- Почему не найдется? - ответил он. - Милости просим. Сейчас глухое время. Вот в разгар сезона - может, вы даже и не поверите - ни одной незанятой постели. Позвольте, я внесу ваши вещи. А машину оставьте на улице: ей ничего тут не сделается.
И, стараясь угодить клиенту, он заковылял к багажнику, извлек чемодан, сопроводил Шейлу в "Килморский герб" и сам повел наверх, где показал ей небольшой сдвоенный номер окнами на улицу.
- Я возьму с вас только за одну постель, - объявил он. - Двадцать два шиллинга, не считая завтрака. Ванная - по ту сторону коридора.
Что ж, приятная неожиданность: и современные удобства в придачу. Позже в баре соберутся местные завсегдатаи, заведут песни. А она, попивая гиннес из огромной пивной кружки, станет наблюдать за ними и, кто знает, подтягивать.
Шейла оглядела ванную. Такая же дыра, какими обычно приходилось пользоваться в турне. Из одного крана с коричневым подтеком вода непрерывно сочилась, из другого, когда она его открыла, хлынула с мощностью Ниагарского водопада. Правда, вода была горячая. Шейла вынула вещи, необходимые на ночь, приняла ванну, переоделась и спустилась вниз. В коридор доносились голоса. Она пошла туда, откуда они раздавались, и очутилась в баре. За стойкой возвышался мистер Догерти. При ее появлении голоса смолкли и все сидевшие за столиками уставились на нее. Посетителей было с полдюжины, и среди них почтмейстер, которого она узнала.
- Добрый вечер, - широко улыбнулась Шейла.
Ей ответили невнятным приветствием: отозвались все, но интереса не проявили. Продолжали разговаривать между собой. Шейла заказала мистеру Догерти порцию виски и, усевшись на высокий табурет, вдруг почувствовала себя неловко, и это было просто курам насмех, потому что в своих турне она постоянно посещала всевозможные питейные заведения, а это ничем особенным от них не отличалось.
- Вы впервые в Ирландии? - спросил мистер Догерти, наливая виски, он старался быть приятным клиентке.
- Впервые, - подтвердила Шейла. - Простить себе не могу, что до сих пор не выбралась. Мой дед - ирландец. Да и места здесь, несомненно, красивейшие. Завтра же отправлюсь на разведку вокруг озера.
Она обвела взглядом зал и убедилась, что почтмейстер не спускает с нее глаз.
- Значит, вы погостите у нас несколько дней? - спросил мистер Догерти. - Я мог бы помочь вам с рыбалкой, если вы любите посидеть с удочкой.
- Вот как? Я еще не решила. Все зависит от обстоятельств.
До чего же крикливо звучит ее голос, ее чисто-английское произношение совсем как у мамочки. Дама из общества с глянцевой обложки популярного журнальчика - да и только! Завсегдатаи вдруг умолкли. Нет, ирландского добродушия, о котором ей прожужжали уши, здесь нет и в помине. Никто, видимо, не собирается браться за скрипку, тем паче отплясывать джигу или заводить песни. Наверное, одинокие девицы, проводящие вечера в кабачках, в Беллифейне внушают подозрение.
- Ужин ждет вас, как только пожелаете, - сообщил мистер Догерти.
Шейла поняла намек и, скользнув с табурета, направилась в столовую, сразу почувствовав себя лет на десять старше. Суп, рыба, ростбиф - сколько усилий, где с нее хватило бы прозрачного ломтика ветчины, - и ничего нельзя оставить на тарелке. И еще пирожное - бисквитное, пропитанное хересом.
Шейла взглянула на часы. Еще только половина девятого.
- Подать вам кофе в гостиную?
- Да, пожалуйста.
- Там у нас телевизор. Я его включу.
Служанка - миниатюрное создание - подвинула кресло поближе к ящику, и Шейла с чашкой кофе, который ей был ни к чему, уселась перед экраном, где мелькала американская комедия выпуска 1950 года. Со стороны бара доносился гул голосов. Шейла вылила кофе обратно в кофейник и поднялась в номер взять жакет. Затем, оставив телевизор громыхать в пустой гостиной, вышла на улицу. Кругом, насколько хватало глаз, не было ни души. Весь Беллифейн мирно почивал за плотно закрытыми дверями. Шейла села в свой мини-"остин" и покатила через пустынный городок в сторону Дублина - по дороге, по которой прибыла сюда несколько часов назад. К повороту, не доезжая мили до Беллифейна, о котором упомянул почтмейстер.
А вот, очевидно, и этот поворот, с левой стороны дороги. В свете фар показался покосившийся указательный столб со стрелкой "Лох-Торра". Тропинка, узкая и петлистая, вела под гору. Безумие спускаться по ней без фонарика, при мерцающем свете неполной луны, которая лишь изредка выглядывает из-за кромки набегающей тучи. И все-таки... Часть пути, хотя бы ради моциона, она вполне сможет пройти.
