Ознакомительная версия.
Ася с Леной вытянули шеи, рассматривая мужчину, на которого указала неугомонная Тамара.
— Вижу, вижу.
Но, говоря, Ася уже тянулась к новому блюду, мало интересуясь чужими любовниками. Она взяла шарик-загадку, на вид не поняла из чего он, тем не менее смело запустила в него зубки и улыбнулась:
— Обалденно, девчонки. Это фаршированный шарик… М! Рубленое мясо, сыр, чернослив… в черносливе не пойму что…
— Ты куда столько ешь! — ужаснулась Тамара, но фаршированный шарик взяла, рассматривала жареную корочку.
— В желудок, — ответила Ася. — Он у меня вместительный. М! Как вкусно.
— Соньке кинул кафешку — офигеть, — продолжила зудеть Тамара. — Вот скажите, за какие такие заслуги? Ну что она ему такое делает, а?
— Завидуешь? — сказал ей в ухо Эд.
— Ой! — испуганно взвизгнула она, обернувшись. И рассмеялась: — Как ты меня напугал, Эд!
— По-моему, он не в восторге от нее сейчас, — подметил Эд.
Действительно, Соня хохотала на манер шалавы, запрокинув голову назад, стоя между двумя пожилыми мужчинами, а Дубич, поглядывая на нее, строго хмурился.
— Неблагодарная, — констатировала Тамара. — Сонька говорит, Дубич от нее тащится. Вы видели ту стену? — Она кивком головы указала себе за спину. — Когда это Сонька коронованной была? Отвечу: никогда. Но фотка висит, кстати, в центре — это плохой знак.
— В смысле? — спросила Ася с тем оттенком равнодушия, который обычно отбивает охоту у собеседника продолжать разговор. Только Тома нюансов не ловит:
— Это означает, наши шансы равны нулю. (Ни Ася, ни тем более Лена не отреагировали, следовательно, обе не поняли, о каких шансах речь.) Сонька в этом году победит, у нее все схвачено. Короче, первое место на конкурсе купит Дубич, а мы в лучшем случае станем вицами.
— Ну, дорогая, — обнял ее за плечи Эд, — не смотри так пессимистично в будущее.
— У тебя тоже есть папик, — заметила Ася. — Попроси, чтобы сделал тебя мисс.
— Это все сплетни! — огрызнулась Тома. — У нас должны быть равные права, ты не согласна?.. Тебе что, по барабану?
— Н-да, девочки, — ухмыльнулся Эд, — у вас других тем нет. Поговорите о чем-нибудь приятном, а я пошел.
— Отдыхай, блин, — индифферентно сказала Ася Тамаре. — Эд прав, нам положительные эмоции нужны.
Не расслышала, что ответила Тома, так как снова раздалась музыка и на площадку выскочили двое, как из ларца, запрыгали, исполняя брейк-данс. Подумаешь, невидаль — танцы! Девочки дружно развернулись к столу, отыскивая блюда, которые еще не попробовали, а тут столько всего… жаль, желудок всего один. А Лена вынула звонивший мобильник из кармана жакета — звонил Паша. Она положила трубку назад и со скукой уставилась на танцующих парней.
* * *
Анжела почувствовала его спиной. Произошло так: будто ток пропустили через позвоночник, ударивший в виски с обеих сторон. В этом неопределенном состоянии она повернула голову и бросила через плечо взгляд на вход — вот теперь удар в сердце получила большим-большим кулаком — не меньше. Вот-те раз: на открытие клуба пришел с большим опозданием Митя, ее Митя… то есть уже не ее. Он галантно придерживал локоть очень симпатичной брюнетки в фисташковом платье, кого-то искал глазами, явно не Анжелу. Она мигом отвернулась, чтобы остаться для него незамеченной, в разношерстной толпе это сделать несложно, теперь нужно ждать, когда Митя отойдет от выхода и… сбежать. Но слезы, подлые предатели, заполнили глаза, готовясь вылиться потоком, и ничем их не затолкнешь назад, можно лишь низко опустить голову. Упавшие со всех сторон волосы позволили смахнуть непрошеных «гостей» и глубоко подышать, чтобы избавиться от новых.
— Эй, с тобой все нормально? — поинтересовалась Виктория, тронув ее за плечо.
— Да, — вскинулась Анжела. — Все хорошо… Перец… слишком много перца попалось… чуть не задохнулась.
— Анжела, Вика!
Девушки, разумеется, повернулись на зов Ники. Щелк, щелк… Фотограф заметалась вокруг них, но вскоре кислое выражение, когда она просматривала кадры, выдало результат блиц-съемок: не то. Впрочем, у нее часто «не то».
— Девчонки, пошли? — предложила Ника.
— Куда? — ставя стакан с соком на стол, осведомилась Вика, готовая последовать за мастером кадра хоть в пекло.
— Какая тебе разница? — бросила Ника, но, взглянув на девушек, покорно ожидающих приказа, смягчилась. — За мной идите, в биллиардную. Не понимаю, на кой тут биллиардную устроили? Кто шары катать будет, сопляки?
