но, когда девочка задрожала всем телом, он выпустил ее волосы. Она тут же бросилась бежать. Молодой человек не успел сообразить, что происходит, как в спальне щелкнул замок.
* * *
Наступила ночь. Фан Му крутился с боку на бок, лежа без сна на диване в гостиной. Диван был старый и скрипучий, но бессонница мучила его не из-за этого. Фан Му беспокоило будущее. Он не представлял, что делать дальше. Самопожертвование Дин Сучена привело к тому, что личное расследование Фан Му зашло в тупик. За что ему теперь хвататься? Время Син Чжисена стремительно истекало.
Пожалуй, еще можно было надеяться на прорыв в отеле «Бэй-Сити». Но противник не дремлет и прекрасно знает, что полиция за ним следит. Шансы обнаружить прямые улики против Цзин Сю или Чжин Йонгу крайне малы. Они упустили время. Тело женщины, скорее всего, уже не отыскать.
Фан Му был вынужден признаться себе, что Син Чжисену теперь поможет только чудо. И все равно он не собирался сдаваться. Только не после того, как увидел Син На. Может, он и не спасет Син Чжисена, но добьется того, чтобы эти чудовища понесли наказание за свои преступления.
В слабом свете наступающего утра Фан Му начал задремывать. Ему казалось, что он лежит на диване уже много часов – не спит и не бодрствует. Внезапно что-то пробудило его от забытья – он увидел на полу полоску света. Фан Му сел и понял, что дверца холодильника открыта. Перед ним сидела худенькая фигурка и что-то жевала.
Конечно, девочка ужинала, но потом исторгла все, что съела, а с учетом ее аппетита она должна была теперь испытывать зверский голод. Фан Му потихоньку набросил одежду и встал с дивана. Он собирался сварить ей яйца.
Внезапно сообразил, что в холодильнике нет ничего, что можно было бы съесть сырым. Он поспешил к девочке, чтобы ее остановить. Приблизившись, увидел у нее в руках пластиковый контейнер. Она набивала рот зелеными ягодами, которые вытаскивала оттуда.
Это был деликатес, который Сяо Вон привез ему из Сюйцзиня, – северный виноград. Фан Му положил его в холодильник, когда ненадолго заезжал сюда, и забыл там на несколько дней. Нахмурив лоб, он смотрел на девочку. От поедания сырых фруктов натощак у нее могло случиться расстройство желудка. В попытке предотвратить это Фан Му попробовал отнять у нее контейнер. Девочка, однако, не собиралась его отдавать. Фан Му добился лишь того, что она стала заталкивать ягоды в рот еще быстрее. Глядя, как девочка прижимает к себе контейнер и поглощает ягоды, Фан Му не смог сдержать улыбки. Чтобы не пугать ее сильнее, он достал из холодильника два яйца. Прежде чем пройти к плите, оглянулся на девочку.
– Вкусно?
Она продолжала ожесточенно жевать, будто не слышала вопроса. Фан Му постоял молча, глядя на нее. И только теперь заметил, как ловко она обрывает ягоды со стебельков.
– Ты уже ела их раньше? – спросил он.
И снова она не ответила.
Однако Фан Му был уверен – девочка из тех краев, где растет северный виноград.
Он понял, где искать ответы.
Прошло чуть больше года, но сестра Чжао выглядела так, будто состарилась на целое десятилетие. Фан Му посмотрел, как она подхватывает девочку под мышки и помогает ей вылезти из внедорожника. Как всегда, ее улыбка светилась добротой, скрывая глубокие морщины, оставленные на лице безжалостным временем. К его изумлению, девочка не сопротивлялась. Даже когда сестра Чжао погладила ее по спине, она не вздрогнула. Они взялись за руки и вместе пошли к кухне.
Вскоре после смерти учителя Чжоу «Дом ангелов» переехал в поселок для опекунских семей на окраине города. Сестра Чжао теперь исполняла роль опекунши и продолжала следить за сиротами. Для некоторых из них удалось найти приемных родителей, кого-то передали в другие опекунские семьи. «Дом ангелов» стал меньше. Тем не менее сестра Чжао выглядела усталой.
Фан Му достал из багажника рисовую лапшу и растительное масло. Когда он мыл руки на кухне, то увидел, что девочка сидит за длинным обеденным столом и поглощает паровую булочку. Время от времени она поднимала голову и смотрела на детей, резвившихся за окном, отчего ее лицо наполнялось неожиданной энергией.
Сестра Чжао вошла в двери. Протянув Фан Му полотенце, она жестом показала ему вытереть шею.
– Лю Лю не очень-то разговорчивая, да?
– Лю Лю? – растерялся он. – Кто такая Лю Лю?
– Девочка, которую ты привез. – Настала очередь сестры Чжао смотреть на него в недоумении. – Ты что, даже не знаешь ее имени?
– Что? – На мгновение Фан Му потерял дар речи. – Она с вами говорила?
– Ну да. Когда я спросила, как ее зовут, она не то чтобы ответила, но все-таки пробормотала пару слогов. Похоже на «Лю Лю».
– Ничего себе… Я провел с ней несколько дней, и она все время молчала. А тут встретила вас – и тут же сообщила свое имя, даже минуты не прошло… – В голосе Фан Му проскользнула нотка обиды. – Надо было сразу везти ее к вам.
– Естественно, я лучше твоего умею обращаться с детьми, – ответила сестра Чжао, явно гордясь собой.
– Вот и славно.
Фан Му изложил ей подлинную причину своего визита: ему нужно уехать из города на несколько дней, и он просит ее присмотреть за Лю Лю в его отсутствие. Сестра Чжао немедленно дала согласие. У Фан Му, однако, имелась еще одна просьба, которая, как он подозревал, будет встречена с меньшим одобрением: не выпускать Лю Лю из дома и прятать от любых посторонних глаз.
– Откуда ты ее привез? – резко спросила сестра Чжао.
– Не могу сказать. – Фан Му посмотрел ей прямо в глаза. – Вы мне доверяете?
– Ну конечно. – Она, не колеблясь, кивнула. – Не беспокойся, можешь оставить ее со мной.
* * *
Покинув «Дом ангелов», Фан Му позвонил в департамент и попросил недельный отпуск, после чего поспешил на железнодорожную станцию, где купил билет до Сюйцзиня.
Северный виноград – тамошний продукт. С учетом того, как хорошо Лю Лю с ним знакома, можно предположить, что она выросла где-то неподалеку от Сюйцзиня или, по крайней мере, провела там достаточно времени. Возможно, Фан Му попадется новая зацепка.
Поезд оказался почти пустым; немногочисленные пассажиры дремали на своих креслах. Фан Му присел напротив загорелого парнишки, который увлеченно играл в телефоне. Когда поезд тронулся, профайлер уставился в окно, пытаясь сосредоточиться на пролетающих мимо картинах. Зима вступала в свои права, и над землей висел холодный
