Подонок!
Кажется, Натэлла уже пошла вразнос.
Вот оно что! Оказывается, Натэлла, как и Елизавета, скрыла свою добрачную беременность. И Игорь, как и Илларион, воспитывал чужого ребенка. Правда, неизвестно, как он относился к Ольге. И снова меня поразила идентичность ситуаций с уходом из семьи Игоря Мартынова, Владислава Черноземельникова и Иллариона Александровского. Я подумала о том, как много отголосков прошлого оказалось в моем расследовании.
Я тихонько потянула дверную ручку. Как и следовало ожидать, заперто. Благо замок простенький. Достав отмычки, которые всегда под рукой, отперла дверь номера и аккуратно потянула на себя. Увидела, как Натэлла с искаженным от ярости лицом, с остервенением запихивала в чемодан одежду. Вот она развернула что-то черное… так ведь это же ветровка с капюшоном и надписью «Лос-Анджелес». В такой ветровке камеры видеонаблюдения подъезда в доме Александровских зафиксировали посетителя в то утро, когда была убита Елизавета. И Олимпиада Константиновна тоже видела кого-то в черной куртке или ветровке с соответствующей надписью. Наконец, только что на кладбище я видела эту ветровку.
Я полностью раскрыла дверь и вошла в номер отеля.
– Наталья Викторовна, ваши ключики в полицейском управлении. Вы их выронили, когда скрывались, убив Елизавету.
Наталья-Натэлла повернулась ко мне.
– А это еще кто такая? – спросила она у бывшего мужа. – Как вы сюда попали и что вам здесь нужно? – обратилась женщина ко мне.
– Я – частный детектив Татьяна Александровна Иванова. Я занимаюсь поисками убийцы Елизаветы Владиславовны Александровской. Хотя поиски уже завершены и убийца найден. И это вы, Наталья Викторовна. Ключики найдены на месте преступления. «Пальчики» ваши эксперты уже зафиксировали, – да, я несколько исказила истину. Не знаю, удалось ли снять отпечатки с ключей? – Скажите, зачем вы убили Елизавету Александровскую? Что она вам сделала? Ведь вы совсем недавно все вместе были в ресторане, отмечая юбилей вашей дочери. Что же произошло?
– И вы еще спрашиваете?! – буквально взорвалась женщина. – Эта расфуфыренная фифа, вся обвешенная брюликами, восседала в ресторане, как королева! Вся такая неприступная, надменная, высокомерная! А моя девочка, мой ребенок – инвалид! Она отобрала у моей дочери все! Внимание Игоря, его заботу! Она все забрала себе! Разве это справедливо? Ей – здоровье и богатство, семейная жизнь и ребенок, а у моей дочери никогда не будет детей! Я никогда не смогу обнять своих внуков! Так пусть же и ее не будет!
– Как вы это провернули?
– Как-как! Она сама сказала тогда, на вечере, что уходит на работу в девять. Около девяти я зашла в подъезд, надвинув капюшон поглубже. Поднялась по лестнице. Подождала, когда Лизка дверь запрет, подошла и…
– А где деньги, которые вы взяли у Елизаветы Александровской? – спросила я. – Вы ведь не только убили, вы еще и ограбили ее.
– Какие еще деньги? Не знаю я ни про какие деньги! И не нужны мне ее поганые деньги!
Кузнецова-Мартынова закрыла лицо руками и зарыдала.
Стало быть, денег у Елизаветы Александровской с собой не было. Возможно, в самый последний момент она решила не платить шантажисту Георгию, рассудив, что, поскольку развод неминуем, то и скрывать правду о ребенке больше не имеет смысла.
– Татьяна Александровна, – Игорь позвал меня и у самой двери тихо спросил: – Как вы думаете, убийство можно квалифицировать как совершенное в состоянии аффекта?
– Ну что вы, Игорь Анатольевич, какой же здесь аффект? – возразила я. – Если бы она набросилась с ножом на Елизавету, скажем, в ресторане, это было бы одно. Но ведь ваша бывшая супруга целенаправленно явилась к Александровской домой. И хладнокровно убила ее.
Я вынула из сумки свой телефон и набрала Кирьянова…
Я наслаждалась законным отдыхом. Натэлла Мартынова сидит в следственном изоляторе. Материала для обвинения достаточно. «Пальчики» преступницы обнаружены на ключах. Скоро суд. Дочь ее, Ольгу, временно определили в местную больничку.
Денег Натэлла, кстати, и впрямь не брала. Елизавета отказалась брать кредит, который ей уже одобрили: это выяснили следователи, которые раскручивали это дело после задержания подозреваемой в убийстве.
Георгий Толоконников азартно отбивается от обвинения в попытке шантажа. Даже с учетом диктофонной записи с его чистосердечным признанием у него это может выгореть. Ибо жертва шантажа мертва, свидетельница Валентина знает о попытке Геры заполучить чужие денежки с чужих слов, сам Георгий заявляет, что все и всё не так поняли. Алевтина Серебрякова ежедневно ходит к нему на свидания…
Дочке Лизы и Иллариона, которая вернулась из санатория, аккуратно сообщили о смерти мамы. Девочка расстроилась, но не очень: с Елизаветой у них отношения сложились не слишком-то доверительные. Зато Вика ей очень понравилась…
Звонили мне из отдела по борьбе с экономическими преступлениями. На Ксенофонтова нарыли много интересного, и теперь он находится под следствием. Так что имею право отдохнуть…
