Ознакомительная версия.
– Зачем он тебе?
– Да… так… об одном деле собирались поговорить…
– Уж не о том ли, с картиной?
Танька замолчала.
Жаль, что лица не видать, Илья не отказался бы поймать этот момент. Она обижается? Или зла? Или раздражена только? Недоумевает?
– Он и тебе предлагал? – осторожно уточнила она.
– Предлагал.
– А ты?..
Илья с трудом подавил зевок.
– Отказался.
– Да? – Теперь сомнение в ее голосе было явным.
– Танька, послушай, я, конечно, не знаю, что за дела у тебя с Генкой, и вникать, честно говоря, мне лень. Но вот… Вся эта затея его выглядит мутной.
– Он эксперт…
– Ага, такой, который наваяет ту экспертизу, что ему самому выгодна. Сама послушай… Неизвестный шедевр, близкие деньги… Танька, ты же помнишь, чем закончились наши с ним близкие деньги? Не повторяй моих ошибок. В лучшем случае просто на бабки влетишь.
– Ты с ним все-таки договорился. – А вот сейчас Танька злилась, и явно.
– Ни с кем я не договаривался. И Тань, остынь уже…
Илья отключился. Попробовал уснуть, но не получилось. Голова была тяжелой, да и неприятное ощущение близкой беды не отпускало.
Что опять?
Не надо было идти вчера… Чего дома не сиделось-то?
Следующий звонок раздался ближе к обеду.
– Илья? – осторожно поинтересовался женский голос. – Это Вера. Мы вчера с тобой чай пили…
– Привет.
Слышать Веру желания не было. Да и вновь с нею встречаться, потому как вчерашний день остался в прошлом, а сегодняшний диктовал совсем иное поведение.
– Извини, что беспокою, но такое дело… Генку убили.
– Что?
– Ко мне сейчас приходили из полиции, спрашивали про вчерашний вечер. Про Генку. И про тебя тоже… и очень удивились, когда я сказала, что мы с тобой чай пили в два часа ночи… По-моему, у них на тебя планы.
Генку убили?
Сердце екнуло. И застучало быстрее. С ним, с сердцем, такое случалось, когда Илья испытывал стресс. И доктор настоятельно рекомендовал по этой самой причине стрессов всячески избегать. Правда, рекомендация эта была неисполнимой, но вот…
– Спасибо.
– За что? – удивилась Вера.
– За то, что предупредила.
Предупрежден – значит, вооружен. Точнее, ничего это не значит, потому что нужны подробности… Может, пора звонить адвокатам? Или это только убедит полицию в виновности Ильи? Мысли метались, были сумбурны, и потому звонок в дверь заставил Илью вздохнуть с облегчением.
Сейчас все прояснится, а если не все, то многое.
– Доброго дня. – За дверью обнаружился невысокий тип в сером пиджаке и мешковатых джинсах. Джинсы успели пропылиться, как и белые франтоватые кроссовки, которые с физиономией типа нисколько не вязались.
– Доброго.
– Олег Петрович Волчко, – представился тип и корочки красные раскрыл. – Хотел бы с вами побеседовать о вчерашнем вечере. Можно?
– Проходите.
Разуваться Олег Петрович не стал, а Илья не решился настаивать.
Говорили в гостиной. Верней, говорил лишь Илья, а Олег Петрович слушал внимательно, что-то черкал в черном блокнотике, но вряд ли заметки делал. На лице Олега Петровича застыло выражение величайшей тоски, и Илья не мог отделаться от ощущения, что и визит этот, и само дело гостя его тяготят.
– Значит, вы утверждаете, что отказали потерпевшему в его просьбе? – уточнил Олег Петрович.
– Отказал.
– Он настаивал?
– Нет…
– Почему?
– А я почем знаю? Может, другого спонсора нашел… Да он, по-моему, ко всем приставал…
– Нет, почему вы отказали?
– А я должен был согласиться?
Глаза у Олега Петровича были круглыми, по-совиному выпуклыми, и виделось в них что-то этакое, недоверчивое, будто бы наперед знал Олег Петрович, что лжет собеседник, но в характере своем не имел обыкновения ложь изобличать.
– Это хорошее предложение…
– Бросьте, – перебил Илья, раздражаясь. – Какое предложение? Купить за пять тысяч евро картину? Якобы Крамского? Якобы чудом сохранившуюся и не найденную другими искусствоведами? Да вся эта история белыми нитками шита!
Олег Петрович склонил голову набок, и сходство с совой усилилось.
