Старик постучал по крышке письменного стола кончиком своего желтого карандаша, с которым никогда не расставался, и кивнул головой в мою сторону.
— Что вы можете сказать об этом преступлении, мисс Шан? — спросил я.
— Ничего.
— Что вы знаете о своих слугах, которые исчезли? О девушках, которые погибли?
— По правде говоря, очень мало, а точнее — ничего вообще. Их нанимал отец.
— Те двое, которые пропали, как они выглядели?
— Ху Лун — это старик, седой, худой, сгорбленный. Йин Хун, мой шофер и садовник, помоложе, ему, наверное, около тридцати. Он низкого роста даже для кантонца, но крепкого телосложения. Нос у него сломан и приплюснут посередине.
— Вы не допускаете, что они могли убить женщин? Или один из них?
— Не думаю. Вряд ли.
— А как выглядел тот молодой китаец, чужой, который впустил вас в дом?
— Худощавый, небольшого роста, лет двадцати… На передних зубах золотые коронки. Он показался мне очень смуглым.
— Я попросил бы, мисс Шан, подробнее объяснить, почему вас не удовлетворяет то, что делает шериф?
Она взглянула на Старика, который растянул губы в вежливой, ничего не говорящей улыбке — его физиономия давно стала маской, которая могла скрыть все что угодно.
Минуту клиентка боролась с раздражением, потом сказала:
— Думаю, они ищут не там, где нужно. Я заметила, что большую часть времени они толкутся возле дома. Ведь это абсурд — ожидать, что убийцы возвратятся.
Нелишне было поразмыслить над ее словами.
— Мисс Шан, надеюсь, вы не думаете, что вас подозревают?
Казалось, она испепелит меня взглядом своих черных глаз:
— Что за вздор!
— Не в том дело, — не отступал я. — Мне важно знать ваше мнение.
— Я не умею читать мысли полицейских. А вы?
— Мы пока ничего не знаем об этом деле, кроме того, что пишут в газетах, и вашего рассказа. Для серьезных подозрений требуется куда больше сведений. Однако постарайтесь понять, почему у людей шерифа появились сомнения. Вы очень спешили. Есть ваше объяснение, почему вы уехали и почему вернулись — но больше ничего. Женщина, обнаруженная в подвале, могла быть убита как до вашего отъезда, так и после. Ван Мей, которая, видимо, кое-что знала, тоже мертва. Остальная прислуга исчезла. Ничего не украдено. Уверяю вас, этого достаточно, чтобы у шерифа появились мысли…
— Вы меня подозреваете? — спросила она в упор.
— Нет, — ответил я, нисколько не греша против правды. — Но это ничего не доказывает.
Она обратилась к Старику, слегка подняв подбородок и бросая слова как бы через мою голову:
— Вы что, не хотите заниматься этим делом?
— Мы охотно займемся им и сделаем все, что в наших силах.
Когда условия были оговорены и мисс Шан принялась выписывать чек, шеф повернулся ко мне:
— Ты этим и займешься. В помощники возьмешь, кого захочешь.
— Сперва не худо бы заглянуть в дом и посмотреть, все ли на месте.
Лилиан Шан спрятала в сумочку чековую книжку.
— Превосходно, — сказала она. — Я как раз возвращаюсь домой. Могу вас захватить.
Это была очень спокойная поездка. Энергию на беседу тратить не стали. Похоже, мы не слишком пришлись друг другу по душе. Но машину она вела неплохо.
Сложенный из бурого местного камня дом Лилиан Шан возвышался среди старательно ухоженных газонов. С трех сторон усадьбу окружала живая изгородь, с четвертой простирался берег океана, пляж, зажатый в этом месте двумя скалистыми утесами.
Дом был набит множеством картин, портьер и всего такого прочего —г мешанина американских, европейских и азиатских вещей. Я послонялся по комнатам, бросил взгляд на чуланчик для белья, на все еще разрытую могилу в подвале и на бледную датчанку с лошадиной физиономией — женщине этой предстояло заниматься домом, пока Лилиан Шан не найдет себе новую прислугу, — и вышел во двор. Несколько минут бродил по газонам, сунул нос в гараж, где стояли два автомобиля кроме того, на котором мы приехали из города, и пошел дальше, чтобы ухлопать остаток послеполуденного времени на болтовню с соседями. Ни один из них ни черта не знал. Людей шерифа искать не стал — как-никак мы с ними были конкурентами. К вечеру я вернулся обратно в город.
В нашей конторе сидел только Фиск; парень коротал ночное дежурство. Он сказал, что Старик должен заглянуть попозже. Я закурил и стал обдумывать свои следующие шаги.
В Чайнатауне меня знала каждая собака, ничего стоящего не вынюхаешь, глупо даже надеяться. Вызвался помогать один старый корешок филиппинец, но у меня не было никакой уверенности, что его усилия принесут хоть каплю пользы. Тут требовался кто-то местный, кто плавал бы здесь, как уж в своем болоте.
