было там никакого мальчика. Они брат с сестрой. Она помешана на сексе, а он возомнил себя вампиром!
– Так он скрывал под чёрным балахоном свою уродливую внешность?
– Можно сказать и так, хотя никаких когтей, клыков и прочего у него не было. Просто он карлик с небольшим горбом.
– Но зачем он пил кровь?
– Говорю же вам, они уверовали, что он вампир!
– На каком основании?
– Во-первых, у него аллергия на чеснок, и он плохо переносит солнечный свет. Но этим пусть врачи занимаются. Во-вторых, их родители были родными братом с сестрой.
– Почему были?
– Оба умерли от передозировки пять лет назад.
– Эти тоже наркоманы?
– Нет. И они не спали друг с другом. И кровь они сначала покупали бычью у фермеров. Жили на деньги, которые сестра добывала проституцией. Брат около года проработал на рынке, на подхвате у мясника. Но потом, когда им от дальнего родственника осталась эта дача и порядочная сумма в банке, они переехали в Новосёлки. Через какое-то время им пришло в голову заманивать в дом мужчин, убивать их и выкачивать кровь.
– И жертвы ни о чём не догадывались?
– Нет. Встречала их сестра, склоняла к близости, потом угощала вином со снотворным, когда они засыпали, на сцену выходил брат. Он всаживал им в сердце длинную стальную спицу, выкачивал кровь. Тело разрубал на куски и отвозил родственникам жертв.
– Зачем?
– Кураж у него такой был!
– Он психически нормален? – с сомнением проговорил Морис.
– Настолько, насколько может быть нормален садист и изувер.
– Были и другие жертвы, не известные полиции? – тихо спросила Мирослава.
Наполеонов сокрушённо кивнул.
– А что не так пошло с оперативником?
– Они заподозрили его, когда он стал уклоняться от секса, ссылаясь на внезапное нездоровье. Сестра сразу же предложила гостю вино, но он и тут отказался. И тогда выскочил брат. Но не успел всадить свою спицу, во-первых, потому, что сам оперативник от неё увернулся, а во-вторых, в дом уже вломилась группа задержания, притаившаяся до поры до времени поблизости.
– И что теперь будет?
– Следствие и суд.
– И получат они пожизненный срок и будут жить на деньги налогоплательщиков.
– Только не говори, что долго и счастливо.
– Не скажу.
– Надеюсь, что протянут они не долго.
– Я тоже.
– Как тебе пришло в голову, что вампир знакомился со своими клиентами через газету? Он же мог находить их через интернет? – спросил Наполеонов.
– Интуиция, – тихо заметил Морис.
Мирослава бросила на него быстрый взгляд. Но Миндаугас не улыбался.
И только после этого ответила Шуре:
– Мог, но у некоторых из них интернета вообще не было, и телефоны были простенькие без подключения к Сети.
– Ну да, – согласился Наполеонов, – я об этом как-то не подумал. Но были и те, у кого интернет был.
– Да, но большинство преступников идут по накатанной дорожке и редко меняют тактику. Зачем вампиру было лезть в интернет, когда он прекрасно заманивал жертв через газету бесплатных объявлений.
– И то верно, – согласился Шура.
Морис ушёл на кухню и долго заваривал там новый чай. Потом принёс вторую коробку пирожных. Но, как ни странно, к ним никто не притронулся. Все трое сидели молча и думали о чём-то своём, рано легли спать, и только следующее утро слегка разогнало своими солнечными лучами накопившийся с вечера мрак.
Зато через три месяца в городской газете вышла статья с оптимистическим названием: «Не так страшен чёрт, как его малюют», в которой гражданам объяснили, что и на этот раз существование вампиров в природе опровергнуто решительными действиями наших правоохранительных органов. Наполеонов был упомянут в статье как человек, разгадавший страшную тайну, и благодаря которому преступники были обезврежены и задержаны.
– Ну вот, Шуру всё-таки наградили, – улыбнулась Мирослава, складывая газету.
– Главное, что не посмертно, – добавил Морис вполне серьёзно.
А на улице тем временем стало прохладно, но ненадолго, ведь лето уже ступило одной ногой на порог.
И как говорится в утешение всем живущим в этом мире, после всех горьких событий жизнь продолжается. И надо надеяться на лучшее.
