назад, вдруг не вспомнит его имени. Как тебе это, Рик?
— Да, мадам, — механически отозвался я.
— Ну вы совсем отключились, — расхохоталась она, смакуя ликер. — А теперь вы мне скажите, как вам Арлин Доннер?
— Привлекательная девушка! — оживился я. — Все при ней. Волосы с чудным медовым оттенком. К тому же, по-видимому, она действительно преданно служит Флер.
— Как-то я задала сама себе очень простой вопрос, — глаза Полин на какое-то время остановились на мне, — кому достанется все имущество Флер Фалез, если она действительно вдруг погибнет?
— Ну и?.. — настороженно осведомился я.
— Думаю, вам не нравится моя мысль, не так ли? Вы бы не хотели, чтобы очаровавшая вас медовая блондинка навлекла на себя хоть какое-нибудь подозрение. Я понимаю вас. Но почему бы не предположить, что иногда и самая преданная секретарша может мечтать о кончине своей хозяйки, чтобы обеспечить себе безбедное существование, если, разумеется, кое-что из наследства по завещанию должно перепасть ей.
— У вас есть какие-либо доказательства? — заволновался я.
— Ну посудите сами: за мисс Фалез присматривает какая-то слишком суровая сиделка…
— И что это доказывает?
— А вы знаете, кто нанял ее?
— Думаю, врач.
— Вы в этом уверены?
Ответ она безошибочно угадала по моему лицу. По милой мордашке пробежала надменная улыбка:
— Конечно же, вам не хотелось бы знать, что сиделку наняла ваша Арлин. Поторопитесь выяснить это, Рик! Возможно, никакая она не сиделка. Вам это не приходило в голову?
Услужливая память тут же напомнила мне про маленький столик в спальне Флер, чрезмерно заваленный лекарствами. «Была ли там игла для подкожного впрыскивания? — подумал я. — Либо это мне только показалось?»
Я мысленно увидел отекшее лицо Флер, ее странные глаза и голос, как бы пробивавшийся сквозь оковы действия успокоительных препаратов. Она ведь пыталась сказать о том, что ее убьют, если она не выберется оттуда…
— О чем это вы так задумались? — язвительно поинтересовалась моя милая истязательница.
— Возможно, вы недалеки от истины, — пробормотал я, чему Полин самодовольно улыбнулась. — Но тогда ответьте мне еще на один вопрос: что вы знаете о Харви Линдермане?
— По-видимому, ничего такого, что могло бы вас заинтересовать.
— Мы договорились, что Джордж поможет мне встретиться с этим таинственным Харви, который принимает визитеров в основном через своего поверенного.
— Да, это так.
— А где его резиденция, вы случайно не в курсе?
— Совершенно случайно в курсе. Он живет в Беверли-Хиллз. Знаете там особняк, под названием «Уиндзор Армз»?
— Знакомые места, — кивнул я.
— Два верхних этажа «Уиндзор Армз» занимает Линдерман.
— Таким образом, я сэкономил на телефонном звонке Джорджу и при этом сберег свои нервы, — заметил я.
— Вам придется предупредить о своем визите Денниса Страуберга, — не обращая внимания на мои слова, деловым тоном продолжала Полин. — Сообщите ему подробно, кто вы и с какой целью намерены посетить Харви Линдермана. Вам назначат время аудиенции, если посчитают нужным.
Удивительно осведомленная девушка тряхнула налакированными волосами и презрительно расхохоталась:
— Но вы же сказали, Полин, что ничего не знаете о Харви Линдермане. Может, я вас неправильно понял?
— Я не знаю Харви Линдермана лично. Все, что сообщила вам, помню по болтовне Джорджа — у него с Харви было несколько не слишком крупных сделок. Но, если вы рассчитываете, что мистер Блюм устроит вам встречу с Линдерманом, я переменю свою оценку ваших умственных способностей, Рик.
— Почему я не должен верить обещанию Джорджа?
По-видимому, в ее глазах я действительно выглядел недотепой.
— Вы меня почему-то плохо слушаете: так разговаривает умудренный опытом воспитатель с ребенком-несмышленышем. Я же ясно все объяснила: Джордж нанял вас лишь для того, чтобы вы предоставили ему улики против Альтмана. И он не позволит вам отвлекаться от этой цели. Вот и все!
— Если бы вы согласились стать моим компаньоном, Полин, мы бы могли поделить мой гонорар по-братски. На ваш выбор, конечно! — мрачно выпалил я.
— Поразмышляю об этом как-нибудь на досуге, — с довольным видом промурлыкала девушка. — Я бы занималась лишь мозговым штурмом, а вам бы оставила полную свободу поиска! Пожалуй, звучит заманчиво!
Я большим глотком допил свой бурбон.
— Не отшлепает ли вас босс за опоздание?
Она глянула на часы и беззаботно махнула рукой.
— Я на обратном пути куплю себе что-нибудь миленькое из нижнего белья, и папочка Джордж будет пускать по этому поводу слюни до самого вечера. Он и не заметит, что я слегка задержалась.
— Всего только двадцать один… — с сомнением протянул я, — а рассуждаете, как в восемьдесят! Когда я впервые зашел в офис Блюма, мне показалось, что его секретарше самое большое восемнадцать, но она пытается всеми силами выглядеть хотя бы на двадцать один…
— Эта ужасная косметика, Рик, — имидж малолетки и только. Джордж обожает, когда я у него на глазах неумело накладываю макияж. «Сладкая маленькая кошечка, она ничего еще не знает и не умеет», — с любовью думает он и весь прямо-таки тает от вожделения. Когда он впервые привез меня к себе в дом, он так старательно изображал деликатность, что я почти уснула, пока он меня якобы соблазнил…
Выпитый бурбон так и не снял моего потрясения.
— Наконец-то я понял Набокова, — пробормотал я сам для себя. — Его Лолита — всего лишь сорокапятилетняя травести.
Полин, впрочем, не прислушивалась.
— Можно мне кое-что узнать у вас, Рик, прежде чем я вернусь в контору?
— Ну разумеется! — кивнул я.
— Обещаете, что не поднимете меня на смех?
— Обещаю! — я чувствовал себя обязанным.
— Мне показалось, что вы занимаетесь сексом с тех пор, как пошли в первый класс, и, разумеется, все знаете по этому предмету…
— Ну?
— Подскажите мне, сколько же в точности существует этих позиций?
— Сто тридцать, — деловитым голосом отрапортовал я.
— С ума сойти! — схватилась она за голову.
— А что? — с невинным видом поинтересовался я.
— Джордж прошел со мной пока еще около восьми, и то мне уже приходится выполнять какие-то акробатические трюки. А что же дальше? — ее прямо-таки передернуло от ужаса.
— Сначала вы освоите серию «выпрыгивающие из противоположных углов комнаты». — Мне, по-видимому, удалось сохранить на лице полную серьезность. — Думаю, для вас она будет любопытной. Молодость и энергия заменят неопытность. Со временем и при особом старании приобретете, разумеется, виртуозность. Но настоящее мастерство приходит, когда начинают раскачиваться с противоположных люстр…
— С противоположных чего… — ее полуоткрытые губы сложились в хорошенькую букву «О» да так и застыли. — Но это же невозможно! — прошептала она наконец.
— Сложно — да! Но ничего невозможного здесь нет, — тон мэтра, по-видимому, удался мне, как никогда раньше. — Необходимо старательно отработать технику. И только! Само собой, имеется известный риск. Если вы допускаете ошибку, все может окончиться
