Фаготин с гордостью смотрел на Турецкого.
— Понятно, — сказал тот. — Но у нас большинство заказных убийств совершается по более примитивной схеме. Тупо глушат жертву из автоматов, и все. Никаких снайперов и прочих наворотов.
— Это пока. А со временем все будет как на Западе. Значит, надо заранее подготовиться. Ты, как следователь, должен знать, что самое важное — это профилактика.
— Ну разве что, — протянул Турецкий с сомнением. — Ладно, ты вот посмотри пока эту «пчелку», почитай отчеты с места преступления, а я подготовлю банкет.
Турецкий молча отошел к окну. Здесь он нашел тарелки, два граненых стакана и нож. На тарелки он порезал лимон и накрошил три плитки горького шоколада. Принялся протирать вышитым полотенцем стаканы и обернулся к Фаготину.
Тот был явно озадачен. Что-то бормотал про себя, взъерошивая редеющие над высоким лбом волосы и переворачивая с боку на бок пулю, которую изучал уже с помощью лупы. Он даже понюхал почерневший кусочек свинца. Увидев это, Турецкий хмыкнул и поставил стакан на стол.
— Что скажешь, добрый доктор? — наконец спросил он.
— Удивительная вещь! Пуля попала в глазницу, при этом, судя по тому, как близко от тела вы ее нашли, была уже на излете. Значит, стреляли с большого расстояния. Но зачем тогда рисковать, целясь в голову? И этот световой блик на лице, на который указывает свидетель… Он, кстати, ничего не путает?
— Нет. Двое видели блик. Это точно.
— Очень странно. И следы на пуле необычные. Я, кажется, видел такие, но не помню где.
— Давай по маленькой. Может, и в голове прояснится, — предложил Турецкий.
— Наливай. Надо бы слайд с этого чуда сделать.
— Сделай. — Турецкий разлил по первой.
— Это быстро. — Фаготин поднялся и поспешил к аппарату, напоминающему рентгеновский. — Я тут отчаялся у начальства средства выбивать, сделал из подручных средств машинку. Слайд выдает через пятнадцать минут. Как в «кодаке»!
— Самоделкин! Кулибин! Мичурин! — сыпал комплиментами Турецкий.
— Сейчас она сама все сделает. — Фаготин подошел к столу, взял стакан. — За пулю. Потому что не всякая пуля — дура.
— И не любой штык — молодец, — весело продолжил следователь.
У него было прекрасное настроение. Он чувствовал, что взял след.
Скоро слайд был готов. Фаготин запихнул его еще сырым в рамочку для проекции.
— Значит, берем всю эту красоту и идем смотреть кино.
— Пошли. — Турецкий подхватил бутылки и стаканы, а Фаготин тарелки.
Они расположились в маленькой комнатке, где перед небольшим экраном стояли два автоматических слайдпроектора.
Фаготин вывел на экран изображение пули, которой был убит Варганов, зарядил стопку слайдов в другой проектор и, взяв с него пульт, уселся за маленький столик рядом с Турецким.
— Ну погнали наши городских? — сказал следователь.
— Он сказал «поехали», он взбрыкнул ногой, — пропел эксперт и нажал на кнопку.
Перед глазами Турецкого замелькали изображения совершенно одинаковых, на его взгляд, стреляных пуль. Фаготин смотрел на экран с азартом футбольного болельщика и нажимал на кнопку пульта с такой силой, что Александр всерьез опасался за его сохранность.
— Расслабься, Мишель! Выпей, закуси. — Турецкий протянул эксперту стакан.
— Судя по всему, оружие было короткоствольным, понимаешь? — Фаготин залпом выпил коньяк. — Видишь, ствол «нарезан» чаще, чем обычно. Пуля получает более сильное вращение. Улучшается точность попадания.
— Но все равно стреляли с близкого расстояния? — спросил Турецкий.
— Да, и раз никто не слышал выстрела, значит, был мощный глушитель. «Съесть» звук карабинного патрона не так просто. Убийца ведь был совсем рядом.
— Насколько? — уточнил следователь.
— Трудно сказать. Нужно точно установить тип оружия, — объяснил Фаготин.
— А это что такое? — удивился Турецкий.
На экране появилась фотография человеческой головы, развороченной пулей.
— Вот гаденыш! — воскликнул Фаготин и принялся яростно нажимать кнопку пульта.
Одна кровавая картинка сменяла другую. Все слайды были цветными, и на несколько секунд лица следователя и эксперта стали красными. Наконец рядом со статичной картинкой вновь возник слайд с пулей.
— Понимаешь, есть тут один патологический анатом. — Фаготин потер пальцами глаза и продолжил: — Он считает меня изнеженным интеллигентом и постоянно подсовывает всякие свои, расчлененки. Шутки у него такие. А я правда крови не терплю.
