Единственная вещь, которую Ричер купил в дом, был металлический фильтр для старой кофеварки Леона. Он прикинул, что это проще, чем постоянно бегать в магазин за бумажными фильтрами. В десять минут пятого утра он насыпал в фильтр кофе, добавил воды и включил кофеварку. Не успел кофе свариться, как он услышал: по асфальту подъездной дорожки прошуршали шины. Вспышка мигалки красным лучом скользнула по кухонному окну. Дверцы машины открылись, чьи-то ноги коснулись земли. Приехали двое. Дверцы захлопнулись, и в дверь позвонили.
В прихожей было два выключателя. Ричер нажал на тот, что включал свет на крыльце, и открыл дверь. Желтый свет упал на Нелсона Блейка и Джулию Ламар. Лицо Блейка было усталым, а на лице Ламар читалась крайняя враждебность.
— Заходите, — пригласил Ричер. — Я сварил кофе.
Он вернулся на кухню.
— У меня только черный.
— Вот и хорошо, — сказал Блейк.
Он остановился в дверях кухни, близко к прихожей, не желая злоупотреблять гостеприимством. Рядом стояла Ламар.
— Мне не надо, — заявила она.
— Выпей кофе, Джулия. Ночь была долгой.
В том, как Блейк это сказал, прозвучали и приказ, и отеческая забота. Ричер налил три чашки.
— Кто третья?
— Лоррейн Стенли. Сержант, служила в интендантстве где-то в Юте. Тело обнаружили нынче утром.
— Та же история?
Блейк утвердительно кивнул:
— Подала жалобу о сексуальных домогательствах, выиграла дело, но все равно год назад уволилась. Так что их уже трое. Армейская предыстория не совпадение, поверьте.
Ричер отхлебнул кофе.
— Я никогда о ней не слышал. Я вообще не служил в Юте.
— Мы можем где-нибудь поговорить? — попросил Блейк.
Ричер провел Блейка и Ламар в гостиную. Перед холодным камином три диванчика расположились в форме буквы «п». Блейк сел лицом к окну, Ричер напротив него, а Ламар лицом к камину.
— Мы придерживаемся составленного нами психологического портрета, — сообщила она.
— Рад за вас.
— Вы были подозреваемым, — заметил Блейк. — По первым двум убийствам. Поэтому вас и взяли под наблюдение.
— Вы что, извиняетесь?
— В общем, да.
— У вас есть кто-то, кто знал бы всех трех?
— Пока нет, — ответила Ламар.
— Мы думаем, что предварительный личный контакт, возможно, не так уж и важен, — сказал Блейк.
— А пару часов назад думали, что важен. Объясняли мне, как я стучал в их двери и как они меня впускали.
— Не вас, а кого-то похожего на вас, — возразил Блейк. — Этот тип убивает женщин из определенной группы. Тех, кто жаловался на сексуальные домогательства, а потом уволился. Может, они и не были с ним лично знакомы. Может, он принадлежит к известной им категории людей. Например, к военным полицейским.
Ричер улыбнулся:
— То есть вы опять катите на меня?
— Нет. Вы не были в Калифорнии.
— Нет, Блейк. Это не я, потому что я не убийца.
— Вы никогда никого не убивали? — спросила Ламар.
— Только тех, кто напрашивался.
Ламар тоже улыбнулась:
— Как я сказала, мы держимся составленного нами портрета. Это такой же уверенный в своей правоте сукин сын, как и вы.
Ричер заметил, что Блейк с неодобрением взглянул на нее. Он подался вперед, пытаясь привлечь к себе внимание Ричера:
— Мы хотим сказать, что убийца служит или служил в военной полиции. Пойдем по порядку, — продолжал Блейк. — Как мы понимаем, армия имеет отношение к этому делу. Группа жертв слишком узка, чтобы быть случайной.
— И?..
— Как правило, Бюро и военные не слишком ладят друг с другом.
— Удивили. А с кем вы вообще ладите?
Блейку явно было не по себе.
— Никто ни с кем не ладит. Армия ненавидит Бюро, Бюро — ЦРУ. Вот нам и нужен посредник.
— Я?
— Вы, вы. Вы же были самым классным следователем в военной полиции.
— Это в прошлом.
— Может, в армии еще остались те, кто вас помнит? Те, кто вам чем-то обязан.
— Может — да, может — нет. — Ричер откинулся на спинку диванчика.
— Разве вам не жаль убитых? — спросил Блейк. — Вы же знали Каллен и Кук. Они были вам симпатичны.
— Мне была симпатична Каллен.
— Так помогите нам поймать ее убийцу.
— Нет.
— Сукин вы сын, — бросила Ламар.
Ричер посмотрел на Блейка:
— Вы и вправду считаете, что я захочу с ней работать? Она что, иначе как сукиным сыном и назвать-то меня не может?
