Ознакомительная версия.
И поесть еще хорошо бы. Мяса там горячего с картошечкой. Салаты хороши, но в вашем климате хочется и горячего. Это у нас на юге можно одними холодными закусками питаться. А в вашей холодине нужно горяченького.
Удивившись прожорливости негодяя, подруги проводили его в кухню, где быстро положили на тарелку целую гору гуляша, заботливо приготовленного для поминок. Шурик начал наворачивать его ложку за ложкой, довольно хмыкая и время от времени опрокидывая в себя по рюмке водки.
— Шурик, а как твои швы после операции? — с беспокойством спросила у него Инна. — Не беспокоят?
— А что? — продолжая жевать, произнес Шурик. — Швы уже сняли. Так что могу ходить нормально. Все отлично зажило. Хотите посмотреть?
Подруги хотели. Прямо-таки горели желанием! Они так ему и сказали. Очень польщенный их искренним интересом, Шурик обнажил свой бок, и все трое могли воочию лицезреть красную полоску с редкими точками вдоль нее. На вид шрам выглядел вполне натурально.
Инна даже рискнула с разрешения Шурика потрогать его пальцем. И на ощупь шов был самым настоящим.
— Отличный шов, — похвалила Мариша. — Наверное, тебе делал операцию какой-нибудь известный хирург?
— Вовсе нет, — помотал головой Шурик. — В нашей городской больнице операцию сделали. Так меня скрутило, что куда-то на Запад лететь сил не было.
— Оно и понятно, — кивнула Инна. — Когда приспичит, так и сельский фельдшер профессором покажется. Значит, в вашей городской больнице и оперировали?
— Ну да, — кивнул Шурик и снова принялся за гуляш. — На «Скорой» туда привезли. На носилочках. Все как на Западе. Уж как мне худо было, а и то я удивился.
И чисто у них там. Просто удивительно. Лекарств нет ни хрена, но чисто.
— Фамилию хирурга не Помнишь? — спросила Инна.
— А зачем вам? — наконец насторожился Шурик.
— Мало ли, пригодится, — туманно пояснила Инна. — Хорошие специалисты в наше время редки.
— Не знаю я его фамилии, — ответил Шурик. — Не помню. А звать его Олег Дмитрич. Так к нему все обращались.
Узнав от него все, что им было нужно, подруги потеряли интерес к Шурику.
— Ну, мы пошли, — сказала Инна. — Счастливо тебе оставаться.
— Смотри, много не лопай, — добавила Мариша, видя, что Шурик поднес ко рту очередную ложку с солидным куском мяса. — А то брюхо набьешь, швы разойтись могут.
Шурик поспешно вернул ложку обратно в тарелку.
— Тьфу ты! — расстроился он. — Забыл совсем! Меня врач в больнице тоже предупреждал, чтобы я первые дни много не ел. А я забыл совсем.
И Шурик потянулся к литровой бутылке «Финляндии», стоящей на столе.
— Лучше водочки выпью, — сказал он. — От нее вреда не будет.
— Хоть обпейся, — тихо прошипела Аглая, выходя из кухни.
Выскочив из квартиры, подруги наткнулись на соседку Светланы Арнольдовны, как раз отпиравшую дверь своей квартиры.
— Девочки! — обрадовалась Наталья Федоровна. — А я и на поминки к Светлане Арнольдовне прийти не смогла. За племянником в аэропорт встречать его ездила. Как все прошло, а?
— Хорошо, — торопливо пробормотала Мариша. — Мы вам потом расскажем. А сейчас, простите, очень торопимся.
— А я племянника так и не встретила, — посетовала Наталья Федоровна. — Так жаль. Зря съездила. Самолет прилетел, а его нету. Нужно звонить, может быть, случилось с ним что-нибудь. Он у меня больной совсем.
И она вновь принялась ковыряться в замке. Мариша уже сделала два скачка вниз по лестнице, но тут из квартиры Светланы Арнольдовны раздался пьяный голос Шурика, распевающего песнь о Стеньке Разине и княжне.
— Что это? — вздрогнула соседка.
— Это муж Лены приехал, — сказала Мариша, не останавливаясь. — С горя наклюкался и теперь горланит. Вы его не трогайте. Он тоже больной. У него аппендицит недавно вырезали.
Соседка хотела что-то спросить еще, но Мариша поспешно крикнула:
— До свидания!
И помчалась вниз по лестнице, опасаясь, как бы ее снова не задержали разговорами. До вечера подруги пытались дозвониться до Ялты, а дозвонившись, узнать номер городской больницы. А узнав номер, звонили, стараясь выловить хирурга Олега Дмитриевича, мечущегося по больнице и по городу из одного конца в другой. С совещания на консультации, а с консультаций на операцию и так далее. Наконец уже к вечеру Олег Дмитриевич появился в ординаторской, и подруги смогли с ним поговорить.
