«С такой неординарной внешностью и умением быть всегда разной Киселева — находка для модельного бизнеса, — подумала я. — Такие красотки должны разбивать мужские сердца и править судьбами».
Я незаметно повернула голову в сторону Станислава и Валентины Дмитриевны. Напряжение на их лицах уступило место какой-то туповатой рассеянности. По всей видимости, разговор подошел к концу. Пожав в очередной раз плечами и выпятив губы, Станислав встал с кресла и направился к двери, из которой появился. Проходя мимо меня, он одарил меня магнетически-вопросительным взглядом.
— Вы у нас что-нибудь заказываете? — спросил он.
— Именно, — суховато ответила я.
— И Валентина Дмитриевна снабдила вас всей этой белибердой, — улыбнулся он, обнажая в улыбке крепкие белые зубы.
У Станислава было скуластое лицо, крупный нос и волевой подбородок. «Такие, — подумала я, — должны нравиться неопытным смазливым дурочкам, но что касается меня… Мне подавай что-нибудь экзотическое!»
И все-таки в интересах дела я решила воспользоваться симпатией, которую вызвала у Станислава. Его мягкий взгляд красноречиво говорил об этом. То ли еще будет, когда я, например, встану и этот кудрявый блондин сподобится милости оценить мои длинные стройные ноги! Я слабо улыбнулась своим глупым мыслям и тут же подняла полный наивности взгляд на Станислава.
— А вы можете предложить что-нибудь лучше?
— Каталоги не дают полного представления о модели, — снисходительным тоном сказал он. — Картинки есть картинки…
— Ну, это ты зря, — расплылась в чарующей улыбке подоспевшая как раз вовремя Валентина Дмитриевна. — Конечно, всем мастерам свойственно это высокомерие…
Она заволновалась, кашлянула и кокетливо посмотрела на Станислава.
Как, эта конторская крыса ничем не отличается от молоденьких простушек? Ничем, что касается пристрастия к определенному типу мужчин? Я едва не засмеялась. Мне почему-то стало жаль Валентину Дмитриевну — такой несвоевременной и уязвимой показалась мне ее страсть… Нет, скорее любовь… или влечение, интерес к Станиславу.
— Валентина Дмитриевна, а что, если наша очаровательная клиентка пройдет в цех готовой продукции и на месте, как говорится, ознакомится с имеющимися в наличии моделями, а?
Станислав устремил на секретаршу жестокий по своей беззаботности взгляд. Надо было видеть, скольким трудам, какому героическому усилию воли была обязана ее вымученная улыбка, которую она все-таки сумела изобразить на своих изъеденных недовольством и скепсисом губах.
— Как вам будет угодно, — изображая безразличие, пожала она плечами.
Но голос выдал ее — он был обиженным и горьким.
— Вот и чудненько, — обрадованно всплеснул руками и растекся в сладкой улыбке Станислав. — Пойдемте.
Я понимала, что если поднимусь с кресла, то нанесу секретарше жестокий удар. Станислав тут же составит себе представление о моей классной фигуре.
Так и случилось. Едва я поднялась, Станислав прошелся по мне профессиональным взглядом. Валентина Дмитриевна, изобразив на лице холодное отчуждение, деловито и замкнуто собрала каталоги и вернулась на свое рабочее место. Я последовала за Станиславом, радуясь возможности поговорить о Замуруеве не с язвительной мымрой, которая сейчас пялилась на экран монитора, а с симпатизирующим мне молодым человеком.
У самой двери Станислав притормозил, галантно предоставляя мне право войти первой. Мы оказались в огромной, заставленной манекенами комнате. На манекенах были развешаны туалеты. У меня зарябило в глазах: разноцветные ткани, блестки, золотистые отделки, затканные серебром, усыпанные рубиновой и изумрудной крошкой лифы, сверкающие лазурью и жемчугом кофточки, металлические пряжки, украшенные драгоценностями аграфы, большие и маленькие брошки… Жалюзи были подняты, и все это великолепие, осветившееся невесть откуда появившимся солнцем, грозило ослепить меня.
Около одного манекена суетились и ворковали две девушки. Одна из них придерживала манекен за деревянный стержень, торчавший из его шеи, другая пыталась создать из складок тонкой розоватой материи чудо гармонии.
Лица последней я не разглядела: копна черных волос скрывала его, смазливая мордашка той, что придерживала манекен, была замечательна разве только выражением бездумной наивности. На девушках были мини-юбки, дополнением к коим выступали на одной — твидовый пиджак, на другой — бархатное болеро.
