Димка прошелся по комнате, перечитал распечатанный текст. Бросил листы на стол, резко повернулся ко мне:
– Ты знаешь, где искать гробницу?
– Возможно.
– Что значит «возможно»?
– Это значит, что мне нужно оказаться на месте событий, – ответила я. – Мне нужно увидеть все собственными глазами. Тогда я тебе скажу, подтвердилась моя догадка или нет.
– А если нет?
Я пожала плечами:
– Что ж, тогда будем надеяться, что у Лоры проснется совесть и она поделится с тобой своими соображениями.
– Она без меня шагу не ступит, – неуверенно произнес Димка. – У нее нет главного – амулета.
– А у тебя нет образования и нужной информации, – поддела я. – Отец Лоры возглавлял самую масштабную экспедицию за все время поисков гробницы Чингисхана. Результаты поисков засекречены.
– Но они ничего не нашли! Они не узнали, где находится гробница! – запальчиво воскликнул Димка.
– Зато узнали, где ее точно нет, – возразила я. – Хочешь раздобыть информацию? Предположим, что ты ее получишь. Что дальше? Ты не историк и не археолог. Чтобы дойти до верной мысли, потребуется очень много времени. Оно у тебя есть? Думаю, что твоя фотография через несколько дней украсит стенд «Их разыскивает милиция». Ну, и Интерпол, конечно. Дима, ты действительно сильно рискуешь, если надеешься на Лору. Ей нужен амулет и не нужен ты. Делай выводы.
Димка прикусил губу, разглядывая меня исподлобья.
– Ты блефуешь, – наконец сказал он.
– Ты думаешь? Ну-ну, – ответила я как можно небрежнее, повернулась, чтобы уйти, но меня остановил нервный возглас:
– Что ты предлагаешь?
Я повернулась к бывшему мужу:
– Я предлагаю тебе взять меня с собой. Наверняка вы с Лорой собираетесь лететь в Монголию, правда?
– Какая проницательность!
– Не тащи с собой амулет, – настойчиво продолжала я, не обращая внимания на Димкин сарказм. – Сделай так, чтобы Лора при всем желании не могла до него добраться. Спрячь бумажку с заключением. Ты ведь запомнил, из какой горы взят камень для амулета?
– Запомнил, – машинально ответил Димка.
– Вот и все! У тебя есть необходимые ключи, а у Лоры их нет! Не позволяй ей перехватить инициативу!
Димка немного помолчал, не сводя с меня мрачных глаз. Наконец он разомкнул губы и ответил:
– Я подумаю.
– Думай, – равнодушно сказала я и покинула комнату.
Вошла в ванную, закрыла дверь на щеколду. Открыла воду, а сама в изнеможении присела на закрытую крышку унитаза. Ноги дрожали мелкой дрожью, сердце выбивало сто тридцать ударов в минуту. Я знала, что сейчас решается моя судьба. Останусь я в живых или нет? Все зависит от того, поверит ли Димка в мой блеф. Я понятия не имела, где искать захоронение, несмотря на все эти минералогические подробности! Я по-прежнему была убеждена, что искать гробницу в горе – глупо, потому что мы до сих пор не разгадали загадку подвески. Что означает странная буква «А» с волнистой перекладиной посередине? А она ведь что-то означает!
Я помотала головой. Долой панику! Я должна быть спокойной, рассудительной и, главное, очень убедительной. Потому что от этого зависит моя жизнь. Я встала с места, подошла к открытому крану. Набрала в ладони холодной воды и как следует ополоснула горящие щеки. Повторила эту процедуру несколько раз до тех пор, пока ноги не перестали дрожать, а сердечный ритм не пришел в норму. Тогда я перекрыла воду, вытерла лицо и вышла в коридор.
Димка ждал меня за дверью.
– Ты меня уговорила, – сказал он.
– Я тебя не уговариваю, – возразила я. – Поступай, как считаешь нужным.
Димка ухмыльнулся:
– Ладно, не притворяйся. Небось, поджилки трясутся?
Я промолчала.
– Ладно, – повторил Димка. – Попутешествуем напоследок. Надеюсь, ты не против?
Я очаровательно улыбнулась и ответила:
– С удовольствием! Только у меня нет загранпаспорта.
– Придется обойтись без него, – рассеянно заметил Димка.
– Как это? – не поняла я.
Димка отправился обратно в комнату.
– Не озадачивайся, – бросил он через плечо. – Это мои проблемы.
Я послала ему вслед беззвучный воздушный поцелуй. Похоже, моя казнь откладывается. Вот только не знаю, надолго ли?
Прошло еще два дня. Все это время мы по-прежнему проводили в квартире. Я попыталась открыть балконную дверь, но выяснилось, что она наглухо заколочена. Все, что мне оставалось, это сидеть на подоконнике и смотреть на улицу.