Развивая возникшую мыслишку, я вспомнил Уля. Еще пять лет назад этот «глухонемой» загребал по двадцать долларов в день на своем постоянном маршруте между офисами, заставляя раскошелиться тех, кто верил в его талант. Он обладал великим даром: можно было палить из кольта над его головой, Уль и глазом не моргнул бы. Но героин основательно расшатал парню нервы и довел до того, что он стал вздрагивать от любого шороха за спиной.
С тех пор «глухонемого» мог использовать на посылках каждый, кто готов был расплатиться дневной порцией белого снадобья. Ночевал ханыга где-то в Чайнатауне и не придерживался каких-либо правил игры. Полгода назад я пользовался услугами Уля, чтобы найти грабителя, проникшего в лавку, разбив витрину.
Еще один приятель — Люп Пигатти, владелец притона на Пацифик-стрит… Люп умел держать язык за зубами и если уж считал нужным что-то тебе сказать, то на его информацию можно было положиться.
Он сам поднял трубку.
— Можете найти мне Уля? — спросил я, предварительно назвавшись.
— Не исключено.
— Пришлите его ко мне. Буду ждать.
— Если он покажется, — пообещал Люп и повесил трубку. Я попросил Фиска передать Старику, чтобы он звякнул,
когда появится, а потом отправился к себе и стал ждать симпатягу-стукача.
Он явился сразу же после десяти — приземистый мужичонка лет сорока с мордой как тесто и мышиного цвета шевелюрой со слипшимися прядями.
— Люп сказал, что у вас что-то есть для меня.
— Да, — ответил я, указывая на стул и закрывая дверь. — Покупаю сведения.
Ханыга скомкал в руках шляпу, хотел было сплюнуть на пол, но раздумал, только облизал губы.
— Какие сведения? Ничего не знаю.
Я взглянул на него, и то, что увидел, весьма удивило. Зрачки его желтых глаз должны были напоминать булавочные головки, как это бывает у ширевых. Но не напоминали. Вполне нормальные. И это вовсе не означало, что ширевой соскочил с иглы, — просто он залил себе зенки белладонной, чтобы расширить зрачки. Зачем?
— Ты слышал о китаянках, которых убили в доме над океаном на прошлой неделе?
— Нет.
— В связи с этим разыскиваются двое китайцев, — продолжил я, пропустив мимо ушей его «нет». — Ху Лун и Йин Хун — так их зовут. Ты ничего не знаешь о них?
— Нет.
— Получишь двести долларов, если отыщешь мне любого. Еще две сотни, если узнаешь, кто убил, и еще двести, если найдешь молодого парня, тоже китайца, с золотыми зубами.
— Понятия не имею, не знаю.
Говорил он невнятно, явно складывая в уме сотни долларов, которыми помахали перед его носом. Видимо, сумма произвела впечатление, — Уль вскочил:
— Надо подумать, надо подумать. А может, вы дадите мне задаток? Скажем, сотню?
— Деньги только за сведения.
Мы еще немного попрепирались, но в конце концов он, стеная и охая, побрел добывать «почту».
Я вернулся в агентство. Старик где-то слонялся. Время близилось к полуночи, когда он явился.
— Пришлось снова воспользоваться Улем, — сказал я. — Послал также в Чайнатаун одного молодого филиппинца. А сейчас вот стукнула в голову клевая мыслишка, только не знаю, как обтяпать дело. Думаю, так: если дать объявление о работе для шофера и слуги где-нибудь в сельской местности, то эти красавцы, что исчезли, могут клюнуть на приманку. Может быть, вы знаете кого-нибудь, кто мог бы посодействовать?
— Расскажи подробнее, что ты имеешь в виду.
— Надо найти дом, где получше — чем дальше от города, тем лучше. Пусть бы хозяин звякнул в какой-нибудь из этих китайских гадючников — бюро по найму — и сказал, что возьмет повара, слугу и шофера. Повара прилепи для большего правдоподобия. Дадим объявление, подождем пару дней, чтобы рыбка успела клюнуть. Думаю, цпя нашей операции лучше всего подойдет агентство Фонг Йика на Вашингтон-стрит. Тот, кто этим займется, должен завтра позвонить Фонг Йику и сказать, что зайдет в четверг .утром, чтобы взглянуть на кандидатов. Сегодня понедельник, так что времени навалом. Наш помощник подскочит в агентство по найму в десять утра, в четверг. Мисс Шан и я подвалим на такси десятью минутами позже, когда знакомство с кандидатами уже начнется. Я выскакиваю из такси и накрываю всех, кто смахивает на наших беглецов. Мисс Шан возникает через минуту и опознает этих субчиков, чтобы никто не вякал, что мы хватаем людей ни за что ни про что.
