В свое время Лушенко закончил МИСИ, а годы спустя нечаянно встретил институтского дружка по имени Всеволод. Тот оказался членом националистического движения, даже каким-то боссом в нем. Он стал брать с собой Лухаря на стрельбище. Палили из всего — пистолетов, автоматов, гранатометов, а то и взрывали что-нибудь.
Дело это не пришлось Петру по душе, да и получалось не очень. Зато потом можно было оттянуться в местной добротно срубленной баньке, погутарить за жизнь, познакомиться кое с кем.
Лухарь быстро сошелся с неким Зябликом. Было видно, что тот из блатных, но Петр и сам теперь стал почти таким же. В общем, вместе они не одну поллитровку уговорили, да и поболтали кое о чем. Не очень раскрываясь, конечно.
Знакомство пригодилось, а когда Антону Кашину понадобился помощник, Лухарь положил глаз на Зяблика, и тот, почти не раздумывая, согласился. А об Антоне нужную информацию выдал Всеволод, и Петр сумел найти к снайперу подход. Кашин буквально всех поразил на стрельбище своим безукоризненным и даже каким-то небрежным владением любыми видами оружия.
Тут мысли Петра переметнулись в далекое прошлое, в собственную юность. Какие мечты были! Какие планы строились!
От зеркала он перешел к книжному шкафу. Петр сохранил все свои любимые юношеские книги. Вот «Всадник без головы», вот «Алые паруса». Да, именно последнее произведение более всего поразило воображение юного Петра. Но он основательно подзабыл эту книгу и теперь старательно вспоминал ее содержание. Вроде бы какой-то парень, чтобы угодить девчонке, сшил для своего корабля паруса из алого шелка. Девчонка, кажется, об этом мечтала. И что в результате? Понятное дело — они жили вместе долго и счастливо. Ну кому сейчас придет такое в голову? Петр вспомнил необычное имя героини — Ассоль. Когда-то оно завораживало его своей нездешней музыкой.
Внезапно в образе девчонки, нарисованной на обложке, увиделось ему нечто знакомое. Вроде бы он где-то встречал ее. Причем совсем недавно.
Тут Лухарь хлопнул себя по лбу. Да это же новая барменша из безымянного заведения, находившегося совсем неподалеку! Петр стал пристальнее разглядывать изображение рисованной девицы и вскоре вынужден был признать, что оно сильно уступает оригиналу. У барменши и фигура поинтереснее, и лицо — Петр долго искал нужное слово — одухотвореннее. Пожалуй, для такой стоит шить алые паруса!
Она работала в заведении совсем недавно, Петр даже не знал, как ее зовут, но именно сейчас ему стало совершенно очевидно, сколь глубокое впечатление произвела на него эта девушка.
Но какие у него шансы? Эта темноволосая русалочка с бездонными глазами лет на тридцать моложе его. Ну и что? Вот если взять Келаря. Тот Петру ровесник, а какая у Джона герла! Инга — просто замечательная сучка, да еще на год моложе дочери Келаря Дианы. Вполне очевидно, что в наше время роль алых парусов играют крутые баксы.
И значит…
Петр приоделся и двинул в безымянное заведение, где всегда могли налить и пива, и чего покрепче.
Закусочная была переоборудована из бывшего общественного туалета, но теперь от первоисточника не осталось и следа. Заведение содержал некий азер, который никак не мог придумать ему подходящее название. Всем в зале заправляла веселая толстушка Зина. А за стойкой стояла Она — героиня «Алых парусов».
Расположившись в затемненном углу зала, Лухарь решил повнимательнее рассмотреть предмет своей столь внезапно вспыхнувшей любви. Первой и последней любви в его жизни, как определил для себя Петр Федорович.
Темноволосая девушка двадцати примерно лет обладала уже вполне сложившейся, даже зрелой фигурой. Ее рельефный бюст сам по себе невольно приковывал взор и в то же время не казался чрезмерно пышным. Высокий рост, чуть откинутый назад корпус придавали ее осанке некую величавость.
Ноги девушки, насколько мог разглядеть Петр Федорович, вполне соответствовали критериям топ-модели.
Но особенно притягивало лицо «Ассоль». Его нельзя было назвать безупречно красивым. Необычным этот лик делали глаза глубокого, почти фиолетового цвета. Они словно вобрали в себя все горести мира, но не вызывали жалости к их обладательнице — это она, юная девушка, будто бы печалилась обо всех несчастных на Земле.
Петр подозвал администраторшу Зину, которая, как обычно, сновала по залу, перекидываясь веселым словом с посетителями.
— Здравствуй, Петенька! Нуты сегодня как огурчик, — в обычном своем стиле начала она.
