Ознакомительная версия.
– Не ловите меня на слове. Никому не удастся…
– Ну, вот что, господин праведник! – Гордеев встал. – Я окончательно понял то, что мог бы понять еще в пятницу. Буду надеяться, что мне удастся через непродолжительное время обеспечить вам местопребывание там, где сейчас находится мой подзащитный и Новицкий.
– Что? – взлетел из кресла Кочеров.
– А пока вы еще здесь, – продолжал Гордеев, прямо глядя в эти белесые глаза, – рекомендую хотя бы ознакомиться с главой третьей УПК, где говорится об участниках процесса, их правах и обязанностях. Надо же научиться для начала квалифицировать собственные должностные преступления.
Затем Юрий Петрович достал кошелек и вытащил оттуда две купюры.
– Не зовите на помощь, – предупреждающе сказал он, видя нервное движение Кочерова. – Это не взятка. Плата за телефонный разговор.
Он взялся за трубку стоящего на столе телефона.
– Мне нужно срочно позвонить в Москву. – Стал набирать номер. – А вы потом полюбопытствуете, куда я звонил.
Но Кочеров не позволил Гордееву порезвиться. Он резко хлопнул рукой по телефонным клавишам отбоя и заорал:
– Прием окончен! Все!
– К сожалению для вас, еще не все, – кротко сказал господин адвокат, взял свой портфель и вышел из кабинета следователя.
По коридору городской прокуратуры навстречу Гордееву шагал, выставив живот, невысокий брюнет с сильной проседью.
«Мещерякин», – узнал Гордеев прокурора города, которого видел в пятницу, когда встречался с Живейновым в больнице.
Прокурор, в свою очередь, сверлил взглядом господина адвоката.
Они поравнялись.
Мещерякин посмотрел на Гордеева, словно хотел что-то сказать.
А Гордеев сказал.
– Здравствуйте, – сказал Юрий Петрович Гордеев. – Насколько знаю, вы – прокурор города Булавинска Мещерякин Богдан Осипович.
Брюнет остановился. На его круглом лице не возникло каких бы то ни было особых эмоций. Во всяком случае, он не удивился. И не проявил такую же осведомленность, как Гордеев. И в самом деле: почему прокурор города должен узнавать какого-то заезжего адвоката?!
– Вы правильно знаете, – ответил Мещерякин. – Слушаю вас.
– Я Гордеев Юрий Петрович, адвокат московской юридической консультации номер десять. Имею ее ордер на ведение защиты на предварительном следствии Андреева Бориса Алексеевича.
– А-а-а… – протянул Мещерякин. – Из самой Москвы, значит, выбрались коллегу защищать?! Что ж это Андреев?! Своим булавинским собратьям и сестрам не доверяет? Странно…
– Человек, попавший в беду, имеет право выбирать любого адвоката, – уклончиво ответил Гордеев. – Вы это знаете не хуже меня. Проблема в другом. Следователь Кочеров, ведущий дело моего подзащитного, говоря прямо, не обеспечивает осуществления моих прав как адвоката. Я не могу получить свидания с Андреевым, я не могу ознакомиться с материалами предварительного следствия по делу… Еще в пятницу я подал Кочерову соответствующее ходатайство на ваше имя. То же самое сделала дочь моего подзащитного. Вам их передали?
– Да, я с ними знаком, – спокойно произнес Мещерякин, и тут Гордеев заметил, что во время этого разговора они медленно, но неостановимо движутся по коридору к выходу из прокуратуры. Мещерякин, шедший ему навстречу, изменил направление своего движения на противоположное. Юрий Петрович остановился.
– И что же? – спросил он. – Мне Кочеров ничего об этом не сказал.
– Присядем, – указал Мещерякин на стулья, стоявшие возле ближайшего кабинета. Это Гордееву не понравилось, но что поделаешь?!
– Присядем, – почти с вызовом ответил он
– В каждой ситуации есть свои тонкости. – Голос Мещерякина был наставителен. – У вас как у адвоката есть права. Есть! Но право записано на бумаге, а жизнь развивается по своим законам.
– Я надеюсь… – начал было Гордеев, но Мещерякин поднял ладонь, призывая к вниманию.
– Конечно, у Игоря Вадимовича Кочерова мог возникнуть закономерный вопрос: почему к Андрееву приглашается адвокат аж из самой Москвы? Разве в Булавинске нет квалифицированных адвокатов?! Разумеется, есть.
– Это всего лишь стечение обстоятельств, – сказал Гордеев. – Дело в том, что дочь Андреева учится в Москве, вот она, узнав об аресте отца, и обратилась в нашу консультацию…
– Хорошо. Внешне это так. Хотя материалы следствия по делу Андреева показывают, что события преступлений связаны не только с Булавинском…
– Извините, но никаких материалов я пока не видел! – не выдержал Гордеев. – Кроме того, насколько мне известно, Андреева обвиняют якобы в посредничестве дачи взятки судье… Булавинскому судье.
