Ознакомительная версия.
Несколько дней назад к ним приезжал Рафаэль, и Клементина обрадовалась этой встрече. Она осторожно расспросила его о Мартине, но Раф заверил ее, что тот успокоился и не собирается вмешиваться в их жизнь.
– А почему он должен вмешиваться? – недоумевал Габриэль. – Какое ему вообще дело до нас?
Рафаэль огорченно вздохнул и горько посмотрел на него:
– Он любит вас обоих.
– Любовь не бывает эгоистичной и злой, – нахмурившись, возразил Габриэль.
– Именно такая она и есть, – возразила Клементина и задумалась.
Она ничего не говорила Габриэлю о своих ссорах с Мартином, но он, кажется, чувствовал напряжение, возникшее между ними. Габриэль категорически решил не видеться с ним, но не запрещал этого Клементине, так как знал, что, если она этого захочет, никакие запреты не будут способны удержать ее. У них с Мартином была своя особая связь, и Габриэль понимал, что тот любит ее. Еще в детстве он видел обожание в глазах Мартина, когда он смотрел на Клементину. Иногда ему казалось, что так сильно любить кого-то невозможно, но жизнь опровергала эти заключения, доказывая, что любовь может быть или крепкой и безрассудной, или же ее просто нет вообще.
– Надеюсь, у вас родится большой мальчишка, хотя наглой девчонке я тоже буду рад, – Рафаэль осторожно обнял Клементину и озорно улыбнулся. – Или ты растешь, или я уменьшаюсь. Еще пара лет – и мне придется вставать на стул, чтобы обнять тебя. Посмотри, я ниже тебя на полголовы, как пенек какой-то!
– Причем старый пенек. Кстати, я тоже не молодею. Мне уже тридцать.
– Слыхал я такие речи! – махнул рукой Раф, всем своим видом показывая, что тридцать лет – это детский возраст.
Габриэль ушел в кухню, чтобы приготовить чай, и Клементина, воспользовавшись его отсутствием, спросила:
– Рафаэль, а ты знаешь, когда у меня на самом деле день рождения?
Рафаэль почесал затылок, застигнутый врасплох этим вопросом:
– Не знаю точно, какого числа, но что он в ноябре, в этом я уверен.
Клементина посмотрела в окно.
– Значит, мне еще только двадцать девять, – протянула она и резко к нему повернулась. – Послушай: охрана, которую Мартин приставил ко мне, все еще присматривает за нами?
Раф кивнул:
– Когда ты позвонила, что приезжаешь, я распорядился, чтобы ребята неотступно следовали за вами. Они тебе докучают?
– Нет. Ты правильно поступил, мне так спокойнее.
– Тебя что-то волнует? – Рафаэль напряженно посмотрел на нее, но Клементина постаралась придать своему лицу спокойное выражение.
– Все в порядке, нянюшка!
* * *
Габриэль пригладил волосы и внимательно посмотрел на Клементину.
– Ты уверена, что не хочешь составить нам компанию?
Он собирался на встречу с Эдвардом и хотел, чтобы Клементина пошла с ним, но она отказалась, не желая ставить их всех в неловкое положение. Мужчинам нужно было о многом поговорить, и лишний человек только помешал бы.
– Полностью уверена. Я останусь дома… – Клементина внезапно крепко прижалась к нему. – Люблю тебя, – прошептала она.
– Сильно? – Габриэль улыбнулся, глядя в ее огромные глаза.
– Больше жизни своей!
Джордан закурил сигарету. Из окна машины он наблюдал за Габриэлем Хаксли, который только что вошел в кафе вместе с молодым светловолосым мужчиной. Вот они сели у окна, и Джордан мрачно усмехнулся, потому что это позволяло ему беспрепятственно наблюдать за ними.
Он устало потер глаза, так как уже четыре дня, с тех пор как вернулась Клементина, он почти не спал, наблюдая за ней издалека. Последние несколько недель он практически жил в самолетах, делая все, чтобы отыскать ее. Джордан проверил все адреса, данные ему Морони, но Клементины не было ни по одному из них. Оказалось, что в Милане она не была после смерти Эстэр Бруни, а дом и квартира в Лондоне давно проданы. Тогда Джордан снова вернулся в Майами, надеясь, что Клементина все-таки появится там, так как знал, что она была очень привязана к Мартину. Он увидел, как поверенный Хаксли, Рафаэль, в спешке выехал из дома, и направился за ним. Рафаэль приехал в аэропорт и первым же рейсом вылетел в Нью-Йорк. Сердце Джордана радостно забилось, словно почувствовав, что он летит к Клементине. Предчувствие его не обмануло, и на следующий день он наблюдал, как она под руку со своим любовником вышла из подъезда своего дома. В который раз Джордан поразился ее красоте. Она волновала его, и ему отчаянно захотелось быть рядом с ней. Но, к сожалению, она обнимала другого! Джордан жадно вглядывался в ее лицо, бледнея все сильнее от бессильного гнева и зависти. Он в ярости сжимал кулаки, понимая, что она никогда не будет с ним, потому что рядом с ней находится другой мужчина – Габриэль Хаксли.