— Привет и тебе, Зинуля! Я гляжу, все цветешь!
Она сделала круглые глаза:
— Мужчины, дорогой, мужчины помогают.
Петр некоторое время ломал голову, как половчее перейти к интересующему его вопросу, но, ничего не надумав, пошел напролом:
— У вас никак девчонка новая за стойкой?
Зинуля опять сделала круглые глаза, на этот раз придав им жуткое выражение, и в нарушение инструкции села за столик рядом с Лухарем.
— Девка с Донбасса. Приехала с родителями, и их тут же пришили, забрав весь багаж, деньги и документы. Сама Ася чудом жива осталась. А дом на Украине они уже продали, и родственников близких у нее ни тут, ни там не осталось. А мой-то муж работает в милиции. Вот он ее допросил — что да как, а потом мне рассказал. А мы сами с супругом с Украины, и девчонка наша в отъезде на каникулах. Вот я и говорю Семену: давай приютим пока бедолагу, ведь когда она еще себе какую-нибудь бумагу выправит. — Зинулю так и распирала гордость за свое человеколюбие. Гордость, впрочем, вполне законная. — И на работу я ее сюда устроила. Да вот одна беда…
— Какая же? — проявил неподдельный интерес Лухарь.
— Не хочет она спать с нашим хозяином азером. Да и вообще ее ни с кем в постель не затащишь, а то бы и баксы завелись, и квартиру могла бы себе приобрести. Короче, непутевая да неблагодарная она оказалась.
— Наверное, алых парусов ждет, — задумчиво произнес Петр.
— Не знаю, чего она там ждет, только недолго ей осталось у меня ошиваться и в этом заведении — тоже, если и дальше так себя вести будет.
— Придется все-таки шить алые паруса, — невнятно пробормотал Лухарь, расплачиваясь по счету.
АНТОН И ЗЯБЛИК
10 августа, четверг, вечер
Они встретились, как и договаривались, в восемнадцать ноль-ноль в пяти минутах езды от «Элиты» на мотоцикле Зяблика. Но, когда подъехали к «памятнику, охраняемому государством», где располагалась их огневая точка, обоих взяла оторопь. Здание оказалось накрытым зеленой маскировочной сеткой, какую набрасывают перед началом восстановительных работ.
— Операция отменяется? — подал голос Зяблик.
— Посмотрим, — хмуро ответил Кашин, в два приема, как каскадер, перемахнул через почти трехметровый забор и исчез во дворе восстанавливаемого объекта.
Его не было минут десять-пятнадцать. Появившись, он сразу объявил, что следует действовать по плану — никаких работ в здании пока не ведется.
— А люди? Люди там есть? — робкопоинтересовался напарник.
— Если и есть, они нам не помешают, — зловеще, как показалось Зяблику, произнес киллер. — Итак, будь на стреме в оговоренном месте. Уходим по плану сразу после акции.
Зяблик покорно вздохнул.
Кашин, на этот раз прихватив кейс, вновь легко перелетел через забор.
Он достиг четвертого этажа, лишний раз убедился, что зеленая завеса совершенно не мешает обзору, и призадумался, стоит ли обследовать здание на предмет возможного нахождения в нем людей. Но очень уж не хотелось вдыхать густую, многолетнюю пыль, и Антон, пристроившись на невесть откуда взявшейся здесь кушетке, предался воспоминаниям.
Вид на ресторан «Элита» напомнил ему один замечательный ужин в Косове. Он отбился от своих, шел голодный, давно использовав сухой паек, и вынужденно обходил албанские селения.
И вдруг Антон вспугнул фазана. Ни секунды не медля, он метнул десантный нож. И попал-таки в деликатесную птицу! Вот было пиршество так пиршество! Что они знают об этом там, в престижном ресторане «Элита»?
Как-то незаметно пролетело время, и напротив ресторации появился кортеж Бимбера: «мерс» и джип сопровождения. Антон тут же отметил, что банкир заменил своих ближайших телохранителей. Тот парень, что оставлял небольшую возможность для поражения черепа Бимбера при его посадке-высадке из машины, теперь отсутствовал. Новый охранник своими габаритами эту дыру закрыл. Но все-таки минимальная щель имелась! И ему, Антону Кашину, ее вполне достаточно для фатального выстрела.
В принципе можно было поразить цель немедленно, тем более что зеленая строительная сеть скрывала его силуэт в окне даже сейчас, в достаточно светлое время. Но все-таки несколько мешали лучи заходящего солнца, а Антон не захватил светозащитные очки. Да и не хотелось сбивать с толку напарника неожиданным изменением плана.
