Элмира поспешила к Кейт:
— Не обращай на нее внимания. Влюбленный — считай сумасшедший.
«Влюбленный? Когда это Джинни Сью успела влюбиться? Она встретила Тони всего полторы недели назад. Если так проявляется любовь, пусть Джинни Сью наслаждается ею без меня», — размышляла Кейт.
Кейт села на скамью и постаралась расслабиться. Из-за истерики Джинни Сью ее трясло. Она хотела уйти до того, как придется опять выслушивать обвинения разбушевавшейся подруги. Или встретиться с Тони. Элмира могла бы передать шефу, что Кейт нашла Гарри. А ей самой не было причин задерживаться. Однако она не могла заставить себя пошевелиться.
Она видела, что шеф с Тони обмениваются парой слов. Потом Тони провел ослабевшую Джинни Сью через зону ожидания, и они вышли из здания. Кейт он не видел. А шеф заметил. Он поднял одну бровь, потом снова опустил.
Кейт автоматически пригладила волосы. Заколку она потеряла еще в больнице и знала, что похожа на сумасшедшую со всеми своими кудряшками, свисающими как витые макароны. Зачем она продолжала сидеть и не ушла, когда был шанс?
Шеф направился к ней. На его лице Кейт прочла обеспокоенность. «Наверное, я и правда ужасно выгляжу. Впрочем, у него видок не лучше. Кожа обвисла на скулах, глаза помутнели от усталости. Даже плечи опали, чего не замечала у него раньше».
Словно прочтя ее мысли, он распрямился, выставив напоказ всегда готовый образ крутого парня.
Элмира поспешила перегородить ему дорогу. После короткого противостояния победил шеф, и Элмира молча ретировалась к себе за стол.
— Когда вы спали в последний раз? — спросила Кейт, не сумев с собой совладать.
— В этом городе? По-моему, никогда. Что вы здесь делаете?
Она пожала плечами и поняла, что выглядит глупо. Она ведь пришла, потому что позвонила Джинни Сью. И еще хотела рассказать ему, что нашла Гарри.
— Если намереваетесь задать мне взбучку за допрос вашего друга мистера Кефаласа, воздержитесь.
— Но вы же не думаете, что за рулем той машины был Тони.
Он открыл рот, но тут же закрыл его, так ничего и не сказав.
— Мне нужно позвонить Саймону?
— Ему не нужен адвокат, пока. Я его еще не арестовал, к своему большому огорчению.
— Вы его не арестовали?
— Господи! Да он же только что вышел отсюда.
— Я подумала, он внес залог или что-нибудь в этом роде.
— Я привез его для допроса. На месте преступления обнаружена его медаль. Вещественная, явная улика. Таков порядок расследования. Никаких догадок. Нельзя отбросить подозреваемого только потому, что вы не можете себе представить, что он совершил преступление. Уж кто-кто, а вы-то должны это понять.
— Я и понимаю. — Хотя по ней нельзя было этого сказать. Последние несколько часов она испытывала адреналиновое перенасыщение и действовала вместо того, чтобы думать. — Только я вам говорю: это не мог быть Тони.
— Тавтология. Давайте не будем повторяться.
«Он прав. Я действительно зациклилась».
— И еще я хотела вам сказать, что нашла Гарри.
Эта новость ничего не изменила ни в позе, ни в выражении лица шефа.
— Где?
— Он был в апартаментах профессора, наверху. Я отвезла его к себе. С ним Пру. Думаю, лучше, если на ночь он останется у меня.
— Так будет лучше всего. А утром я позвоню в…
— Не смейте звонить в социальную службу. И отсылать его в приют. Ему нужен свой дом.
— И где же, по-вашему, он его найдет?
— У вас. Ему нужен хороший мужской пример перед глазами. Человек, на кого он мог бы равняться, положиться. Тот, кто мог бы научить его, как стать хорошим человеком. Если Гарри слишком докучает вам, то он может жить со мной, — сказала она тоном, не допускающим возражений. Из-за усталости она стала неосмотрительной.
Почему он такой бестолковый? Почему люди не могут вести себя разумно? Предсказуемо?
«Терпение. Терпение», — твердила она те же самые слова, которые столько раз говорил ей профессор, когда она уставала от насмешек, когда никто не приглашал ее на выпускной, когда миссис Толливер обвинила ее в том, что она списала, потому что так писать восьмиклашка не могла.
«Терпение».
Шеф, по всей видимости, старался унять свой взрывной характер. На скулах заходили желваки. Глаза потемнели и стали черными.
— Я лучше пойду. — Кейт поняла, что только усугубила конфликт. Она коротко кивнула и направилась к двери.
— Ничего не выйдет.
В голове словно щелкнуло. Кейт гневно выпрямилась — не все же время ей оправдываться, надо побыть и обвинителем.
