когда я позвонила ему и попросила о помощи.
– Чай, кофе? – предложил он.
– От кофе не отказалась бы, – ответила я.
– Тебе же вроде нельзя? – вопросительно произнес Кирьянов.
– От одной чашки ничего не будет. В конце концов, кажется, я уже достаточно воздерживалась. Уже сил нет терпеть.
Володя приготовил мне кофе. Именно такой, какой я люблю. Я закрыла глаза и жадно сделала первый глоток. Словно курильщик, который долгое время не имел возможности сделать затяжку.
В это время в кабинет привели Тимофея. Первое, что он увидел, это что я пью кофе. Я почувствовала себя провинившимся ребенком, который ослушался родителей и был застукан на месте преступления. Его взгляд заставил меня поставить кружку на стол.
– Присаживайтесь, – указал ему Кирьянов на стул.
Тимофей послушно сел.
– Как отец? – спросил он Кирьянова. – Он еще жив?
– Ему предстоит операция. Но врачи говорят, что жить будет. Расскажите, что произошло. С самого начала. Значит, Николай Воробьев и Инесса Чертовская ваши родители? Как так получилось?
– Это долгая история. Лучше сразу посадите меня. Я готов ответить за свой поступок, – сразу сменил он тему.
– Посадить вас может только суд. Я обязан провести доследственную проверку. Дальше уже будет решаться вопрос о возбуждении уголовного дела. Происшествие с применением оружия – дело серьезное. Тем более что человек ранен и сейчас находится на операционном столе.
– Повторюсь, что я не отрицаю свою вину. Я стрелял.
– Где вы взяли пистолет?
– Нашел в тумбочке.
– Какой именно? Чье это оружие?
– Я не знаю чье. Возможно, хозяина дома.
– То есть вы признаете, что нашли чужое оружие и забрали его себе? Это уже попахивает статьей.
– Я даже не хотел его брать.
– Но вы его взяли. И вы выстрелили, – констатировал Кирьянов. – Так почему вы наставили пистолет на отца?
– Я хотел защитить Таню.
– От кого?
– От отца. – Тимофей уставился в пол.
– Он угрожал ей?
На этот вопрос Тимофей отвечать не стал, но спустя несколько секунд поднял глаза на Кирьянова.
– Насколько я знаю, никто не обязан свидетельствовать против своих родственников. Мне хотелось бы воспользоваться этим правом.
– При каких обстоятельствах вы познакомились с Татьяной Ивановой?
– Случайно. На улице. Я видел, как на нее едет машина, и оттолкнул ее в безопасное место. Потом отвез в больницу, когда она едва не потеряла сознание.
– Что вы делали в доме адвоката Чертовского?
– Меня вызвал отец. Он позвонил мне и попросил срочно приехать.
– Он сказал, почему такая срочность?
– Нет, но я и не спрашивал, – пожал плечами Тимофей. – Раз позвал, значит, я действительно был ему нужен.
– Когда вы приехали, что увидели? Вернее, кого?
– Отца и Таню.
В этот момент без стука в кабинет Кирьянова распахнул дверь представительный мужчина и широкой походкой долетел до Тимофея. Я сразу догадалась, что это был адвокат. Я уже видела его, когда была в офисе Чертовского.
– Здравствуйте, я адвокат Лисовский Игорь Сергеевич. Буду представлять интересы этого молодого человека – Воробьева Тимофея Николаевича, – он протянул руку Кирьянову.
Тот ответил на рукопожатие. Лисовский сел позади Тимофея. Кирьянов продолжил допрос:
– Что происходило перед тем, как вы выстрелили?
– Мы с отцом стояли друг напротив друга. И мне показалось, что он сейчас бросится на меня. Поэтому я выстрелил. Сам не понял, почему я это сделал.
– Почему он должен был броситься на вас?
– Наверное, чтобы отобрать у меня пистолет. Мы слегка повздорили, но я не собирался причинять ему боль.
– Какие у вас отношения с отцом? – спросил Кирьянов.
– Обычные. Мы не ругались и не ссорились, если вы это имеете в виду.
– А сегодня? Перед стрельбой? Вы сказали, что слегка повздорили. Почему?
– Возникли кое-какие разногласия. Я же все уже рассказал. Полностью признал свою вину, – Тимофей занервничал. – Отправьте меня, пожалуйста, уже в камеру. Я очень устал. И вообще, я диабетик. Можно мне съесть батончик? Я давно не ел. Он у меня в кармане куртки.
– Да, конечно.
Тимофей достал из куртки перекус и жадно проглотил его. Единственное чувство, которое я испытывала в этот момент времени, была жалость. Несмотря ни на что, я не видела в Тимофее преступника.
Кирьянов еще с полчаса допрашивал Тимофея. Но тот из вопроса в вопрос твердил, что виновен и готов отвечать за свой поступок.
И я понимала, что в такой обстановке он не расскажет правду. Ни о том, кто на самом деле его родители, ни об их прошлом. Тимофей был единственной реальной зацепкой в моем деле. И поговорить с ним должна только я. И только наедине.
Глава 9
Я не заметила, как рассвет постучался в окна. От долгого нахождения в сидячем положении тело затекло. Как никогда, сейчас мне захотелось пробежаться и как можно подальше.
Кирьянов только закончил допрос и поручил увести Тимофея в изолятор временного содержания. Пока он беседовал с адвокатом, я вышла в коридор. Инесса, как оказалось, все это время сидела в коридоре. Увидев меня, она оторвалась от своего телефона и пристально посмотрела.
– Вы добились, чего хотели? Теперь-то наконец счастливы? – презрительно произнесла она.
– Я не понимаю, о чем вы. Я не знала, что Тимофей ваш сын. Но догадывалась, что вы и есть Снежана Петрова.
– Простите, кто?
– Не притворяйтесь, вы прекрасно знаете, о чем я. Много лет назад вы и ваш муж инсценировали смерти свою и вашего общего сына. Сменили имена и зажили новой жизнью. Но в один день как гром среди ясного неба на пороге вашего дома появилась молодая девушка. Ее лицо показалось вам знакомым, потому что вы знали ее раньше. Но тогда она была совсем малышкой. И вы сразу поняли, кто она. И вы расстроились, потому что давно похоронили свое прошлое. В настоящем вы совсем другой человек. У вас новая роль. Вы