– Но по делу, которое связано не только с Булавинском! – Мещерякин тоже повысил голос. – Однако не будем сейчас об этом. Я недаром говорил о жизненных обстоятельствах. А они сложились таким образом, что ваш подзащитный, Андреев, заболел.
– Как заболел? – Гордеев был вне себя от изумления.
– Как все живые люди. ОВИ! Подхватил где-то острую вирусную инфекцию и находится ныне в тюремной санчасти.
– И что же теперь? – Гордеев никак не мог опомниться.
– Пока по понятным причинам мы не можем дать вам свидание с больным человеком. После выздоровления – пожалуйста.
– Мне сдается, что встреча Андреева со своим адвокатом этому выздоровлению будет способствовать. – Гордеев взял себя в руки. – Кроме того, почему бы вам не проявить гуманизм и не изменить Андрееву меру пресечения?!
– А вот насчет гуманизма позвольте с вами сегодня не согласиться! – твердо сказал Мещерякин. – Вы, думаю, слышали о том, что произошло в нашем городе в эти дни. – В глазах прокурора синим светом сверкнули молнии.
– Слышал, – кивнул Гордеев.
– И после этого вы хотите, чтобы мы выпустили Андреева, скажем, под подписку о невыезде? Во время расследования сложнейшего дела?! А кто даст нам гарантию его безопасности? Вы, господин адвокат?!
– Вы уверены, что правильно определяете место и роль Андреева в криминальных событиях Булавинска?! – резко сказал Гордеев. – Обвинительный уклон следствия очевиден.
– Дело не в уклонах, а в том, чтобы Андреев оставался в безопасности! – Синие молнии вновь сверкнули в глазах Мещерякина, и Гордееву показалось, что городской прокурор уже не против выпустить Бориса Алексеевича из СИЗО, с тем чтобы через несколько дней с ним произошел какой-нибудь несчастный случай или еще какая-то гадость…
– Я могу встретиться с Андреевым и в санчасти. Есть же, в конце концов, меры профилактики, – заявил Гордеев. – Надену марлевую маску, а потом продезинфицируюсь… например, «Басаргинской крепкой». – Здесь господин адвокат, конечно, немного пошалил, но на «Басаргинскую» Мещерякин ничего не ответил.
– Да, сдается мне, у вас неплохие связи со здешними медработниками, – проговорил он. – И маску, и халат они вам, конечно, добудут. Однако ничего не получится. У нас свои врачи. А они считают, что болезнь Андреева недели на две, не меньше. Так что извините. Пока могу посоветовать только одно: возвращайтесь в Москву. Кстати, завтра есть самолет. А когда выздоровеет Андреев, милости просим!
– Хорошо. – Гордеев встал со стула: конечно, ничего хорошего не было. – Пока вы не допускаете меня к Борису Алексеевичу, я буду знакомиться с материалами следствия. Согласно закону…
– Да знаю я все эти законы, – махнул рукой маленький Мещерякин, вставая. – Все вы получите. Но дайте нам на подготовку хотя бы несколько дней. Куда торопиться?
– Ого! – воскликнул Гордеев. – Подготовку! А они что же, эти материалы, не готовы?!
– Готовы, о чем речь! – Мещерякин развел руками. – Но обстоятельства последних дней дополняют их…
– И по делу Андреева? – Гордеев окончательно убедился, что булавинские правоведы будут продолжать тянуть время.
– Да! И вообще: не советую вам вступать в конфликт с нами. Зачем?! Вы должны сотрудничать со следствием!
– Сотрудничества пока не получается, – развел руками Гордеев. – На основании наших встреч я могу сделать единственный вывод: надо писать жалобу в облпрокуратуру… – Он сделал паузу, глядя в неподвижные глаза Мещерякина, – а затем и в Генеральную прокуратуру. А к тому времени и мой подзащитный стараниями ваших эскулапов выздоровеет.
– Жаль, что вы меня не поняли, – произнес Мещерякин и двинулся по коридору.
– Непонимание было взаимным, – безответно бросил ему вслед Гордеев.
Глава 29. МЕЖДУ ПОЧТОЙ И ТЕЛЕВИДЕНИЕМ
Они рассуждают, исходя только из собственных представлений о хитроумии, и когда разыскивают спрятанные вещи, то ищут их только там, где сами могли бы их спрятать…
Э. А. По. Похищенное письмо
Именно коридорная встреча с Мещерякиным вдруг напомнила Гордееву то, о чем было забыл в круговерти событий. Когда он, разыграв в больнице перед Мещерякиным и Степным врача, вышел к Лиде, она сказала, что слышала от прокурора какую-то странную фразу… Да-да, что-то про гланды…
Ознакомительная версия.
