Зачарованный, Дэвид только мотнул головой.
– Труп юноши показался из воды. Его вынесло на поверхность, потому что свирепые зимние бури изменили направление течений в канале. Когда его тело предали земле, дух его успокоился и больше никогда не появлялся.
– Я не уверен, что мальчику следует рассказывать подобные вещи, – встревоженно сказал Киркпатрик.
– И вообще – нельзя ли поближе к делу? – Брайант раздраженно постукивал палкой по мостовой. – Парень, ну и где обещанный люк?
Дэвид остановился посредине проулка и пяткой попинал грязь.
– Где-то здесь. Дождь размыл землю во многих местах.
Брайант выглянул из-под шляпы, чтобы сориентироваться на местности. Они стояли за стеной сада Калли. Дэвид нагнулся над продолговатой металлической плитой с зазубринами.
– Я не знаю, как она открывается.
– Зато я знаю, – сказал Брайант. – Тут нужен специальный инструмент, в форме буквы «Т», с крюком на конце.
Он вспомнил отчет Миры об исчезновении Тейта. Она заверила его, что бродяга ходит с трудом, а потому просто не мог пробежать заросший проулок до конца. В то же время Тейт был достаточно мал ростом, чтобы спрятаться внутри куста. Что если он спрятался в сточном отверстии и ждал, пока преследователи уйдут? В таком случае предмет, которым он открывал люк, должен быть спрятан где-то поблизости.
Дымка дождя, струящегося в сумраке полудня, заслоняла кусты ежевики, обрамлявшие внутренние сады. Артур достал карманный фонарик и посветил под ноги.
– Дэвид, не мог бы ты нагнуться и достать вон тот металлический прут?
Мальчик присел и извлек заржавленный предмет. Подцепить им крышку люка ничего не стоило. Одно сильное движение – и крышка снята. Фонарь Брайанта осветил большое отверстие внизу площадью по крайней мере четыре квадратных метра; спуститься туда можно было по железной лестнице, приваренной к стене. По-видимому, люк вел в туннель.
– Я могу туда спуститься, – заявил Дэвид. – Запросто.
– Не думаю, что это хорошая мысль, – предостерегла Мэгги. – Я улавливаю подозрительные вибрации.
– Нельзя ли поконкретнее? – поддел ее Раймонд. – Ты ловишь вибрации каждый раз, когда проезжает автобус.
Мэгги склонила голову набок и призадумалась. Вода ручьями стекала у нее по капюшону.
– Я не чувствую ничего плохого, только печаль и утрату. Глубокую тоску.
– Еще бы, – сказал Артур. – Несчастный бездомный должен прятаться в сточном отверстии каждый раз, когда кто-то засекает его в саду. А что еще ты чувствуешь, Маргарет?
Мэгги начала тихонько напевать, приложив ладони ко лбу.
– Не надо ей потакать, – попросил Киркпатрик. – Видно, она хочет получить «Оскара». Улицы Лондона наверняка испускают столько жестоких вибраций, что я не понимаю, как она умудряется дожить до вечера и не взорваться.
Когда они перестали спорить и огляделись, то заметили, что мальчишка исчез.
– Дэвид! – в панике крикнул инспектор. – Дэвид, где ты?
– Все нормально – я тут, внизу.
– Бог ты мой, немедленно поднимайся наверх! Твои родители меня четвертуют.
Брайант посветил фонарем в люк.
– Он точно здесь был, – сообщил мальчик. – У него тут постель из старых газет и пустые коробки из «Кей-эф-си». Ну и вонь.
– Быстро поднимайся наверх, а то что-нибудь подцепишь, – сказал детектив, сознавая, что не может спуститься сам.
– Сейчас, только бросьте мне ваш фонарь.
Было слишком поздно что-либо предпринимать – мальчик уже был внизу.
– Тогда хотя бы дай мне руку, чтобы я тебя не терял, – пробормотал Брайант, с виноватым видом протягивая Дэвиду фонарь.
– Похоже, туннель тянется до самого конца улицы, – сказал мальчик. – Ого, он еще и ответвляется! Пойду посмотрю.
– Ни в коем случае! – рявкнул Брайант, с трудом опускаясь на колени. – Сейчас же вылезай, слышишь? Расследование окончено.
Над люком тут же выросли голова и плечи Дэвида. Он был выпачкан зеленой грязью и крайне возбужден.
– Вот это класс! Можно пройти весь туннель, но, кажется, в конце там железная решетка.
Мэгги и профессор подхватили его под руки и вытащили. Дэвид улыбнулся, внезапно став очень разговорчивым.
