-- Поняла, сынок... -- шепчет Петухова. -- Спасибо, что не сердишься...
-- Молчи, молчи! Наговоришься еще вдосталь, когда допраши-вать будут. Этот Сашка Томин, как я представляю, талантов небольших, но для соседей готов расстараться. Вдруг и поймает наших злодеев. У-у, мне бы их в руки!
* * *
"Небольших талантов" Томин находится в это время у началь-ника районного узла связи.
-- Лучше об этой проверке не знать никому, -- говорит он. -- Дело не только в тайне следствия, но и в репутации людей.
-- Но какие от меня требуются шаги? -- осторожно интересует-ся начальник.
-- Вот санкция прокурора на изъятие всех документов, относя-щихся к почтовым денежным переводам на фамилию Петуховых. Мне необходимы даты, суммы переводов и через чьи руки каждый из них проходил.
-- Мм... трудоемко... Текущую работу тоже не бросишь.
-- Если мы ограничимся последним годом, то?..
-- Дня два-три.
-- Надеюсь на вас. Тут мой телефон. Не будет меня, звоните по другому номеру -- следователю Знаменскому. И еще просьба. Подскажите, кто может беспристрастно охарактеризовать одну из ваших сотрудниц -- Варвару Владимировну Санатюк?
* * *
В квартире Петуховых на полную мощность включен прием-ник: на лестнице ниже этажом ожидает группа мужчин.
Знаменский дает последние указания тете Кате, соседке Пету-ховых.
-- Встаньте, пожалуйста на то же самое место.
Тетя Катя переступает к порогу.
-- Тут вот. Только тряпка у меня в руках была, и музыка веселей играла.
-- Тряпка -- не обязательно. Сейчас несколько человек по очереди поднимутся и произнесут у двери Петуховых фразу, кото-рая вам запомнилась. Если чей-то голос узнаете, скажите.
-- Еще б не сказать!
-- Начинаем! -- командует Знаменский на лестницу и плотно прикрывает дверь. -- Теперь тихо...
Слышно, как по ступеням шагает кто-то, потом близко стучит в дверь и говорит после паузы: "Такси заказывали?.. А чего же не выходите? Выходите скорей, мне стоять некогда!" Тетя Катя не подает знака. Процедура повторяется со вторым голосом. Когда раздаются шаги третьего участника опознания, женщина насто-раживается и напряженно дослушивает фразу до конца.
-- Этот! -- торжествующе заявляет она. -- И хрип его и повад-ка!
-- Спасибо. Вольно!
Музыка смолкает. Знаменский выходит на лестницу и пригла-шает всех поближе.
-- Прошу мужчину, участвовавшего в опознании третьим, назвать себя.
-- Ну я, -- нехотя откликается Кирпичов.
-- Ваша фамилия?
-- Будто забыли.
-- Должны слышать все присутствующие.
-- Ну Кирпичов.
-- Признаете ли вы правильность опознания?
-- Ничего я не признаю.
Тучная тетя Катя наливается краской.
-- Он еще и отказывается! Бесстыжие твои глаза! Небось заодно с теми!
-- Отцепись, бабка.
-- Ой, взляд-то какой у него нехороший! На все способный! -- обращается тетя Катя к Знаменскому.
* * *
После опознания Кирпичова Пал Палыч привозит его на Петровку.
-- Ну, Кирпичов, всю дорогу мы молчали. Что надумали?
-- Да ничего особенного. Считаете, много вы доказали?
-- По крайней мере одно: к двери Петуховых вы все-таки подходили и разговаривали с теми, кто был внутри. Хотя прош-лый раз категорически отрицали это. Почему?
-- Потому, чтоб не привязывались вы, не впутывали меня в историю!
-- Человека трудно запутать, если сам не путает.
-- Ну да! Старуха только голос услышала и -- готово дело! -- произвела в грабители.
-- Угу. Вы ей не понравились.
-- Может, вам понравился?
-- Не очень. Но я не уверен, что вы на все способны.
-- А все-таки допускаете. Ну что я такого сделал? Поднялся на пятый этаж. И уже замаран!
-- Тем, что старались это скрыть. И продолжаете скрывать многое другое.
-- На вашем стуле сидя, пора бы привыкнуть, что люди врут, -- замечает Кирпичов.
-- Привыкнуть трудно, да и нельзя. Начнет казаться, что все врут. Как тогда добывать правду?
Кирпичов вызывающе усмехается.
-- Думать надо!
-- По дороге сюда я как раз думал.
-- И что надумали?
-- Довольно любопытную, знаете, штуку. Не в том ли корень вашего вранья, что тех двоих вы высадили у собственного дома?
Некоторое время Кирпичов молчит, пытаясь подавить панику, затем говорит с трудом:
-- Что за ерунда... еще скажите -- повел к себе чай пить... Надо же выдумать!..
-- Я не выдумывал, Кирпичов. Я думал. Анализировал, сопос-тавлял. И ясно вижу, что не ошибся.
-- Откуда ж оно ясно?