— Как вы относитесь к роли советника? — спросил Блейк. — Консультанта?
Ричер отрицательно покачал головой:
— Мне это не нужно.
— Вы бы согласились подвергнуться гипнозу? — спросил Блейк.
— Гипнозу? С какой стати?
— Может, вы смогли бы вспомнить что-то давно забытое. Ну, скажем, кто-то кому-то угрожал, враждебно отзывался. Возможно, у вас в памяти всплывет что-то, чему вы когда-то не придали значения.
— Вы все еще применяете гипноз?
— Иногда. Джулия — наш эксперт по этой части. Она могли бы провести сеанс.
— Нет уж, спасибо. Может, она заставит меня нагишом пройтись по Пятой авеню.
Блейк отвел глаза, затем снова посмотрел на Ричера:
— Последний раз, Ричер. Бюро просит вас помочь в качестве консультанта. Ваша работа будет оплачена.
— Так вот зачем была вся эта комедия с задержанием?
— Иногда это срабатывает. Знаете, сначала человеку дают почувствовать, что он главный подозреваемый, а потом говорит, что он вне подозрений. Так мы вызываем у него чувство признательности и желание нам помочь. Итак, да или нет?
— Отстраните от расследования мисс Ламар, и я подумаю.
Ламар вспыхнула, а Блейк сказал:
— Этого я не сделаю.
— Тогда — нет.
Блейк поджал губы:
— До того как прийти к вам, мы переговорили с Дирфилдом. Он уполномочил нас сообщить, что Козо снимет обвинение в рэкете, если вы согласитесь.
— Это обвинение меня не волнует. Я его опровергну. Лавочники-присяжные Трибеки увидят во мне Робин Гуда.
— Проблема в том, что один из парней в критическом состоянии — у него проломлен череп. Если он умрет, вас обвинят в убийстве.
Ричер рассмеялся:
— Хороший ход, Блейк. Но сегодня вечером я никому череп не проламывал. Уж поверьте, если я хочу кому-то проломить череп, то знаю, как это сделать.
Блейк уперся взглядом в пол.
— У Козо в городе свои люди. Петросьян начнет вынюхивать, кто уделал его ребят вчера вечером. Люди Козо могут ненароком упомянуть ваше имя. А Петросьян — крутой парень.
— Как-нибудь выпутаюсь.
Блейк кивнул:
— Мы предполагали, что вы так скажете. Поэтому и задались вопросом, как вы отреагируете на кое-что еще. Предположим, через Козо Петросьян заполучит не ваши имя и адрес, а имя и адрес вашей подруги?
— Не могу поверить, что они так действуют, — сказала Джоди.
Они сидели у нее на кухне. После ухода Блейка и Ламар Ричер сразу поехал на Манхэттен. Джоди вернулась домой в шесть утра и обнаружила, что он ее ждет в гостиной.
— Их загнали в угол, — заметил Ричер. — К тому же они заносчивы и любят выигрывать. Я должен звонить им в восемь утра.
— Может, они блефуют? — предположила Джоди.
— Безопаснее думать, что нет.
— Почему их загнали в угол? Почему они угрожают?
— По многим причинам. Я расследовал пару дел о сексуальных домогательствах и имел достаточно высокое звание, чтобы те, кто сейчас служит, были мне кое-чем обязаны.
— Так что же нам делать?
— Я мог бы устранить Петросьяна.
Она пристально на него посмотрела и покачала головой:
— Чего они добиваются на самом деле? Может, женщины здесь вообще ни при чем. Может, дело в Петросьяне. Возможно, это умный и скользкий тип, и ему нечего пришить. И Козо, может быть, использует Блейка и Ламар, чтобы натравить тебя на Петросьяна. Они знают — если пригрозить, что напустят его на меня, первой твоей мыслью будет его убрать. Петросьян просто исчезнет, и никакие ниточки не приведут к ФБР. Может, тебя хотят использовать как наемного убийцу?
— Тогда почему меня прямо не попросили об этом?
— Это было бы незаконно на все сто процентов. Но ты не должен этого делать. А то до конца жизни будешь в их власти.
Ричер прислонился к оконной раме и посмотрел вниз на улицу.
— Ты здорово влип, — произнесла Джоди. — Мы оба влияли. Так что же ты собираешься делать?
— Подумать. У меня есть время до восьми. Наверняка я знаю лишь то, что не могу сидеть в Квонтико, штат Виргиния, оставив тебя без защиты в одном городе с Петросьяном.
После ухода Джоди Ричер полчаса обдумывал положение. Затем двадцать минут говорил по телефону. Без пяти минут восемь он набрал номер Ламар. Она ответила после первого гудка.
— Я согласен, — сообщил Ричер. — Без особого восторга, но все сделаю.
— Возвращайтесь домой и соберите вещи. Нам надо в Виргинию. Я заеду за вами ровно через два часа.