— У того, кто не хочет, — выдала она злорадно. — А вы, судя по всему, не хотите. Отталкиваете людей, которые любят вас. Противопоставляете себя тем, кто пытается вам помочь. Да еще и незаконно обвиняете…
— Я вашего приятеля ни в чем не обвинил.
Кейт поняла, что они перешли на повышенные тона. Но ей было уже все равно.
— Вы отчуждаете мальчика, которому нужны ваши любовь и забота. И вы. Мы — весь город нуждается в вас. Но вас ведь это не волнует, так? Хотите знать, почему Гарри создал свое хитроумное изобретение, почему позвонил в «МКД»? Потому что знал, что вы собираетесь уезжать. Он видел, как вы просматривали сайты. Думал, если поможет расследовать дело, вы останетесь.
— Кейт…
— Но вам же нет дела! Ну, так вперед. Бегите от проблем. Только в другом городе будет то же самое. И в следующем. Ведь ничто просто так не дается. А вы уперлись и стоите на своем.
Она услышала, как Элмира ахнула. На следующий день их имена будут полоскать на всех перекрестках. Может, даже целую неделю. Но какая разница. Он уедет. А на нее и так все обозлились.
— Давайте — убирайтесь, удачной охоты. — Она почувствовала, как к горлу подкатывает истерический смешок.
Кейт кинулась к двери, не отдавая себе отчета, насколько нелепо выглядит. Она опасалась, что ей станет плохо. И ненавидела Брэндона Митчелла за то, что он приехал сюда, за то, что опозорил ее, раздразнил Гарри, показав ему, какой счастливой может быть жизнь, а потом жестоко растоптал его мечты.
«Ну и к черту его! Я найду способ оставить Гарри у себя. Верну Тони доброе имя. С меня хватит».
Ледяной ветер, едва не сбив ее с ног, охладил ее пыл и остудил страсти, бушующие внутри. Она остановилась, дойдя до тротуара, и стала жадно глотать воздух, но никак не могла надышаться. Постепенно ясность мысли возвратилась к ней, и Кейт пришла в ужас, осознав, что сделала несколько минут назад.
«Я только что задала трепку шефу перед всем управлением. Достаточно и того, что зрелище видела Элмира. Ведь, наверное, никто не знал, что он ищет другую работу».
Если в городе узнают, что он собирается уезжать, люди превратят его последние месяцы здесь в ад и сделают это с большим удовольствием. Ну что ж, поделом. Он заслужил. Он никогда не стал бы своим.
«Но и я тоже».
Кейт подумывала о том, чтобы снова жить полной жизнью. Но ситуация плачевная. Если бы ее место в институте оставалось незанятым, она бы не раздумывая вернулась туда. Но ей уже нашли замену, и пройдет еще много времени, прежде чем появится подходящая вакансия.
Придется остаться ради музея.
«Только больше никаких людей».
Впервые за все время Кейт поняла, почему профессор был таким затворником.
— Кейт? Все в порядке?
Это был голос Тони. Она обернулась. Он выходил из машины Джинни Сью. Специально слонялись поблизости, чтобы при первой возможности ужалить ее еще раз? Она начала неторопливо уходить. Тони догнал ее и взял за локоть.
— Ты сама не своя.
Она не стала ничего отвечать. Просто не могла, потому что теперь, когда приток адреналина сошел на нет, опасалась, что может разрыдаться. Работая в институте, она никогда не плакала. А если и плакала, то не так часто.
— Послушай. Мне очень нужно поговорить с тобой. Только не сегодня, давай завтра. В музее подойдет? Скажем, в восемь. Джинни Сью к тому времени уйдет на работу.
«Ну, что еще?» — подумала Кейт, просто из любопытства. Накопившаяся усталость быстро вступала в свои права.
Тони сжал ее руку:
— Я понимаю, Джинни Сью немного обижена.
— На меня.
— Не принимай близко к сердцу. Она просто перенервничала. Ведь она не такая, как ты. И не понимает, что математики делают рациональные умозаключения, основанные на логике, а не на эмоциях. Она оправится.
«Может, Джинни Сью и оправится, — подумала Кейт, — а вот как быть со мной?»
Послушать его, так она просто робот какой-то.
— Не бери в голову.
Кейт двигалась к своей машине и из-за усталости едва смогла преодолеть снежную насыпь у обочины. Она поехала домой, открыв окна, чтобы не заснуть за рулем.
Пру и Гарри уже спали. Кейт погасила свет и на цыпочках прошла к себе в спальню. Разделась перед зеркалом, оценивая свое пострадавшее тело. Сине-черный синяк красовался не только на щеке под левым глазом, огромная гематома украшала бедро, а еще несколько, поменьше, ногу.