-- Из вашей реакции. В протоколе, конечно, нельзя написать: "Свидетель побледнел и задрожал всем телом". Но картина была примерно такая.
-- Когда врасплох такую глупость... поневоле челюсть отвис-нет... С чего вы вообще взяли?
-- Могу вкратце изложить ход мысли. Желаете?
-- Отчего ж... интересно.
-- Так вот. Кирпичов, думал я, изо всех сил открещивается от двух своих пассажиров, опасаясь угодить в историю. Но он должен понимать, что никто его не обвинит, если случайные пассажиры оказались преступниками. Значит, есть некое обстоятельство, которое позволяет заподозрить связь между ним и грабителями. Это обстоятельство он и хочет утаить!.. Тогда я принялся переби-рать в уме первый с ним разговор. Пока мы торчали у светофора на Сретенке, отчетливо вспомнился момент, когда "заискрило". На вопрос, где пассажиры сошли, Кирпичов ответил чуть поспеш-ней и внутренне весь напрягся. Видно, тут и была главная ложь.
-- Да почему непременно ложь?!
-- Видите ли, он утверждал, что высадил своих нехороших клиентов у метро. Глупо, проехав полгорода на такси, высажи-ваться у метро.
-- Заметали следы.
-- Нет, полагаю, такси их прельстило как возможность быстро добраться до определенного места.
-- И "определенное место" -- мой дом? Железная логика!
-- Я еще не сделал такого вывода. Кроме лжи был страх. Кирпичов крепко боится, думал я. Но кого? Меня?
-- Чего вас бояться? Не воображайте...
-- Верно. Когда меня боятся, это неприятно, и я сразу чувствую. Значит, кого-то другого. Кого? Тех пассажиров? Что ж, Кирпичов в прошлом судим, глаз...
-- Раскопали!
-- Я судимостью не попрекаю, но учитываю -- как жизненный опыт. Так вот, глаз на уголовников должен иметь, к тому ж они наверняка были возбуждены, говорили о чем-то. Словом, Кирпи-чов вполне мог их раскусить, понять, что они прямиком "с дела", и струхнуть.
-- Струхнешь! Под носом на щитке и номер машины и фами-лия. Только ленивый не запомнит.
-- Да, но тот Кирпичов, о котором я толкую, не робкого десят-ка. В январе у него хулиганы отказались платить, угрожали расп-равой, а он ухитрился всех троих доставить в милицию. И плевал, что они запомнили фамилию... Конечно, возможен особый вари-ант: Кирпичов нарвался на тех, с которыми отбывал срок. Допус-тим, ему грозили. Допустим, Кирпичов помнит их как типов жестоких, злобных. И отсюда -- страх.
-- Вы прямо диссертацию выдаете: "Что такое страх и с чем его едят", -нервничает Кирпичов.
-- Уж что на моем стуле сидя вырабатывается, так это чутье на ложь и страх. Я могу точно сказать, что страх Кирпичова -- сегодняшний. А сегодня те двое ему не опасны. Они узнают, кто навел на их след, уже когда попадутся, то есть будут под замком. А потом, через долгие годы, вновь обретенную свободу, сами знаете, редко тратят на "священную месть"... Итак, выводы: Кирпичов боится сейчас, сию минуту. Боится не меня и не их. Ему жизненно важно скрыть конечную точку маршрута. Чем все увязать и объ-яснить? Одной фамилией: Санатюк. Если Кирпичов узнал, что шеф грабителей Санатюк, -это для него реальная, ежедневная угроза. Санатюк разом поставил все на место, и я увидел круг, в котором мечется Кирпичов, отбиваясь от моих вопросов.
Повисает долгая пауза.
-- Коли у вас так ловко устроены мозги, что вы можете все вообразить за другого человека, тогда вы должны понять... этого Кирпичова.
-- И оправдать вранье?
-- Интересы службы не дозволяют?
-- И службы и самого Кирпичова.
-- Да?
-- Да! С точки зрения юридической вы сейчас на грани соучас-тия. Продолжая запираться, подготовите себе до того неблаго-видную роль на суде, что...
-- Доброе у вас сердце, гражданин майор!
-- А доброе сердце -- это стыдно? Или смешно?
-- Н-нет. Извините, гражданин майор... Но вы говорите "на суде". Одного-то меня судить не будут, а тех еще...
-- Полагаете, их не задержат без ваших показаний? Уж как-нибудь Петровка без Кирпичова не пропадет, будьте спокой-ны! Загляните чуть-чуть вперед. Мы начнем беспокоить Санатюка, а вы? Приметесь его убеждать, что, дескать, не по вашей вине? Каким манером? Попросите у меня справку: "Удостове-ряю, что гражданин Кирпичов на следствии лжет. Дана для пред-ставления по месту жительства". Поразмыслите, что может про-изойти.
-- Ничего хорошего в любом случае, -- угрюмо цедит Кирпи-чов. -- Хоть говори, хоть молчи... У вас теперь моим словам все равно веры нет.
-- Будет искренность -- будет вера. Те крупинки правды, что вы обронили прошлый раз, и то уже сослужили службу.
-- Прошлый раз?