Димка ни на минуту не отрывался от своего ноутбука. Что ж, в наше время этого вполне достаточно, чтобы организовать путешествие, не выходя из дома. Как-то днем, на третий день после нашего разговора, Димка неожиданно вошел в мою комнату и велел:
– Одевайся!
– Я одета, – сказал я, спрыгивая с подоконника.
– Я хотел сказать, обувайся, – поправился бывший муж.
Я поняла, что заточение подошло к концу. Вышла в коридор, влезла в кроссовки, спросила, не глядя на Димку:
– Что мне брать с собой?
– Ничего, – ответил он, торопливо пакуя ноутбук в кожаный чехол.
– И сумку не брать?
– Ничего не брать.
– Но…
– Я сказал, ничего! – повысил голос Димка.
Я предпочла не вступать в дискуссию. Бывший муж был как-то непривычно взвинчен. То есть, взвинченным я его видела часто, но это была взвинченность другого рода. У Димки даже руки дрожали. Похоже, от возбуждения.
Мы вышли из квартиры, Димка запер дверь. Внизу у подъезда нас уже ждала машина. За рулем сидел мой знакомый с фингалом под глазом. Правда, фингал уже успел изрядно побледнеть. Димка отозвал его в сторону, они о чем-то пошептались. Я стояла возле машины и полной грудью вдыхала вкусный воздух. Пахло какими-то знакомыми травами, по-моему, полынью и мятой. Я наслаждалась каждым сделанным вдохом так, словно он был последним. Никогда не получаешь такого удовольствия от жизни, как в ожидании скорой смерти. Впрочем, мысль не новая.
– Садись в машину, – велел Димка.
Я уселась на заднее сиденье, бывший муж плюхнулся на переднее. Машина сорвалась с места и понеслась по городу. Мы ехали очень быстро, поэтому рассмотреть в окно местные достопримечательности было почти невозможно. Я не успевала поворачивать голову, провожая взглядом бульвары, проспекты и площади. Наконец машина миновала городские кварталы, выскочила на загородную трассу и полетела со страшной скоростью: сто сорок километров в час.
По моему телу немедленно поползли ледяные мурашки. Я откинулась на спинку, закрыла глаза и вцепилась скрюченными пальцами в край кожаного сиденья. В лицо бил ветер из открытого окошка водителя, иногда ухо ловило скомканное шуршание колес пролетевшего мимо автомобиля.
Сколько продолжалось наше путешествие, сказать не могу. Я была слишком напугана. Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем машина остановилась. Димкин голос произнес:
– Открывай глаза, трусиха! Приехали!
Я открыла глаза и обомлела.
Огни. Море огней, больших и маленьких, расположенных вдоль ровной дороги. Похоже на взлетную полосу. Я прищурилась и разглядела игрушечные очертания самолетов на противоположном конце поля. Выходит, я угадала. Мы приехали на аэродром. Только этот аэродром был какой-то слишком маленький, ненастоящий. Да и самолеты, стоявшие вдалеке, показались мне странными. Они были похожи на «кукурузники».
Впереди возникла фигура человека в военной форме. Он приблизился к нашей машине, махнул рукой. Димка с водителем вылезли из салона, пошли навстречу. Я осталась одна. «Интересное место, – подумала я, обводя взглядом взлетное поле. – Похоже на музей авиации. А может, это и есть музей? Самолеты древние, скорее всего, уже не летают. Наверное, сюда привозят школьников на экскурсии.
Димка обернулся, помахал мне рукой. Я вылезла из машины и побрела на зов. Я подошла к мужчинам, поздоровалась с незнакомцем в форме. Он спросил:
– Ну, что? Полетели?
– А где самолет? – поинтересовалась я.
Мне никто не ответил. Мужчина в форме вразвалку направился к взлетной полосе. Димка тронул меня за локоть, кивнул на дальний конец поля.
– Вон наш самолет.
– «Кукурузник»? – переспросила я, надеясь, что происходящее только шутка.
Димка фыркнул.
– А ты привыкла летать на «Боингах»? – язвительно осведомился он.
– Нет, почему? Меня вполне устроил бы Туполев.
– Ну, извини! – высказался бывший муж. – Туполева я для тебя не приготовил. Дорого, знаешь ли. – И он потащил меня следом за мужчиной в форме.
Мои ноги заплетались в косички от страха.
– Мы же разобьемся!
– Не исключено, – подтвердил Димка. Метнул на меня косой взгляд и напомнил: – Это твой шанс. Хочешь отказаться? Я не настаиваю!
Я стиснула зубы и затрясла головой. Действительно, можно подумать, мне есть что терять! И мы припустили бегом по длинной взлетной полосе.
Вблизи самолет оказался не таким уж старым и страшным. Потом я узнала, что это была модель спортивного американского самолета, очень популярная в восьмидесятых годах. В кабину умещалось всего четыре человека, а закрывалась она сверху прозрачным стеклом, как кабина истребителя времен Второй мировой войны. Но всего этого я еще не знала, поэтому смотрела на небольшой самолетик с недоверием и страхом. Неужели это не шутка?