— Шинок? — переспросил Олег Дмитриевич. — Александр Федорович? Конечно, я его помню! Перитонит у него был. А что? Когда ему было разрешено встать с кровати? Милочка, у меня нет такой практики, чтобы удерживать больного в кровати дольше необходимого.
Обслуживающего персонала не хватает. Так что обычно больные поднимаются, как только у них на это появляются силы. На третий день, я полагаю, он уже мог самостоятельно добрести до туалета.
— Только на третий? — разочарованно спросила Мариша. — Вы не ошибаетесь?
Разочарована она была потому, что это опрокидывало все подозрения подруг о том, что Шурик все же смотался в Питер, прикончил свою бывшую жену, а потом вернулся обратно в больницу.
— Лично я, — продолжила Мариша, — встала после такой операции в тот же день. А Шинок почему так долго провалялся?
— У него была высокая температура, — сказал врач. — Двое суток ему кололи сильные антибиотики, и только на третьи температура пошла на спад. Но двое суток после операции он пролежал в жару. Да и потом был очень слаб.
— Понятно, — убитым голосом произнесла Мариша. — Спасибо и на этом.
— Всегда рад помочь, — любезно отозвался врач и снова куда-то умчался.
Мариша повесила трубку и повернулась к подругам.
— В ту ночь, когда убили Ленку, Шурик валялся в жару после операции и даже до туалета дойти не мог, — сказала она. — Так что Ленку он не убивал. И в Питере не был.
— Но откуда же он тогда узнал, что Светлана Арнольдовна умерла? — пробормотала Инна.
— Ему мог кто-то об этом сказать, — предположила Аглая.
— Точно! — воскликнула Мариша. — Но только кто?! Слушайте, давайте его навестим еще раз, а? Похоже, нам все-таки нужно поговорить с ним по душам.
И Инна… Эти ребята Бритого… Как ты думаешь?
— Ну о чем речь! — вздохнув, кивнула Инна. — Нужно так нужно. Конечно, мне придется за это пообещать Бритому два дня вести себя как полагается примерной жене.
— Это не очень дорого, — заметила практичная Аглая.
— Да разве Инка имеет представление о том, что такое примерная жена! — фыркнула Мариша. — Так что Бритый заведомо в проигрыше.
Инна в ответ притворно захныкала. Через час три подруги стояли возле дверей квартиры Светланы Арнольдовны в сопровождении все тех же крепких молодых людей. Дверь им открыла Наталья Федоровна. Кажется, при виде подруг, явившихся с охраной, она слегка растерялась и побледнела. В равной степени подруги тоже были удивлены, увидев ее в квартире Светланы Арнольдовны.
— А что вы тут делаете? — хотела спросить у соседки Мариша, но тут из недр квартиры донесся голос Шурика:
— Тетя, а где тут могут быть полотенца? Теть Наташ! Я в ванную пойду, а вы мне их туда принесите!
— Тетя, — страшным голосом прошипела Аглая, сверля глазами Наталью Федоровну. — Тетя Наташа!
Вот оно что! Так вот кто Шурику насплетничал, что Ленка погибла и можно прилетать за своим наследством!
Наталья Федоровна затравленно огляделась по сторонам. Бежать было не куда. — 'И как только она это поняла, ее лицо приняло выражение крысы, загнанной в угол и готовой дорого продать свою жизнь.
— Да! — с вызовом заявила Наталья Федоровна, с ненавистью глядя на подруг. — Я тетя Шурика. А что вы имеете против? Вы кто такие, чтобы права тут качать?
— В общем, мы права качать не собираемся, но хотелось бы все же с вами поговорить, — ответила ей Мариша и шагнула в прихожую.
— Я вас не приглашаю! — взвизгнула Наталья Федоровна. — Вон отсюда!
И она сделала попытку выпихнуть подруг. Это у нее не получилось, потому что парни Бритого стояли сплошной стеной и, наоборот, теснили в квартиру Наталью Федоровну, а заодно и подталкивали туда подруг. Наконец вся компания очутилась в гостиной, где со стола уже была убрана еда и вообще ничего в комнате не напоминало о трагедии, случившейся с бывшими хозяевами.
— Тетя, что там за шум? — подал голос Шурик из ванной. — Где все-таки мои полотенца?
— Можете позвать своего племянника, — сказала Мариша. — И мы все спокойно обсудим. А потом вместе решим, стоит нам обращаться в милицию или нет.
При упоминании о милиции Наталья Федоровна как-то сникла и больше подруг из квартиры не гнала.
В это время появился Шурик в пушистом банном халате. С недоумением оглядев гостей, он спросил:
— Вы тут чего, а?
— Шурик, сядь, — велела ему Наталья Федоровна. — Сядь, мальчик мой!
— А что случилось? — продолжал недоумевать Шурик. — Я тут у себя дома. Разве нет?
Ознакомительная версия.
