вырастать на этом месте последние несколько лет.
Дорога здесь была отличной, ровной и хорошо асфальтированной. Несколько плавных поворотов, позволявших нам взбираться все выше и выше, – и вот мы въехали в элитный поселок, где сплошь и рядом виднелись красные и зеленые крыши над белоснежными кирпичными стенами.
Ясенев заглушил мотор и вышел из машины, сделав приглашающий жест. Я последовала за ним. Аркадий Николаевич нажал кнопку на пульте, отпер ворота, и мы попали во двор, откуда сразу же прошли к дому. Дверь Ясенев также отпер своим ключом.
Стоя в просторной прихожей, я пока осматривалась. Обстановка была богатой, но без бьющей в глаза роскоши: все очень современно и функционально.
– Вика! – крикнул Ясенев, остановившись возле лестницы, ведущей на второй этаж. – Лариса!
Послышались торопливые шаги, и с верха лестницы свесилась темноволосая голова. Ее обладательница одарила нас с Ясеневым открытым взглядом голубых глаз и, спустившись на несколько ступенек, заговорила оживленно:
– Приехали, да? Добрый день, добрый день! Очень рады! Евгения Максимовна, пожалуйста, проходите. Меня зовут Лариса.
– А Вика где? – спросил Ясенев.
– В своей комнате. Сейчас я ее позову, – пообещала Лариса и, легко ступая в домашних туфлях на каблучках, почти бегом направилась в комнату дочери.
Ясенев посмотрел на часы и чуть нахмурился. В это время наверху послышались приближающиеся женские голоса.
– Ну… Я больше не нужен, посему, пожалуй, вас оставлю на попечение своих женщин, – тут же решил Аркадий Николаевич, направляясь к двери, и, обернувшись, с легкой улыбкой добавил: – Не волнуйтесь, они у меня не злые. Вам не о чем беспокоиться, Евгения Максимовна. Если вам что-то потребуется, обращайтесь к Ларисе. Если случится нечто важное, звоните мне на сотовый. Номер я вам сейчас пришлю эсэмэской.
К этому моменту он уже доставал из кармана пиджака свой телефон и нажимал кнопки, левой рукой открывая дверь. Одновременно с этим вниз спустились и Лариса с Викой.
Вика оказалась чем-то похожей на мать – такая же рослая, довольно крепкая девушка спортивного вида. Только волосы Ларисы были коротко подстрижены, а у Вики темные пряди спускались ниже плеч. Прямой римский нос, чуть длинноватый, внимательные серые глаза, в ровную линию сросшиеся брови, выражение лица очень спокойное, даже флегматичное, в отличие от Ларисы, у которой в круглых голубых глазах словно постоянно плясали какие-то огоньки и на лице застыло удивленно-восторженное выражение.
– Добрый день, – чуть низковатым голосом приветствовала меня Виктория. – Я Вика.
– Женя, – решила я не разводить церемоний. Раз уж папашка решил, что мы можем стать кем-то вроде подруг на этот срок общения, не стоит добавлять официоза и требовать, чтобы меня величали по имени-отчеству.
Вика немного помолчала, видимо размышляя, как продолжить общение, избежав неловкостей.
– Давайте я покажу вам вашу комнату, – предложила она.
– Давай, – одобрила я, и Вика повела меня на второй этаж.
Лариса, постояв немного на месте, решила пойти с нами. Я попутно сохранила в своем мобильном только что полученный номер Ясенева. Вика открыла дверь и пропустила меня вперед, в предназначенную для меня комнату примерно метров восемнадцати, то есть она была достаточно просторной, чтобы я чувствовала себя комфортно. И оборудована соответственно: мягкий диван, два кресла, большой шкаф-купе, трельяж, стол-уголок со стоявшим на нем компьютером. Разумеется, радиотелефон на тумбочке. На диване лежал пакет. Я взяла его и заглянула внутрь. Там оказались домашняя пижама голубого цвета, носки и две майки на тонких бретельках.
– Спасибо большое, я вижу, вы специально подготовились для встречи со мной, – поблагодарила я. – Но мне ничего этого не нужно: у меня все есть.
У Ларисы расстроенно вытянулось лицо.
– Но нам так хотелось, чтобы вы ни в чем не нуждались, – протянула она.
– Не волнуйтесь, если мне что-то понадобится, я не стану скромничать, – пообещала я.
– Но вам хотя бы нравится? – не отставала Лариса, оглядывая комнату.
– Нравится, – честно ответила я. – Все замечательно.
– Мама, – Вика слегка дернула мать за рукав. – Думаю, Жене сейчас нужно переодеться и, может быть, принять душ. Ванная у нас в конце коридора направо.
– Спасибо, – снова сказала я, радуясь, что Вика правильно меня поняла.
Когда женщины вышли, я спокойно переоделась в свою привычную одежду и проследовала в ванную. Душ не занял много времени: я еще не успела утратить ощущение свежести, полученное дома по возвращении с рынка, к тому же на дворе стоял октябрь, и довольно холодный, так что жарко в дороге не было.
Несмотря на то что в городе центральное отопление еще не включали, в доме Ясеневых было вполне тепло, что обеспечивалось за счет электрического обогрева. Так что после душа я облачилась в любимую желтую футболку с короткими рукавами и черные хлопчатобумажные брючки и в таком виде вышла из ванной.
Через несколько секунд после того как скрылась в своей комнате, услышала, как застучали по лестнице каблучки, а следом голос Ларисы звонко произнес:
– Женя, спускайтесь вниз, будем обедать! Взглянув на часы, я убедилась, что время и в самом деле перевалило далеко за полдень. Ответила, что сейчас приду, и, расчесав волосы, вышла из комнаты. Внизу, в большой квадратной столовой, уже сидели Вика и Лариса, а полная домработница средних лет разливала из глубокой фарфоровой супницы по тарелкам рассольник. Лариса с улыбкой показала мне место рядом с Викой и, подняв голову, несколько озабоченно посмотрела вверх.
– У бабушки все еще гости, – заметила Вика. – Она говорила, что будет обедать позже.
– А потом она станет обижаться, что специально не позвали ее к столу, – вскользь заметила Лариса.
– Не обращай внимания! Что ты, бабушку не знаешь? – пожала плечами Вика, спокойно берясь за ложку.
– С нами живет бабушка Вики, мать Аркадия, – повернулась ко мне Лариса. – Он, наверное, вас предупредил?
– Да, – сказала я. – И он добавил также, что мне не стоит беспокоиться по этому поводу.
– Конечно, не стоит! – тут же подтвердила Вика. – Просто поменьше реагируйте, если вам что-то покажется не очень приятным, – бабушка своеобразный человек.
– Ничего, мне не привыкать к разным характерам – я человек психологически закаленный. Во всяком случае, истерики со мной из-за этого точно не случится, – усмехнулась я, принимаясь за