– Это вы так расследуете преступления? Я думал, вы только спрашиваете людей про их алиби и всякое такое – ну, как по телику показывают, – а не лазите по туннелям. Я думал, вы просто кричите на подозреваемых в специальных комнатушках, а вы вот чем занимаетесь! Круто. Можно, я завтра опять с вами пойду?
– Если ты проболтаешься об этом своей маме, я засуну тебя в комнатушку и буду на тебя страшно кричать, – пригрозил Брайант. – Идем скорее в часовню – надо тебя почистить, а я пока позвоню миссис Уилтон и скажу, что ты уже в пути.
– Я хотела тебе кое-что прочитать, – сказала Мэгги, когда они сидели на дубовых скамьях в «Часовне надежды» в ожидании, пока Дэвид приведет себя в порядок. Она открыла тяжелую книгу в кожаном переплете. – Вот послушай-ка: «Слово „Флит“ также означает специальную ограниченную территорию, созданную тамплиерами, владевшими землей на Флите у замка Бейнард». Там, кстати, до сих пор существует паб «Замок Бейнард». Представь себе, это священное место. В тысяча шестьсот семьдесят шестом году, когда расширяли ров Флита, подняли на поверхность пятнадцатифутовый слой мусора, оставленный жителями Лондона в эпоху римлян. Серебряные, медные и латунные монеты, два латунных Лара, одна Церера, один Вакх, кинжалы, печати, медали, кресты, бюсты богов и огромное количество охотничьих ножей, причем все одного размера и одной формы. Ты понимаешь, что это всегда было священное место? Больше тысячи лет верующие приходили туда, чтобы приносить дары языческим богам.
– Ты имеешь в виду жертвоприношения? – уточнил Брайант, понизив голос: в комнату как раз вошел мальчик.
– Именно. Хорошо бы узнать, не было ли там человеческих жертвоприношений…
– Но как это связано с событиями последнего времени?
Улыбка Мэгги подразумевала, что колдунья знает куда больше, чем когда-либо согласится сказать.
– Древние религии никогда не умирают окончательно. Они находят новые способы жить в веках. И порой их последователи играют роли, о которых сами не догадываются.
– О чем, скажи на милость, ты думал? – воскликнул Джон Мэй. – Ради всего святого, ему же всего десять!
– Ну ладно тебе, Джон, парень отлично провел время. Вспомни, чем мы занимались, когда были детьми. Что плохого, если мальчик хоть ненадолго отвлекся от своей «Плэйстейшн»? С родителями он почти не разговаривает.
– Ты сказал его матери, что приведешь мальчика через десять минут, а не часов. Она все утро на нас орала. И тебе мало, что ты потащил с собой ребенка и позволил ему спуститься в опасное место, – хотя бог знает, что было бы, если бы случилось внезапное наводнение, эти сточные трубы наполняются за секунды, и мальчика могло бы унести, – так ты еще и Киркпатрика взял.
– А что, собственно, такого? – искренне удивился Артур.
– Артур, он зарегистрирован как лицо, совершившее преступление на сексуальной почве! Взять его на прогулку с ребенком, во время дежурства, – ты в своем уме?
Брайант оторопел; эта мысль даже не приходила ему в голову.
– Киркпатрика обманом едва не женили на несовершеннолетней. Суд даже не стал рассматривать его дело. Не моя вина, что они до сих пор хранят у себя компромат на него. Я встретил его случайно, и он пошел с нами. Кстати, и Мэгги тоже.
– Прекрасно – еще и колдунью с собой прихватили.
Мэй стал тереть глаза. Он всегда знал, что присматривать за напарником – это отдельная работа, рассчитанная на полную занятость.
– Но я спросил у его матери разрешения, – жалобно сказал Артур. – Я доставил ребенка домой целым и невредимым.
– Ладно, но представляешь, что было бы, если бы Раймонд узнал? Мы бы летели отсюда ко всем чертям.
– Я тебя понял. В другой раз буду осмотрительнее.
– Другого раза не будет, Артур. Ну что заставило бы тебя отвечать за свои поступки?
– Может, реинкарнация? – Брайант заметил рабочих, заваривающих в углу чай. – А почему они до сих пор тут возятся?
– Что-то с компьютерными кабелями под полом, – объяснил Мэй. – Они повредили их дисковой пилой и теперь не могут уложить половицы обратно, пока электрик не наладит связь.
Джон откинулся в кресле и закрыл глаза. Знакомые детективы из других отделов считали его сумасшедшим из-за того, что он все еще работает с этим старым безумцем. Иногда поведение Брайанта было поистине викторианским. Хорошо еще, что интересы следствия не требовали, чтобы кто-то лез в дымоход, – Артур безусловно запустил бы туда мальчика. Им оставалось только молиться, чтобы Дэвид Брюэр Уилтон не выложил родителям всю правду о прошедшем дне, иначе им бы влетело по пятое число.