— Может, хозяин для себя сделал? — предположила Виктория.
— Хозяин? — не оборачиваясь, переспросила Ника. — Разве забегаловка не Соне принадлежит?
— Она уверяет, ей, — ответила Виктория. — Но сама подумай: Дубич похож на дурака, способного кинуть кучу денег под ноги любовнице, которую может заменить другой в любой момент?
— Нет, — согласилась Ника с ее логикой, открывая дверь. — Значит, Соня лжет?
— Я уверена.
Биллиардная оказалась тесной, чтобы стать всеобщим развлечением, всего с одним столом, в углу приспособили пару кресел и между ними небольшую тумбочку. Безусловно, этот уголок не предназначен для юных клиентов, зачастую неадекватных, стоит им чуток хлебнуть спиртного. Ника положила на биллиардный стол огромное красное яблоко, оно просто вспыхнуло сочной краснотой на зеленом сукне, и принялась режиссировать:
— Анжела, иди на противоположный край… Так, теперь потянись к яблоку… Нет, ложись на стол грудью и тянись рукой к яблоку… Я разве просила поправить волосы? Пусть лежат, как упали! Оч хорошо. На яблоко смотри… Так. Теперь только глаза отвели в сторону… Нормально. А теперь на меня… на меня смотри. Отлично. Подбородок опусти ниже, к столу… и на меня, на меня… Угу. Теперь то же самое Виктория…
— Я могу идти? — спросила Анжела.
— Конечно… можешь, — ответила Ника, снимая Вику.
Анжела вышла из биллиардной в холл и, увидев в нескольких метрах Митю, невольно вздрогнула, задержавшись на пороге. Он стоял с незнакомым, дымившим трубкой мужчиной и активно о чем-то спорил, жестикулируя и находясь в приподнятом духе. Улыбка, в движениях уверенность, самодовольство… У него все классно! Вывод расстроил Анжелу, да, расстроил. По крайней мере, он должен был хотя бы эсэмэску прислать с двумя словами «прости и прощай», но Митя предпочел сбежать, трусливо поджав хвост. Анжела давно научилась отказываться от всего, что не принадлежит ей, как бы ни скребли кошки на душе, посему это был последний этап, когда окончательно отсеклась надежда. Как назло, Митя и незнакомец стояли посреди холла, незамеченной мимо них не проскользнуть, а надо пройти, как проходят мимо человека, который тебе никто, просто знакомый. Вдохнув, Анжела решительно двинула к выходу. Она даже не замедлила шаг, когда он вдруг увидел ее… Ей показалось, что первой мыслью Мити было срочно галопом убежать. Оставаясь внешне в хладнокровном спокойствии, она дружелюбно и вместе с тем, как с чужим, поздоровалась:
— Добрый вечер.
Это оказалось проще, чем рисовалось в воображении! Анжела с облегчением выдохнула, выйдя на улицу, подумав, что прошла испытание на пять баллов. Но как же она разочарована… при всем при том можно и папе позвонить.
— Па, ты еще в городе или на даче?.. Как хорошо. Заедешь за мной?.. Я уже освободилась… Жду.
— Анжела…
Зря обрадовалась. Не рассчитывала Анжела, что Митя изъявит желание пообщаться, с одной стороны, неожиданно обрадовалась, с другой — понимала, что радоваться рано, неизвестно же, чего он хочет. Анжела повернулась к Мите, разыгрывать ничего не стала, не желая выглядеть глупой и жалкой. Он подошел ближе и… застопорился. Не Анжела его окликнула, не ей и заговаривать с ним, она ждала, что скажет Митя. И смотрела в упор на него, а он — в сторону. И выдержала, все равно заговорить пришлось ему, не держать же бездарную паузу до бесконечности:
— Отлично выглядишь.
— Спасибо.
— Как ты?
— Спасибо, хорошо, — без окраски интонации сказала она.
— Я не знал, что ты будешь здесь…
— Извини, так вышло.
— Я не к тому.
Анжела решила не поддерживать дурацкий переброс словами, притом вдруг почувствовала себя сильной и над ситуацией. Митя потоптался, сунув руки в карманы брюк, явно начал злиться из-за того, что диалог не заладился (локомотивом диалога должна стать, разумеется, Анжела), видно, поэтому и произнес глупость:
— Почему не звонила?
Ну, это уж слишком…
— Митя, я не понимаю, что ты хочешь?
В этот момент симпатичная брюнетка, с которой он пришел на открытие клуба, выглянула из-за двери:
— Митя, я тебя обыскалась! Патрон требует нас в зал.
— Я сейчас, — бросил он ей поспешно.
Брюнетка скрылась, а Митя несколько поник, вероятно, его смутила фраза: «Патрон требует нас в зал», ведь он позиционировал себя независимым и крутым парнем, мол, никто ему не указ. Анжела верила, что он самый, самый… почти бог. Тут и папа подъехал на «Форде», просигналил, Анжеле ничего не оставалось, как поторопить Митю:
Ознакомительная версия.
