здесь никого не было.
— Вот, злоупотребил служебным положением. — Он кивнул на ключи рядом с полупустой кружкой. — Для всех закрыто, а для меня нет.
— Ничуть не осуждаю. — Я села за стол напротив него. — Что-то ты очень спокойный.
— Я не спокойный, я дохлый, — парировал Дима. — Да и ты выглядишь дохлячком, а не торчком-бодрячком.
— Не смешно. Смотри, дошутишься…
Дима на мои слова только улыбнулся.
— А мне одна штука покоя не дает, все думаю про нее.
— Только одна? — Я тоже улыбнулась.
— Ага. — Дима наклонился ко мне. — Отчего Светка меня Зиной называла? И взъярилась так! Да помню я, ты говорила, что у нее в шее дротик был. Как у того координатора на операции.
— Додумался до чего-нибудь?
— Помнишь видео Зинкиного похищения? Там и вторая девка была, высокая, тоже в маске. На кладбище ее не было, а в похищении она участвовала. Может, это Светка? Девчонка она неплохая, только вся такая… типа в искусстве. Навешали ей лапши на уши или запугали, а она один раз поучаствовала и слилась.
— Тогда почему Зина виновата? — Я потерла лоб. Тело ныло от усталости, а спать не хотелось. — Зина заставила Свету себя похитить?
— Не, это совсем шиза, — засомневался Дима. — Проще Светку спросить, как прочухается. Хотя человека под наркотой что угодно спровоцирует.
— Я не исключаю виновности Зины, — осторожно заметила я.
— Виновности… в чем? Для обвинения, Евгения Максимовна, нужен мотив. — Дима напрягся, подобрался. Уже не тот раздолбай и балагур, каким казался при знакомстве. — Мы с вами искали Вячеслава, искали, а словно в его книге оказались.
— А ты не думал, что это Вячеслав мог быть на месте ведущего? Он же сообщил — жди у Мерчинских, вернусь в отсутствие Зины.
Дима встал, дошел до стойки раздачи и оставил там грязную кружку.
— В гриме его сюда не пропустили бы, — возразил он, вернувшись. — А без грима узнали бы.
— Кто-то помог ему. Провел в поместье, спрятал, загримировал. — Я рассуждала неуверенно, словно сама сомневалась в такой версии. Пожала плечами. — Грим очень хороший.
— Можно подумать, ты разбираешься в гриме, — снисходительно сказал Дима, устало развалившись на стуле.
— Нет, — с улыбкой ответила я, глядя ему в глаза. — Зато ты разбираешься.
Он еще улыбался, когда до него дошло, что я ему сказала. Я била наугад, проверяя догадку. И попала в цель.
Дима не попытался атаковать меня или убежать. И взгляда не отвел. Я видела, как сильно он сжал челюсти, справляясь с эмоциями.
Я выжидала.
— Я не мог не помочь, — наконец произнес Дмитрий. — Он мой брат. Да, я его замаскировал, чтобы не узнали. Но Михаила он не трогал! И он не виноват в том, что случилось с Лешей и Светой!
— Тогда кто виноват? — тихо спросила я.
— Лично я подумал на Зину. — Дима пожал плечами. — Поэтому сразу эсэмэснул Славе, чтобы он валил.
— Чтобы Зина его не убила? — жестко спросила я.
— Я не знаю, что Зина может с ним сделать. Это как раз самое страшное.
— И ты не знаешь, где он? — продолжила я.
— Я ему сказал, чтоб не говорил мне. — У Дмитрия заблестели глаза, он шмыгнул, но не более. — Чтоб если Зинка до меня доберется, то ничего не смогла узнать. Она ложь чует, как собака.
— А нормально поговорить с ним ты не успел? — напирала я.
Либо Дима сломается и все мне расскажет, либо сломается… и окажется, что он ничего толком не знает.
— Он здесь всего часа четыре провел, а мне нужно было работать, чтобы никто ничего не заподозрил. — Дима встал, сгреб со стола ключи от кафетерия. — Жень, будь человеком, конкретно сейчас отвали на фиг от меня. Я тебе Светку угомонить помог, если ты помнишь. И Леха… блин, вся бочина в крови, как это теперь развидеть…
— А труп редактора, значит, уже развидел? — Я поднялась и пошла вслед за Димой.
— Тарас Иванович мне коллегой не был, — ответил Дима уже в коридоре, запирая дверь. — А с Лешей и Светой мы единомышленники. Я тебе как гример скажу — очень сближает, когда ты регулярно людей всякой бутафорской дрянью мажешь. Тут доверие возникает с обеих сторон!
— Ладно, проехали. — Я решила пока что отступиться. — Ты помнишь, что собирался дать мне почитать рукопись «Лесного ужаса»?
— Так ты за этим сюда пришла? — обрадовался Дима. — Могла бы позвонить. Ща, пошли в мою комнату, здесь недалеко…
«Комната» Димы оказалась большим помещением, оборудованным под мастерскую. Пока Дима копался в компьютере, я с интересом рассматривала мастерскую. Здесь было много вещей и инструментов, на стенах висели плакаты и фотографии. Понятно, отчего Дима обожает супругов Мерчинских: они дали ему все, чтобы он мог жить и работать в свое удовольствие.
Один из столов привлек мое внимание больше других: над ним висели очень качественные распечатки фотографий. На половине фото был запечатлен Вячеслав Хохот, на другой половине — актер «Гильотины» Виталий Сварцев. Фото висели рядом друг с другом, и на многих были рукописные пометки и стрелочки возле разных частей лиц.
Я перевела взгляд на заготовки искусственных частей тела на другом столе, на респираторы; порассматривала заляпанный халат и перчатки.
— Присядь где-нибудь. — Дима не глядя махнул рукой в сторону. — Ща распечатается.
В ту же минуту у меня зазвонил телефон.
— Дима, я выйду, поговорю, — предупредила я.
— Ага. Я тут буду. — Он не обернулся. — Никуда не денусь.
В коридоре я отошла подальше от двери Диминой комнаты и ответила на звонок:
— Евгения Охотникова слушает.
— Евгения, это Марсела Франсисковна из полиции! — Она говорила негромко, сдержанно. — Можете говорить?
— Да. — Я обернулась на дверь мастерской.
— У нас выяснили, что за штука была на кладбище. «Седатин», как и сказала эта ваша Зинаида. Только концентрированный, к счастью.
— К счастью? — удивилась я.
— Да, всю опергруппу только вырубило, как от обычного снотворного. И актеров.
— А дротики? — вспомнила я.
— В дротиках то же самое. И в ваших, и в том, что нашли у координатора. Слава богу, у пострадавших вроде обошлось без последствий. И Лиза эта очнулась. Вроде соображает, дурочку не строит. Только загвоздка с тем актером в Выборге.
— Виталием Сварцевым?
— Да, который вроде как вломился в квартиру, на вас на машине наехал и пятым в группе актеров был. Актеры в один голос утверждают, что Виталий с ними был. Что это он спланировал и организовал похищение Зины, был за главного, словом, все на него валят. Говорят, шантажировал их. — Марсела Франсисковна перевела дух. — И еще говорят, что он прикрывал их со стороны леса.