— Наташа, Юля, — обратился Станислав к девушкам, которые при нашем появлении оторвались от своего занятия, — это наша будущая клиентка… — Он замялся, вспомнив, что не знает, как меня зовут.
— Ольга, — помогла я ему.
Он благодарно улыбнулся и вопросительно посмотрел на меня: — С чего начнем?
— Не знаю. — Я растерянно озиралась по сторонам, глядя на десятки манекенов. — Может быть, деловой костюм? Не слишком строгий и оригинальный.
— Конечно, — Станислав показал рукой в дальний конец зала, — давайте пройдем туда.
Станислав показал мне несколько костюмов, но я все отвергла.
— Может быть, что-нибудь из последней коллекции? — Я подняла на Станислава глаза.
— Конечно, конечно, — он замялся, — вообще-то с этим есть небольшая проблема…
— Я была на вчерашнем показе, — с сочувствием в голосе произнесла я, — так что в курсе ваших проблем.
— Вот как, — удивился он, — а я-то смотрю и думаю, где я мог вас видеть? Кажется, вы были с этим шикарным «Никоном», да?
— Я профессионально занимаюсь журналистикой, — кивнула я. — Вы читали «Свидетель»?
— А-а, о-о! — вырвалось у него несколько междометий. — Достойная газета… Вы там работаете фоторепортером?
— И по совместительству главным редактором, — скромно улыбнулась я, — только работа фоторепортера нравится мне больше. Честно говоря, мне кое-что приглянулось из последней коллекции Замуруева, и я действительно не прочь что-нибудь для себя заказать, но я гораздо больше буду вам благодарна, если вы поделитесь со мной кое-какими фактами из биографии вашего бывшего начальника.
— Хотите перемывать косточки покойному? — разочарованно хмыкнул Станислав.
— Если я и собираю сплетни, — я сделала вид, что обиделась на его последний вопрос, — то только для того, чтобы раскрыть очередное убийство. Если бы вы угостили меня кофе и ответили на несколько моих вопросов, то я была бы вам очень признательна.
— Ну конечно, пойдемте в мой кабинет. — Он, наверное, понял, что погорячился, и пытался загладить свою вину.
Что ж, тем легче будет вызвать его на откровенный разговор. Я прошла следом за Станиславом в комнату, которую он называл кабинетом. Там стоял длинный широкий стол, покрытый светлым пластиком, на котором лежали большие и маленькие лоскуты тканей самых разнообразных фактур и расцветок, огромные ножницы, портновские лекала и несколько видов пуговиц в прозрачных пластиковых пакетиках.
Станислав щелкнул рычажком электрочайника, стоявшего на широком подоконнике, сдвинул в сторону тряпки, лежавшие на столе, и поставил на освободившееся место две маленькие чашечки.
— Ой, да вы садитесь, — опомнился он, пододвигая мне стул. — А может, коньячку?
— Я за рулем, — ответила я, присаживаясь к столу. — Но если немного в кофе…
— Ага, я сейчас. — Он суетливо порылся в стенном шкафу, заваленном выкройками и лоскутами, и извлек оттуда трехзвездочный «Дагестанский».
Наконец, закончив мельтешить перед глазами, он сел за стол рядом со мной.
— Если вы не возражаете, начнем с вопроса: кому это было выгодно? — Я сделала глоток кофе и закурила.
— Если вы имеете в виду бизнес Замуруева, то скорее всего никому, — задумчиво произнес Станислав.
— А можно пояснее?.. — выпустила я тонкую струю дыма в потолок.
— Можно и яснее. — Он ненадолго задумался. — Этот бизнес, — он обвел рукой помещение, в котором мы находились, — требует довольно больших затрат, окупающихся очень нескоро, поэтому без спонсора здесь не обойтись. В данном случае нас спонсировал брат Лешкиной жены — Гришка Ложкин, слышали?
— Кажется, он занимается торговлей автомобилями, — вспомнила я.
— Да, — кивнул Станислав, — так вот, со смертью Лешки мы получили двойной удар — потеряли нашего ведущего модельера, имя которого уже было наполовину раскручено, и спонсора, который вряд ли будет продолжать нас спонсировать после смерти своего родственника. Конечно, незаменимых людей нет, есть талантливые модельеры, может быть, и спонсор найдется, но к тому времени, как это произойдет, мы скорее всего просто перестанем существовать как Дом моделей.
Он грустно посмотрел в пустую чашку и, плеснув туда коньяку, залпом выпил его. Мне стало жаль его, и я попыталась его успокоить:
— Не стоит так отчаиваться, по-моему, у вас прекрасные сотрудники, выкрутитесь как-нибудь, всем сейчас не просто.
