Разведчик убежал, Калюжник из подъезда наблюдал за ним, пока тот не скрылся в черном проеме между домом Фисунов и домом Летовой.
Придерживая воротник куртки, Мятежный нервно постукивал одной ногой о другую. Ему действительно стало холодно от одного сознания, что готовится налет на дом какой-то Марьяны. Главное, он не знал, что замыслил Калюжник. Искоса наблюдая за ним, Мятежный отметил его хладнокровие. Вот бы и ему так... Но внутренности Олега трепыхались, будто там сидела некая живность. Он не выдержал – ему хотелось знать, к чему готовиться:
– Что ты намерен с ней сделать?
– Поспрашивать, – отозвался Калюжник.
– А потом?
Калюжник молчал, глядя на дом Фисуна.
Наконец Марьяна доползла до момента, когда в ресторане увидела его.
– Клочко... Клочко... – вспоминал Ипсиланти.
– Он этот, бизнесмен – у него ЧОП. Охраной снабжает кабанов типа моего.
– А, частное охранное предприятие. Значит, Клочко подходил к убийце?
– Да, да. Он его знает. Подошел к нему... к убийце... улыбался. А тот... убийца... сидит за столиком, рюмку держит и свысока ему чего-то говорит... Представь: убийца сидит, а разговаривает с Клочко свысока. Не понял? Ну, Клочко над ним стоял, а все равно ниже его был, как шавка. Понял теперь? Ух, долго же до тебя доходит. Я подумала, Клочко меня сдает ему, и сбежала из ресторана.
– Ну и глупо, – сказал Ипсиланти. – Надо было мне позвонить, там бы сцапали и твоего убийцу. Теперь труднее будет. Странно все же, что он тебя не убил сразу после Елецкого. И почему, кстати, его убил?
– Делиться не хотел. А меня не грохнул потому... потому что я ему понравилась.
Ипсиланти кинул в нее сочувствующий взгляд. С умной женщиной трудно, а с дурой втройне труднее. Он переменил тему:
– Марьяна, ты не слышала про трех тузов?
– Что-то муж трепался про них...
– Так это реальные люди?
– Ну, да, реальные. Какие-то козыри...
– Точно! – подхватил Ипсиланти. – Козырные тузы. А кто они?
– Да мне до фени были эти тузы, я и не вслушивалась. Мой Фисун их постоянно матом укрывал. Говорил, что эту падаль наше воронье не склюет, потому что у нас и воронье падаль. А воронье это вы – менты и прочие.
– А еще что слышала от мужа? Хотя бы краем уха? Его же за что-то убили.
– Да моего Фисуна грохнуть мог любой. Те же друзья, хотя он предпочитал давних друзей, таких же старых козлов, но без бабок. Остальные были так: либо партнеры, либо связи. Фисун никого в грош не ставил, давних друзей тоже, но с ними ему было проще, не приходилось корчить из себя культурного. Скажу тебе честно, иногда даже мне хотелось его прикончить. Не знаю, может, вот это интересно будет...
– Давай, давай, выкладывай, Марьяна.
– Ну, однажды мой Фисун сильно повздорил с Костей Чупахиным прямо у нас дома.
– Кто такой Чупахин?
– Генеральный директор моего мужа. Я говорила тебе про него, он был в «Николь», когда мы наследство делили с родственниками...
– Вспомнил, – кивнул Ипсиланти.
– Ну, вот. Фисун орал на него, говорил, что в порошок сотрет.
– А причина? – Он намеренно задавал конкретные вопросы, а то Марьяночка имеет привычку отступать от главной темы.
– Причина? Что-то там мимо Фисуна шло. Какие-то левые дела были, а Фисун нечаянно узнал об этом. Костя в ответ кричал на Фисуна, мол, при чем тут он, мол, разбирайся со своими партнерами, а его дело маленькое – проследить за доставкой, переводом бабок... Короче, я ни фига не поняла. Но тогда я впервой услышала про трех тузов. Фисун сказал Косте: «Виноват не виноват, меня не колышет. Я тебя первого за решетку упрячу. Ты должен следить, чтоб левака не было. Это подстава. Или ты пашешь на трех тузов? Такими делишками они занимаются. Запомни: я их тоже урою, понял? У меня связи крепкие, и я не тупорылый, как вы все думаете». Ну, и Костя ему, мол, это ты среди тузов вращаешься, я пашу на твой карман, а ты на меня всех собак вешаешь. Потом они помирились и стали думать, как выйти из положения.
– Когда это было?
– Примерно за месяц до смерти Фисуна.
– Твой муж ничего не предпринимал?
– Откуда мне знать? Он мне не докладывал, как у него бизнес идет. За что купила, за то и продаю.
Ипсиланти слушал и одновременно анализировал полученную информацию. Кажется, существует некая схема, по которой неизвестный делец работает, используя разные фирмы. Борис Свищев накопал левые дела на своей фирме, выходит, и Фисун нечто подобное вскрыл. Но как это делается – вот в чем вопрос. Просто так чужой фирмой не воспользуешься, значит...