Фаготин виновато посмотрел на Турецкого.
— Ну ты же баллист. Не обязан в трупах ковыряться.
— Ты тоже думаешь, что я не знаю, что такое смерть? Что для меня люди похожи на того человечка в компьютере?
— Конечно нет. Просто у вас разные задачи.
Турецкий разлил остатки коньяка по стаканам.
Фаготин обиженно сопел и жевал шоколад.
— Смотри-ка, по-моему, очень похоже, — сказал Турецкий, указывая стаканом на экран.
— Да что ты понимаешь! — Фаготин залпом осушил стакан. — «Похоже»! «По-моему»! — передразнил он следователя и уставился на экран.
— Ладно, действительно похоже, — нехотя согласился эксперт. — Номер восемьсот двадцать шесть. Запомни. Давай дальше.
Они просмотрели еще полсотни слайдов, но ничего более схожего с пулей, которую принес Турецкий, обнаружить не удалось.
Фаготин выключил проекторы и вместе со следователем вернулся в свой кабинет. На экране монитора цветные пунктиры пробивали тело жертвы.
— Пусть работает, — сказал эксперт. — Я в старый архив, загляну.
Он открыл пыльный шкаф и вытащил оттуда толстый фолиант в обложке из серого картона и положил на стол.
— Вот нашел, — сказал он, пролистав несколько страниц. — Экспериментальная модель. Короткоствольная автоматическая винтовка для спецподразделений. Снабжена оптическим прицелом и штатным глушителем. Складной приклад. Длина в боевом состоянии восемьдесят сантиметров, со сложенным прикладом и свинченным глушителем — пятьдесят сантиметров. У нас только образец пули, — закончил Фаготин и посмотрел на Турецкого.
— Такую малютку куда хочешь пронести можно.
— Да, очередной подарок тульских левшей. Пока все ищут стрелка на расстоянии выстрела обычной снайперской винтовки, он спокойно орудует внутри зоны поисков, — пояснил эксперт.
— Ясно. Ты мне очень помог, спасибо, друг, — молвил Турецкий.
— Рад стараться, ваше прокурорское благородие! — Фаготин неумело вытянулся во фрунт.
— Вольно, твое экспертное преподобие. Где у тебя телефон?
Фаготин отрыл аппарат из-под горы бумаг, а сам углубился в изучение сведений об экспериментальной модели.
Турецкий позвонил знакомому из ФСБ. Он попросил его о встрече и консультации. Тот согласился и назначил встречу на завтрашнее утро.
— Сделаешь мне копию своих документов? — Следователь обратился к Фаготину, положив трубку.
— Само собой. Когда это нужно?
— Давай к завтрашнему утру, часам к одиннадцати. И изложи свои соображения по поводу блика на лице жертвы, — попросил Турецкий.
— А у меня нет пока никаких соображений, — признался Фаготин.
— Но до утра же могут появиться?
— Возможно. Инквизитор! — повысил голос эксперт.
— Ладно тебе. Ты же знаешь, за мной не заржавеет.
— Знаю, — махнул рукой Фаготин. — Иди уже. Мне надо подумать.
Повторную встречу майор ФСБ Торяник назначил Турецкому на вечер того же дня, в который получил материалы, составленные Фаготиным.
«Молодец все-таки Гордеев, — думал следователь, подходя к дверям ресторана «Шеш-беш» на Пятницкой. — Если бы не он, я бы и внимания не обратил на показания испуганного репортера. Солнечный зайчик на лице жертвы… Чушь романтическая! А оказалось, все не так-то просто».
Турецкий оглядел полутемный зал с низкими потолками и заметил Торяника, сидевшего за столиком в самом центре.
— Здравствуйте, Александр Борисович. — Майор протянул руку.
Следователь пожал ее и молча сел напротив.
— Я просмотрел ваши бумаги, — тихо произнес Торяник. — Там изложены очень интересные факты.
— Вы можете что-нибудь добавить? — с нетерпением спросил Турецкий.
— Могу, конечно. Закажите что-нибудь, а то на нас официанты уже косятся.
Турецкий заказал, как всегда, кофе по-турецки, купил втридорога пачку сигарет, и навязчивый персонал оставил их в покое.
— Значит, так, первое и самое важное. Для вас. Некоторые люди из нашей конторы живо интересуются ходом расследования и вашей персоной — в частности.
Турецкий отхлебнул обжигающего кофе и посмотрел в глаза собеседнику.
— Нет, это была не наша акция, — майор спокойно выдержал взгляд. — Но, видимо, человек, убравший Варганова, имеет, скажем так, знакомых среди больших чинов.
