Три часа спустя компьютерный эксперт проверил историю Лотти о прошлом Гаса и позвонил Фрэнку, когда они с Натаном просматривали электронную почту в своем офисе в Форт-Тоттене.
— Фрэнк, — сказал эксперт, — по твоей просьбе я покопался в прошлом Шмидта и только что отправил файл по электронной почте. Тебе понравится. Все как ты и подозревал. Однако она ничего не придумала — ее рассказ близок к правде. Почти, но не совсем.
— Жду не дождусь, — хмыкнул Рамси. — Лотти Шмидт так хорошо сыграла роль жены аристократа, что Натан и я едва не принялись целовать ей ручки, когда она вышвырнула нас из своего дома, — добавил он.
В пятницу утром Джек Уорт вошел в уже знакомый кабинет окружного прокурора Манхэттена, стараясь вести себя спокойно и уверенно. Детектив Стивенс позвонил ему менее часа назад. Джек уселся напротив Стивенса и весело заметил, что их встречи начинают входить у него в привычку. А потом решительно добавил, что ему совершенно нечего скрывать.
Начался допрос. Все повторилось с самого начала. Почему Джек не позвонил в 911, когда заглянул в провал и увидел медальон, который подарил Трейси Слоун?
— Вчера я вам сказал, что запаниковал. Повторяю это сегодня — и повторю завтра. Конечно, мне следовало позвонить в девять-один-один. Это было бы правильно. Но двадцать восемь лет назад ваши коллеги уже пропустили меня через мясорубку. Очевидно, мне бы следовало сообразить, что избежать повторения не удастся. И вот я снова здесь.
В течение двух часов Мэтт Стивенс повторял те же самые вопросы, а потом вытащил свой козырь.
— Джек, мы знаем, что произошло с Трейси той ночью, — сказал он. — Мы нашли надежного свидетеля, который видел, как она добровольно садилась в вашу машину.
Стивенс и другие детективы внимательно наблюдали за человеком, который, как они предполагали, подвозил Трейси в ту ночь. Однако Уорт сохранял невозмутимость.
— Так почему же ваш так называемый надежный свидетель ничего не сказал, когда она исчезла? — усмехнулся Джек. — Наверное, вы рассчитывали сбить меня с толку, рассказав эту безумную историю.
— Она села в мебельный фургон средних размеров, черный с золотой надписью на борту «Точные копии антикварной мебели», — резко ответил Мэтт Стивенс.
— Я вам не верю! — закричал Уорт. — Вы все это выдумали. Послушайте, я сказал, что готов пройти тест на детекторе лжи. Более того, я хочу его пройти прямо сейчас. После чего я отправлюсь домой, предоставив вам испытывать ваши дурацкие сказки на других несчастных дурачках, которых вы найдете на улице.
Джеку ужасно хотелось сказать, что ему нужен адвокат, но инстинкт подсказывал, что это только подогреет подозрения детективов, и он промолчал.
«Я пройду детектор лжи и докажу им раз и навсегда, что мне ничего не известно о судьбе Трейси Слоун, — решил он. — И я ничего не хочу о ней знать. Что за дерьмо! Неужели они принимают меня за полного идиота?»
В пятницу в час дня Фрэнк Рамси и Натан Клейн подошли к дому Лотти Шмидт. Они не стали предупреждать ее заранее о своем визите. Оба не хотели, чтобы при их разговоре присутствовал ее адвокат.
Когда женщина открыла дверь, на ее лице обозначилось сердитое разочарование, однако Фрэнк заметил, что в глазах промелькнул еще и страх.
— Заходите, — пригласила вдова, и ее голос прозвучал тускло и устало. Она подняла руку, чтобы показать, что говорит по сотовому телефону. — Я беседовала с дочерью. Скажу ей, что перезвоню позже.
Она привела их в столовую, где на столе все еще лежали альбомы и фотографии, которые она им показывала в среду. Инспекторы без приглашения сели на свои прежние места.
Лотти попыталась продолжить разговор с дочерью так, чтобы ее могли слышать.
— Гретхен, — сказала она, — ко мне пришли пожарные инспекторы, которых ты видела на похоронах. Я позвоню тебе потом.
— Включи громкую связь, и я с ними поговорю! Я скажу, чтобы они прекратили тебе досаждать!
Рамси и Клейн слышали сердитые крики Гретхен, но Лотти отключила телефон.
— Ну, что теперь? — спросила она.
— Миссис Шмидт, в наш век практически любую историю можно быстро проверить, — небрежно начал Рамси и немного помолчал. — В том числе и вашу. Скажем, тот факт, что ваш муж вырос в поместье Мюллеров. Однако он не был членом их семьи и не являлся наследником состояния. Отец вашего мужа работал там садовником, как его дед и прадед. Август фон Мюллер действительно был аристократом, но он оказался единственным ребенком, а у него самого было пять дочерей.
