оставлять ее одну. Надо было предупредить, чтобы помалкивала о доверенности.
Она не связала мошенничество с квартирой со смертью Лизы. Она не связала, а Денис ей об этом не сказал.
– Бабушка была не права, когда называла Дашу проходимкой. – Денис говорил тихо, чтобы не будить Власту.
– У нее муж осужден за мошенничество. Она это скрывала, отсюда и возможные оговорки.
– Белла знает, что на ее квартиру покушались? – помолчав, спросила мама.
– Знает. Я позвонил в Израиль, рассказал. Спросил, звонили ли ей из Москвы в конце января. Звонок был, она еще ломала голову, кому могла понадобиться. К телефону она не подошла, плохо себя чувствовала после каких-то процедур. Автоответчик должен был сообщить абоненту, чтобы перезвонил через сутки. Но через сутки звонить было уже некому.
Он должен был сразу догадаться.
Аферу с квартирой мог провернуть только тот, кто отлично знал ситуацию Беллы Георгиевны. Лучше всех знал ее бывший зять. Продажу квартиры никто не заметит, израильские надзорные органы не отслеживают заграничную собственность. Нужно только не привлекать внимание к сделке.
– Доверенность была выписана на зятя. У того двойное гражданство. Приехал в Россию, показал российский паспорт, и можно осуществлять любую сделку. Очень удобно, – усмехнулся Денис.
– Да уж!
Он должен был сразу догадаться. Тот, кто знал ситуацию Беллы и понимал, что сделку нужно провернуть быстро и незаметно, не стал бы обращаться к незнакомому нотариусу. Он обратился к тому, в котором был уверен.
– Мам, как звали дочь Беллы?
– Не то Вика, не то Ника. Не помню.
Вика-Ника с мужем одно время жили вместе с Беллой. Недолго, но возможность познакомиться с консьержем у мужа была.
Александр Николаевич легко сходился с людьми. В отличие от Дениса.
– Даша видела, как Лиза накануне смерти вечером разговаривала с консьержем. Не дозвонилась в Израиль и поделилась с тем, кому доверяла.
С будущим убийцей.
Убийца пришел к ней попить чайку на следующий день.
Растворил таблетки в чае. Дождался, когда Лиза заснет, и унес телефон. Накануне она наверняка показывала ему доверенность с экрана телефона, распечатать ее она еще не успела.
Скорее всего, Лиза поделилась с ним снотворным еще летом. Жаловаться на бессонницу для старика вполне естественно. А она тогда засыпала с помощью спиртного, в таблетках не нуждалась.
Убийца был не только убийцей, еще и вором. Прихватил с собой пачку наличных, которые вернула Лизе Мария Давыдовна.
От бессильной ненависти Денис скрипнул зубами.
Он не предупредил Дашу, и она сделала страшную ошибку. Ее последний звонок был племяннику консьержа.
Она быстрее Дениса сообразила, кто мог провернуть аферу, но племянник ей нравился. Она решила предупредить его о грядущих неприятностях. Потом, ничего не опасаясь, открыла дверь перепуганному дяде. Дядя ей тоже нравился. Дяде она наверняка сказала, что аферу раскопал Денис.
Она не связывала мошенничество с убийством. Денис ее не предупредил. С женщиной консьерж справиться сумел.
Выбросить в окно тяжелого Дениса было труднее.
Ему требовалось позвать кого-то на помощь, племянника или зятя, но помешали Власта и Варя.
Убивать беспомощного Дениса было рискованно. Полиция с огромной вероятностью сразу бы на него вышла. Нужно было разыграть самоубийство.
– Студента убил племянник. Парень пришел в нотариальную контору с фальшивой доверенностью и, к собственному несчастью, нарвался прямо на племянника.
Ненависть свела губы, Денис их покусал.
Консьерж любил племянника и хотел ему помочь.
Хорошему парню Вите с добрыми близорукими глазами было трудно отказаться от легких денег. У него ипотека, жена и маленький ребенок, а квартиру он ни у кого не отнимал. Та все равно оказалась бы ничьей.
Они оба наверняка не хотели никого убивать, но от мошенничества до убийства путь оказался коротким.
У племянника не было времени на размышления. Он пошел вслед за Павлом и сумел убрать опасного свидетеля.
Наверное, тут же позвонил дяде. Дядя и племянник друг друга любили, все время были на связи.
– Племянник долго что-то Павлу плел, скорее всего, пообещал разобраться. В конторе камера, парочку хорошо видно. Ментам теперь легко работать, племянник мелькал на камерах и после аварии. Менты его вскоре и без меня бы вычислили. А камера в подъезде зафиксировала зятя, тот показывал квартиру риелтору. Мам, я тебе хочу еще кое-что сказать. Я теперь не один.
– И кто эта женщина? – голос у мамы дрогнул.
– Это лучшая женщина на свете. Ее зовут Власта. Она тебе понравится. Пока, мам. Будут новости, позвоню.
Он заглянул в спальню. Власта смотрела на него и улыбалась.
– Ну наконец-то! – проворчал он. – Соня!
Она похлопала рукой по кровати, и он сел рядом.
Она взяла его за руку, как только вошла в квартиру вместе с толпой его спасителей, и больше его не отпускала.
Она держала его за руку, даже когда он объяснялся с полицейскими.
Она и сейчас взяла его за руку и потребовала:
– Не уходи.
Денис наклонился, поцеловал теплую щеку.
– Варя вчера вернулась к Антону.
– Это хорошо или плохо? – улыбнулся Денис.
– Не знаю, – вздохнула Власта. – По-моему, плохо. Но это ей решать.
– Ей, – подтвердил Денис.
– Антон не хочет отказываться от Лизиного наследства.
– Его право.
Он мог бы этого не говорить. Слова им были не нужны.
– Кстати, – некстати вспомнила она, – Лизин блокнот, который мы долго искали, вчера нашелся. Мама увидела, он завалился за книги в одном из шкафов.
Денис встал, отдернул занавеску.
Хмурое утро не обещало смениться солнечным днем. Серое небо за окном было мутным и, как ни странно, по-своему красивым.