Роковая страсть к женщине, отвергавшей его, привела к глубоким изменениям в характере Джордана и полностью изменила его судьбу. Он потерял рассудок от любви. Его рациональность и рассудительность исчезли, как будто он никогда и не обладал подобными качествами. Чувства его до предела обострились. Джордан испытывал постоянные головные боли из-за тревожных мыслей, не покидающих его ни на минуту, и порою он хотел выстрелить себе в голову, чтобы избавиться от них. Он был безумен в своей любви, иногда осознавая это, но чаще всего он сознательно не давал себе возможности очнуться, заставляя себя все сильнее запутываться в паутине разрушавшей его страсти. Он не испытывал горечи оттого, что сам безжалостно ломает свою жизнь. Джордан был уверен в правильности своего выбора. Единственное, чего он боялся, так это того, что пройдет через всю жизнь без любимой женщины. Джордан решил, что пока рядом с Клементиной находится Габриэль, она останется недоступной для него, и поэтому он долго и напряженно обдумывал способы избавиться от этого человека. Замутненное сознание рисовало ему сказочные картины их совместной жизни с Клементиной. Только он и она, и больше – никого.
Если Клементина так сильно любит своего мнимого брата, то ничто в этом мире не способно заставить ее отвернуться от него. Только смерть может забрать любовь с собой. Джордан прикрутил глушитель к пистолету, спрятал его под спортивной курткой и отогнал машину на соседнюю улицу. Он посмотрел на себя в витрину магазина: длинные накладные волосы падают на спину из-под уродливой шапки; кожаная куртка и узкие штаны. В таком наряде он был похож на престарелого рокера, решившего пропустить пару бутылок пива.
Быстрым шагом он направился к кафе, в котором находились Габриэль и его друг. Они все еще были внутри, и Джордан остановился недалеко от входа, ожидая их появления. Он смотрел в лицо этого красивого человека и не чувствовал ничего, кроме ненависти к нему. Минуты ожидания протекли почти мгновенно, и он увидел, как первым из кафе вышел светловолосый парень, а следом за ним – Габриэль.
Они медленно шли вдоль улицы, и Джордан направился за ними. До Габриэля осталось всего лишь несколько шагов, и Джордан почувствовал, как спина его стала мокрой. Он слышал мягкий голос человека, которого намеревался убить, и в душе его все заледенело от ужаса. Два шага. Он не доставал пистолет из-под куртки, просто просунул руку за полу и направил оружие на Габриэля. Один шаг. Джордан два раза выстрелил и увидел, как мужчина на мгновение остановился и стал оседать на тротуар.
Он резко повернулся и пошел в противоположную сторону. Позади остался лежать человек, в которого он только что стрелял – не потому, что защищался, а просто потому, что хотел его убить. Солнце ослепило его, и Джордан щурился, пытаясь избавиться от слез, лившихся из его глаз.
* * *
Эдвард не понял, что произошло. Он со смехом рассказывал о своих недавних любовных приключениях, когда раздались два хлопка. Габриэль застыл на месте и начал падать вперед. Два красных пятна расплылись у него на спине. Эдвард успел подхватить его на руки, иначе он упал бы на асфальт. Вокруг них стали собираться прохожие.
– Вызовите «Скорую помощь»! – крикнул Эдвард, обняв безжизненное тело друга.
Кто-то растолкал толпу, выхватил Габриэля из рук Эдварда и уложил на землю. Мужчина прощупывал пульс на его шее.
– Габриэль! – выкрикнул он, хлопая по щекам.
Габриэль не видел и не слышал происходившего вокруг него, ему было очень больно. Тело онемело, стало трудно дышать… Он почувствовал, что изо рта у него полилась кровь, и хотел вытереть ее, но не смог пошевелиться. Не было холодно, как и не было страшно, только непереносимая боль накрыла его волной. Габриэль задрожал, начал судорожно хватать воздух губами и вдруг, сильно дернувшись, замер.
Послышался вой сирен, и люди почтительно расступились, пропуская медиков, спешивших на помощь.
* * *
– Едем к Клементине, но сначала остановись у магазина, надо купить что-нибудь выпить, – сказал Рафаэль водителю и холодным взглядом посмотрел на Кристиан-Жака.
Сразу же после случившегося Кристиан-Жак позвонил Рафаэлю, и тот немедленно выехал в больницу, куда повезли Габриэля. Эдвард до сих пор не мог прийти в себя и под действием успокоительного не был в состоянии произнести ни слова. Рафаэль оцепенел, увидев тело своего мальчика. Он крепко схватил Габриэля за холодную руку, и его пришлось силой уводить из морга.
Ознакомительная версия.
