
Успокаивает.
К одному из подъездов, не торопясь, шла девушка. Подхватив кота и рюкзак, я ринулся к ней. Облегчение с головой накрыло меня, сердце разогналось за секунду, пульс стучал в ушах. Я ведь настроился ждать до утра.
— Даша!
Она стремительно оглянулась. Несколько быстрых шагов к ней.
— Вот, — протянул рюкзак, — вроде всё на месте.
Даша молча взяла рюкзак, а я перехватил удобнее кота, которому не понравилось моё самоуправство, он начал выкручиваться и царапаться.
— Как ты себя чувствуешь?
— Устала и страшно пить хочу.
Кот недовольно мявкнул, вывернулся из рук, спрыгнул на землю, я качнулся к Даше, протянул руку к рюкзаку.
— Спасибо, что не злишься. Тебя проводить?
Наши пальцы встретились, уравнение без неизвестной переменной, выстроилось в верном порядке.
Даша.
Как метеориты в пространстве притягиваются к планетам, чтобы оставить свой след на поверхности, так и люди находят друг друга, чтобы развязать узлы прошлой жизни. Даше не объяснить про Макеева, который как вирус внедрился в меня и начал вносить изменения в мою программу. У меня один шанс из тысячи.
— Можно я тебя обниму? В знак того, что ты простила меня.
Даша держала паузу. Моя просьба её пугала, она искала подводные камни и была права. Я не мог объяснить суть того, что хотел сделать, но уверенность в том, что я прав, нарастала. Связь Макеева и Даши не была случайностью, как не бывает случайностью ни одна встреча, ни одно