– То есть вы полагаете, что ваш приятель…
– Придумал очередную аферу для дураков. А что… Очень удачно. Найти копииста. Заплатить. Потом еще кого-то, кто выдаст себя за хозяина… и, главное, найти идиота, который откроет кошелек, желая славы и быстрых денег. Допустим, я бы согласился. Готов поспорить, что цена выросла бы вдвое. Или втрое. А то и больше. Это же Крамской! И обнаружился бы другой покупатель, тоже заинтересованный… но я в азарте. Как отступать, когда состояние само в руки плывет. Да и что такое двадцать тысяч? Выложил бы. Нашел бы. И картину получил бы… а потом, конечно, пришлось бы проводить независимую экспертизу. И уж она-то выявила бы, что картина принадлежит вовсе не Крамскому… В лучшем случае, кому-то из учеников или подражателей. В худшем, но куда более вероятном, современная подделка. Генка развел бы руками. Он не виноват. Сам был обманут… Якобы хозяин исчез бы, конечно. И кому жаловаться, когда все законно?
Илья замолчал, поняв, что выдохся.
А Олег Петрович захлопал, вялые аплодисменты. И видится в них та же насмешечка.
– Эк вы здорово все расписали… Редкостное здравомыслие.
– Да уж…
– Большинство людей, стоит поманить быстрыми деньгами, мигом теряют голову. Я рад, что вы не из таких… Значит, потерпевшему вы ответили отказом, и он отправился искать других… спонсоров. А было кого искать?
Илья задумался.
– Вера… Он с ней беседовал. Татьяна еще… Она сегодня с утра Генку искала.
– И нашла. – Это Олег Петрович произнес тоном печальным, сетуя, что отыскалась гражданка столь сознательная, которая взяла и нашла потерпевшего. – Она и заявила об убийстве.
– А что с ним?..
Возможно, поспешила Танька, у нее всегда воображение не в меру живым было. И нет никакого убийства, а есть несчастный случай.
– Голову размозжили. Ломом.
Что ж… на несчастный случай это не похоже.
– И думаете, что это я? – Возмущение получилось вялым, наигранным, наверное, потому как возмущения Илья не испытывал, только вяловатое удивление: неужели и вправду Олег Петрович и та организация, воплощением которой он является, полагает, что Илья на убийство способен?
– Мы разрабатываем все версии, – дипломатично заметил Олег Петрович, а Илья ему тоже не поверил.
– Когда он умер?
– Между полуночью и двумя ночи.
– Тогда у меня есть алиби. – Какой-то нелепый разговор, будто бы Илья не защищается, а играет в подозреваемого, точно так же, как Олег Петрович играет в сыщика. – Я был не один!
– Да, да, нам сообщили.
Опять это едва заметная фальшь.
– Значит, вы покинули школу в пятнадцать минут первого?
– Да. Наверное. То есть, я на часы не смотрел…
– А она посмотрела. – Сейчас вот Олег Петрович был возмущен данным фактом до глубины души, но исключительно потому, что факт этот рушил столь замечательную версию, а заодно уж лишал следствие удобного подозреваемого. – И пробыли у нее до без четверти три… Чем занимались?
– Чай пили. Говорили.
– О чем?
– О жизни… ее, моей…
– Интересно выходит. – Олег Петрович подался вперед и уперся локтями в колени. – Вы находите старую знакомую, с которой в школе даже не приятельствовали, не говоря уже о дружбе…
…а это он откуда знает?
– …и решаете с ней уединиться… для разговору. О жизни. Подозрительно это выглядит. Это ведь вы предложили ее подвезти. А потом на чай напросились. Можно сказать, привязались к женщине…
– Чтобы алиби себе обеспечить?
– А разве не так?
– И как, помилуйте, я бы убил Генку?
– Ломом. По темечку. – Олег Петрович потер руки. – Вы ведь не до полуночи уехали, а после… и главное, что вы поднимались за верхней одеждой. И отсутствовали около десяти минут. Следовательно, сугубо теоретически вы имели возможность лишить потерпевшего жизни.
Бред!
Он ведь это не серьезно?
Или как раз-то серьезно и настало то самое время, приглашать адвокатов?
– Значит, ломом по голове? И откуда этот лом взялся?
– Из подсобного помещения. Школьный инвентарь.
– Подсобка находится на первом этаже. И в прежние времена всегда была заперта.
Не то чтобы за серой дверью хранилось что-то ценное, интересное, но завхоз пребывал в уверенности, что только амбарный замок способен спасти школьное имущество от вандалов.
– Мне пришлось взломать замок, взять лом, потом подняться… найти Генку. Огреть его по голове… убрать лом, сходить за верхней одеждой. Спуститься к Вере… и на все ушло десять минут? Я бы не успел.
Олег Петрович улыбнулся, правда, улыбка эта была вялой, но виделась в ней снисходительность к собеседнику и нелепым его теориям.
– Допустим, лом вы могли изъять намного раньше. Припрятать где-нибудь… Потерпевшему назначить встречу. Он искал спонсора, а потому явился бы всенепременно. Вот и искать не пришлось. А дальше просто. Поднимаетесь наверх. Прихватываете лом. Убиваете. Идете за одеждой. Спускаетесь и уходите…
Ознакомительная версия.
