-Двадцать пять долларов?-выдохнула я.
-Да. Совсем немного, но для меня это были огромные деньги, учитывая, что в кармане оставался лишь четвертак.
-И ты согласилась.
-Да. Я приказала Бумеру сидеть в углу, сама же разделась догола. Старик попялился на меня немного, потом сказал мне сесть. Сделал несколько снимков. Затем начал подсказывать мне всякие соблазнительные позы. Я продолжала напоминать себе, как нуждаюсь в деньгах.
Я почувствовала, как защипало глаза-навернулись слезы. Айс крепко обняла меня, успокаивая нас обеих.
-Когда он закончил,-и тут она сделала еще один глубокий вдох,-он предложил мне еще двадцать пять, если я с ним пересплю. Пятьдесят баксов давали мне возможность прожить неделю, если я правильно ими распоряжусь. Моя девственность не казалась высокой ценой по сравнению с тем, через что я уже прошла.
Все. Рыдания вырвались прежде, чем я смогла их остановить. Айс немедленно обняла меня сильными руками, поцеловав в макушку.
-Не плачь, Ангел. Пожалуйста, не плачь. Это случилось много лет назад.
Меня поразила неуместность происходящего. Девочка отдала свою девственность за несколько обедов, а женщина, которая была когда-то этой девочкой, обнимала и утешала меня, женщину, которой никогда не надо было беспокоиться о еде или крыше над головой. Слезы сочувствия превратились в слезы стыда.
Я попыталась отодвинуться, но она лишь прижала меня еще сильнее, гладя по волосам и уговаривая не плакать. Мое сочувствие и стыд быстро обернулись разгорающимся гневом. Я разозлилась на того человека и подобных ему, которые забирали невинность моей подруги и сотен, если не тысяч других детей, так же как она вынужденных трагедией обменивать что-то столь важное на средства существования.
Я продолжила удерживать эту картину в мозгу. Видение Айс такой, как она была на старой фотографии: юное, чистое, прекрасное создание, позирующее и занимающееся сексом с мерзким зверем под маской человека. Мое тело последовало за мыслями, и прежде чем я поняла это, мои кулаки сжались.
Глаза распахнулись в неверии. Айс смотрела на меня с шоком, написанным на прекрасном лице. Она быстро отпустила меня, когда я поднялась с постели. Маска спокойствия стерла все чувства с ее лица.
-Господи,-застонала я.
-Все в порядке, Ангел,-сказала она абсолютно спокойно.-Это было еще дюжину раз после первого,-ее глаза закрылись.-Я была права: эту историю следовало оставить там, где она была-в глубине. Прости, что тебе пришлось это услышать.
-Нет, Айс! Господи, нет. Пожалуйста, выслушай меня. Я не на тебя разозлилась. На него! Этот монстр забрал твою невинность!
-Ангел, моя невинность исчезла тогда же, когда я узнала, что мои родители убиты. Он не взял ничего, что я бы не отдала добровольно.
Я села на постель, завернувшись в простыню.
-Добровольно?! Так же, как медведь, попавший в капкан охотника?
-Медведь не знает о том, что идет прямиком в западню, Ангел. Я знала, что делаю.
-Айс, медведей и всех других животных постоянно заманивают в ловушки. Как и маленьких детей заманивают в машины, пообещав конфетку или еще что-нибудь. Ты ничем не отличалась от них. Ты согласилась, потому что он предложил то, что тебе было нужно: деньги на жизнь.
Хотя она ничего не сказала, я почувствовала, что мои слова проникли за толстый щит вины, которым она отгородилась. Ее тело медленно расслабилось, и мне показалось, в ее глазах промелькнуло подобие улыбки. Я подняла руки, и к моему огромному удивлению она прильнула ко мне, позволив обнимать и утешать ее. Я прижала ее к себе, гладя волосы и шепча бессмысленную утешающую чепуху в ухо, чувствуя в полной мере материнский инстинкт, как будто я утешала ту маленькую девочку Айс, какой она когда-то была. И похоже, именно так и обстояли дела.
Она не плакала. Думаю, все ее слезы исчезли много лет назад. Но я знала, что глубоко-глубоко в ней спрятана та ее часть, что воспринимала сейчас мою любовь и утешение, и это знание заполняло меня радостью. В конце концов, именно это мне и надо было. Два года. Два года, чтобы увидеть женщину без маски. И она прижималась головой к моей груди, демонстрируя уязвимость, какую я не ожидала увидеть. Это был такой чудесный дар, что нет ни малейшей надежды описать его словами.
Когда она вновь заговорила, я удивилась, но продолжала обнимать ее и слушать слова, которые скорее всего впервые были произнесены вслух.