– Все? – спросил он
– Ой! – вспомнила Марьяна. – Те бабки, что вы у меня отобрали, Фисун перехватил. Я случайно увидела, как он их в сейф складывал.
– А как ты узнала, что он их перехватил?
– Подслушала. Поздно вечером, я уже спать легла, к нам пришел Костя Чупахин. Не берусь утверждать, но, кажется, он и принес бабки. Папа Фисун был очень доволен и сказал тогда, мол, славное дельце провернули, перехватили бабки. С ними был и сын Фисуна. Когда Толик появился, я не знаю, а ушел он вместе с Костей. После того, как они ушли, муж прибежал наверх, я прикинулась спящей, а он только заглянул в спальню и назад. Тогда я и увидела, как он бабки в сейф кинул. Теперь все.
– А это когда случилось
– За два дня до убийства Фисуна.
– Сиди дома и не выходи никуда.
Ипсиланти собрался уходить, но Марьяна перегородила ему дорогу:
– Как – сиди? А охрану мне не надо назначить?
– Марьяна, ты лучше всякой охраны справляешься. Ладно, ладно, не дуйся, я пошутил. Завтра с утра пришлю сюда ребят. До завтра, надеюсь, с тобой ничего страшного не произойдет.
– А убийца Елецкого? – напомнила она.
– Думаю, второй раз он не рискнет прийти сюда, постарается выманить тебя из дома. Он же тоже не дурак, видел, как ты огрела оперативника.
– Откуда он знает, что это был оперативник?
– Возможно, про оперативника он и не знает, но о том, что мы за тобой присматриваем, догадался. Поэтому сегодня можешь отдыхать спокойно. До свидания.
Марьяна закрыла за ним дверь...
Едва отъехала машина Ипсиланти, Калюжник и его братва очутились у двери Марьяны, позвонили несколько раз.
– Это ты, Георг Маркович? – послышался голос Марьяны.
– Я, – глухо ответил Калюжник.
Щелкнул замок... Именно на неосторожность Марьяны и рассчитывал Калюжник. Ведь минуты не прошло, как ушел следак, что она должна подумать? Он что-то забыл, поэтому вернулся. В противном случае пришлось бы выжидать, когда она ляжет спать, и вскрывать замок, а это опасно. Марьяна могла их услышать, вызвать ментов.
Так вот, щелкнул замок, потом она сняла цепочку... Калюжник первым вломился в дом, придавил Марьяну телом, она закричала.
– Ша, сука! – процедил Калюжник. – Братва, живо в дом!
Люда спускалась по лестнице, когда услышала крик Марьяны. Потом раздался лай Цента, следом он заскулил на высоких нотах, словно от боли. Безотчетно Людмила кинулась наверх, в спальню. Захлопнув дверь, прижалась к ней спиной, предполагая, что в дом ворвались чужие люди. Вскоре и попугай подтвердил, заорав: «чужой»! Следователь ушел, Марьяна его проводила, и почти сразу раздался звонок, потом крик... Да, кто-то ворвался в дом... А если это тот, кого испугалась Марьяна в ресторане? Значит, он пришел убить ее. Надо бежать, позвать на помощь... Люда кинулась к окну – это единственный выход. А снаружи на окне решетка. Люда поняла, что заперта, отсюда не выйти...
Цент сразу же получил по морде ботинком, едва проявил агрессию. Псина трусливая, хоть и большая, двое его схватили за ошейник и запихнули в кухню.
– Ай, больно! – взвизгнула Марьяна, когда Калюжник с силой швырнул ее на диван. Перепугалась она до смерти. – Что вам нужно? Не трогайте собаку!
– Я сказал – ша! – внушительно произнес Калюжник, наклонившись к ней так, что она ощущала его дыхание на лице.
– Чужой! – хрипло закричал попугай. – Чужой!
– А... – узнала «гостя» Марьяна. – Ты – Витяня... мы сегодня...
– Где Людмила? – прошипел Калюжник.
– Люда? Мы с ней расстались после ресторана, и...
– Где ее найти? – перебил Калюжник, словно очень торопился.
– Не знаю, она поехала к подруге, а я домой...
Он выпрямился, не спуская с нее глаз, в которых не было ни одной живой искры – сплошная мертвечина. Марьяна почувствовала, как у нее зашевелились волосы под этим мертвецким взглядом, он просто-напросто парализовал ее, рот открывался как бы сам собой:
– Если она тебе так понравилась, мог бы там об этом ей...
– Она не сестра тебе, – оборвал ее Калюжник. – Это Людмила Летова. – Мятежный, услышав это имя, напрягся. – Меня интересует, где она и где ее пацан?
– Какой пацан? – не понимала Марьяна. – Про пацана я не знаю.
– У нее есть мальчишка одиннадцати лет. Где она его прячет?
– Клянусь, не знаю!
– Ты туда... – показывал Калюжник своим парням в разные стороны, – ты туда... Мятежный наверх, а ты со мной останься... Искать во всех щелях!