Фрэнк открыл фотоальбом и ткнул в одну из фотографий, которую показывала ему Лотти.
— На этом снимке действительно запечатлен ваш муж вместе с девочками фон Мюллеров. Гас играл с ними в детстве. Внешнее сходство обусловлено тем, что все дети были блондинами с голубыми глазами. И будет большой натяжкой утверждать, что ваш муж похож на фельдмаршала Августа фон Мюллера.
После небольшой паузы Рамси продолжал:
— Вся семья фон Мюллеров действительно была арестована и исчезла после прихода Гитлера к власти. Нацисты конфисковали замок и имущество. Слугам, работавшим в замке, разрешили уйти. Вашего мужа вырастила мать, а вовсе не добрая медсестра, которая его усыновила. Все ценности, которые удалось найти, переданы дальним кузенам семьи фон Мюллеров.
Вдова слушала инспектора с застывшим лицом.
— Миссис Шмидт, если ваш муж обладал хорошим вкусом и аристократическими манерами, то это — следствие того, что он воспитывался рядом с девочками из знатной семьи, а вовсе не из-за того, что он получил эти манеры по наследству, — сказал Клейн. — Не кажется ли вам, что пришло время рассказать, каким образом Гас раздобыл деньги, чтобы купить дом для Гретхен?
— Я хочу позвонить своему адвокату, — заявила Лотти Шмидт.
Рамси и Клейн встали и направились к двери.
— Нет, подождите, — неожиданно проговорила Лотти. — Вернитесь. Какой смысл тянуть время? Я расскажу вам, что мне известно.
Джек Уорт продолжал делать вид, что сохраняет уверенность, пока его подсоединяли к детектору лжи.
— Когда вы увидите результаты, то сразу поймете, что напрасно тратили свое время, — сказал Джек детективу Стивенсу. — И мое тоже, — добавил он.
— Что ж, посмотрим, — пожал плечами Стивенс.
Он принялся задавать Джеку стандартные вопросы о его происхождении, на которые он должен был отвечать правдиво.
— Ваше имя? Сколько вам лет? Где вы работаете? Как давно вы там работаете? Вы женаты? У вас есть дети?
Когда базовые вопросы были исчерпаны, детектив Стивенс перешел к темам, интересовавшим следствие.
— Вы когда-нибудь водили мебельные фургоны, принадлежащие мебельной фабрике Коннелли?
— От случая к случаю, — без колебаний ответил Джек. — Если моя машина находилась на обслуживании, мне позволяли взять на вечер небольшой фургон.
Мэтт Стивенс с отвращением отметил, что Джек Уорт выглядит чрезвычайно уверенным в себе.
— Какого цвета фургоны Коннелли?
— Черные с золотыми надписями. Старик Коннелли считал, что это классическое сочетание цветов, и их никогда не меняли.
— Вы ездили на одном из таких фургонов в ту ночь, когда исчезла Трейси?
— Нет. Я чувствовал себя паршиво, а потому отправился домой и лег спать.
Стивенс посмотрел на монитор — все показатели состояния Джека Уорта оставались неизменными.
— Кроме того, даже если бы я приехал на «Роллс-Ройсе», Трейси в него не села бы, — продолжал Уорт. — Она в мою сторону даже не посмотрела бы.
— Вы можете предположить, кто мог сидеть за рулем фургона в ту ночь, когда исчезла девушка?
— Нет, не могу.
И вновь никаких изменений на мониторе.
— Хорошо. Давайте сменим тему, — предложил Мэтт. — Вы когда-либо входили в контакт с Джейми Гордон?
Компьютер зафиксировал значительные изменения.
— Нет, не входил.
— Вам известно, что произошло с Джейми Гордон?
— Нет, я ничего не знаю, — настаивал на своем Уорт, но компьютер продолжал показывать существенные отклонения от нормы.
— Вы убили Джейми Гордон? — резко спросил детектив Стивенс.
Все показатели на мониторе взлетели вверх. Джек Уорт сорвал провода и вскочил.
— С меня хватит! — заорал он. — Я думал, речь пойдет только о Трейси Слоун. Вы всем говорили, что Гордон убил бездомный. Что за фокусы вы пытаетесь тут устроить? Я хотел с вами сотрудничать. Но теперь буду разговаривать только в присутствии адвоката.
Кейт пошевелилась. Она ощутила легкий толчок, когда то, на чем она ехала, на что-то натолкнулось.
«Где я? — спросила она себя. — Мне снится сон?»
— Угловая комната, — сказал голос. — Палата номер шесть.