-Когда все закончилось,-начала она мягким и чуть приглушенным голосом из-за того, что ее голова все еще покоилась на моей груди.-Он дал мне обещанные деньги и сказал, что я могу приходить в любое время. Кроме того, он мог дать мне имена других людей, которые "протянули бы руку помощи", как он,-она вздохнула.-Я не очень об этом беспокоилась. У меня были деньги, и все, чего мне хотелось, это найти место с горячим душем и куском мыла. Я была грязной и уставшей, и хотела оказаться подальше от этого человека.
Глубоко вдохнув, она вывернулась из моих объятий и села, опершись спиной на стену камеры, но контакт не прервался, потому что ее рука лежала на моем бедре.
-Деньги кончились очень быстро, и я поняла, что придется вернуться. Довольно скоро я стала посещать и его дружков. Некоторые платили лучше, некоторые-нет. Одни хотели секса, другие не хотели. Больше это не имело значения.
Она запустила руку в волосы цвета ночи.
-Это продолжалось почти три года. А потом я стала слишком взрослой, чтобы быть привлекательной для педофилов. Но в Чикаго был один человек, ему случайно удалось продать несколько моих фотографий, и он очень хотел со мной работать. Он предлагал пять сотен и бесплатный билет на самолет, если я прилечу и буду позировать для него. Я поспрашивала о нем и узнала, что у него отличная репутация в артистических кругах. Я решила, что это тот самый шанс-один-на-миллион и рванула туда. Но оставалась одна проблемка: мне нужно было оставить Бумера.
-И что ты сделала?
-Я договорилась с владельцем одного магазинчика, Бумеру он тоже нравился. Он пообещал присмотреть за псом, содержать его в качестве сторожа, пока я не вернусь, причем бесплатно. Для меня это было честной сделкой.
Ее голос дрогнул, и меня одолело предчувствие, заставившее кожу покрыться пупырышками.
-Айс...
-Да?
-Корина рассказывала мне, что ты... ну, ты просто обезумела, когда твоего лучшего друга убили. Она говорила о Бумере, не так ли?
Слезы, которые, как я думала, исчезли, хлынули из ее глаз, подчеркивая их сверкание.
-Да,-прошептала она одними губами.-Это был Бумер. Магазин ограбили, местные воришки пришли в поисках денег на наркоту. Каким-то образом они победили собаку и уволокли его с собой. Когда я вернулась, то узнала, что они мучили его три дня, а то, что осталось от его тела, бросили перед магазином, как предупреждение.
Она моргнула, смахивая тяжелые капли с ресниц. Они скатились по щекам, а ее взгляд загорелся яростью.
-Я узнала, кто это сделал. Они не стесняясь, хвастали этим,-когда она усмехнулась, это выглядело, словно акула показывает полную острых зубов пасть детенышу тюленя.-Я выслеживала их месяц. Узнала каждую мелочь об их повседневной жизни. Даже когда кто-то из них мочился на стену, я узнавала об этом. Я была терпелива. Очень терпелива.
Ее пальцы бессознательно вцепились в край простыни, обмотанной вокруг меня. Похоже, ей было наплевать, что я все еще рядом, и я сидела так тихо, как могла. Я не хотела, чтобы эта ярость обрушилась на меня.
-Мое терпение было вознаграждено. Я узнала, что у них планируется сбор всей банды в честь дня рождения лидера. Все должно было происходить на заброшенном складе на окраине города,-она засмеялась.-У них не было плана на случай непредвиденных гостей.
Ее рука дернулась, сжимая край простыни в побелевших от напряжения пальцах. Прекрасное лицо превратилось в улыбающуюся маску смерти.
-Я убила их всех. Медленно. Хотела, чтобы они страдали так же, как беззащитное животное, которое они замучили до смерти. Хотела, чтобы они почувствовали боль. Невыносимую боль. Хотела видеть страх в их глазах и чувствовать его запах, источаемый порами их кожи. Ждала их криков. Смеялась, когда они просили пощады. Они стоили меньше, чем ничего в моих глазах, и в это я их и превратила. В останки на полу.
Когда Айс начала рассказывать историю своей мести, я почувствовала, как мой все еще больной желудок протестует. Когда она закончила, я обнаружила, что свесилась с постели и выплевываю выпитую воду и слизь в таз, который Айс предусмотрительно оставила на полу. Мои кишки содрогались и пытались вывернуться наружу. Теплые руки Айс мягко легли на мою спину, поглаживая круговыми движениями, и последний из спазмов оставил меня слабой и беспомощной. Когда я поняла, что все кончилось, она подала мне чашку, и я прополоскала рот, затем медленно села.
-Прости,-пробормотала я, не взирая на раздраженное и болящее горло,-это было неожиданно.