Шейла поставила машину впритык к столбу и устремилась вниз. Туфли - к счастью, без каблуков - чавкали по грязи. Как только покажется озеро, решила она, сразу поверну назад, а завтра вернусь сюда спозаранку, захватив бутерброды и обдумав план вторжения. Тропинка вилась и вилась по дну оврага, и вдруг перед Шейлой открылось огромное зеркало воды в кольце глядевшихся в него высоких берегов, а в самом центре густо поросший деревьями остров. Жутковатый, мрачный. В свете пробивающейся из-за туч луны вода отливала серебром, и остров, словно спина кита, подымался из нее черным горбом.
Овечий остров... В памяти невольно всплывали сказания - не об ирландских вождях или клановых распрях, а о жертвах, приносимых языческим богам еще до зари цивилизации. Каменные алтари в лощинах. Барашек с перерезанным горлом, распластанный на золе костра. Интересно, далеко ли до острова от берега. Но ночью трудно определить расстояние. Слева от того места, куда вышла Шейла, в озеро впадал ручей в густых зарослях камыша. Шейла двинулась к нему, тщательно выбирая путь между лужами и галькой, но не успела сделать и несколько шагов, как усидела лодку, привязанную к комлю, а рядом фигуру человека. Он смотрел в ее сторону, и Шейла, сама не зная почему, отпрянула и повернула назад. Но не тут то было. Он быстро зашагал к ней по грязи и мигом настиг.
- Вы кого-нибудь ищете? - спросил он.
Перед Шейлой стоял добротно сбитый парень в рыбацком крупной вязки свитере и холщовых штанах. Судя по выговору, он был местный.
- Нет, никого, - ответила Шейла. - Я приезжая. Такой чудесный вечер, вот и решила прогуляться.
- Это место слишком глухое для прогулок. Пришли издалека?
- Из Беллифейна. Я остановилась в "Килморском гербе".
- А-а, - протянул он. - Удочками захотелось побаловаться. Рыба веселее клюет по другую сторону от Беллифейна.
- Вот как? Спасибо.
Наступило молчание. Полюбезничать с ним еще, подумала Шейла, или лучше повернуться и уйти, пожелав на прощание доброй ночи? Взгляд парня устремился поверх ее плеча в глубь тропинки, и Шейла услышала шаги: кто-то хлюпал по грязи. Из темноты возникла еще одна фигура. В приближающемся человеке она узнала почтмейстера и не могла решить, радоваться ли ей или пугаться.
- Еще раз добрый вечер! - приветствовала она его голосом, пожалуй, чересчур сердечным. - А я все-таки, как видите, не стала дожидаться утра и, пользуясь вашими указаниями, превосходно нашла сюда дорогу.
- Вижу, - сказал почтмейстер. - Я заметил ваш "остин" у поворота и подумал: надо спуститься за вами следом - мало ли что.
- Очень мило с вашей стороны, - проворковала Шейла. - Только, право, вы зря беспокоились.
- Невелико беспокойство. А береженого Бог бережет. - И, обращаясь к парню в рыбацком свитере, сказал: - Славный нынче, Майкл, вечерок.
- Славный, мистер О'Рейли, - отозвался тот. - Барышня говорит, что приехала сюда порыбачить. Ну, и я ей объяснил, что по ту сторону Беллифейна клев куда веселее.
- Что верно, то верно, если барышня и впрямь приехала сюда порыбачить, - сказал почтмейстер и впервые улыбнулся, но как-то неприятно, чересчур понимающе. - Эта барышня заходила сегодня на почту и расспрашивала о капитане Барри. Ее удивило, что его имени нет в телефонной книге.
- Вот оно что, - сказал молодой человек и, внезапно выхватив из кармана фонарик, направил луч Шейле в лицо. - Прощения просим, мисс, только вы мне прежде тут не попадались. Если вы не против сказать, какое у вас до капитана дело, я ему передам.
- Майкл живет на Овечьем острове, мисс, - пояснил почтмейстер. - Он вроде как несет вахту при капитане, охраняя его, словно сторожевой пес, от незваных гостей.
Все это было сказано с той же понимающей улыбочкой, которая так не понравилась Шейле, и она пожалела, что спустилась сюда: она явно попала в историю. Сидеть бы сейчас в уютном номере гостиницы "Килморский герб", а не стоять на берегу зловещего озера между этими двумя подозрительными типами.
- Боюсь, мне нечего передать с вами, - сказала она. - У меня к капитану сугубо личное дело. Пожалуй, я лучше вернусь в гостиницу и напишу ему оттуда письмо. Он ведь вовсе меня не ждет. И вообще, на словах объяснить, что мне нужно, очень сложно.
Ее замешательство не скрылось от мужчин. Она видела, как они обменялись взглядами, и тут же парень в свитере, сделав почтмейстеру знак головой, увлек его в сторону, где они вполголоса, чтобы она не слышала, о чем-то переговорили. Шейле стало совсем уже не по себе.
