Малоун проехал в центр города и припарковал машину. Узкая дорога вела обратно к деревенской площади. Люди в теплой одежде, с непроницаемыми лицами, входили и выходили из магазинов. Он посмотрел на часы. 9.40 утра.
Коттон посмотрел поверх крыш в чистое утреннее небо, и его взгляд зацепился за крутую насыпь и башню, поднимавшуюся над площадью. Она будто вырастала из скалистой вершины горного хребта.
Руины церкви Святой Эстеллы.
* * *
Стефани и Дэвис стояли по обе стороны больничной койки Герберта Роуленда. Он все еще был очень слаб, но пришел в сознание и, как сказали врачи, мог ответить на пару вопросов.
— Это вы спасли мне жизнь? — спросил Роуленд. Голос его при этом был не громче шепота.
— Мистер Роуленд, — сказал Дэвис. — Мы работаем на правительство. У нас не так много времени. Нам нужно вас кое о чем спросить.
— Вы спасли мне жизнь?
Стефани бросила взгляд на напарника. Сейчас она посчитала, что нужно вмешаться в этот странный диалог.
— Мистер Роуленд, сегодня ночью неизвестный мужчина пришел убить вас. Мы точно не знаем, как именно он намеревался это сделать, но у него получилось отправить вас в диабетическую кому. К счастью, мы были поблизости. Вы хорошо себя чувствуете, чтобы ответить на наши вопросы?
— Почему он хотел, чтобы я умер?
— Вы помните корабль «Холден» и командировку в Антарктиду?
Стефани Нелл видела, как больной пытается что-то мучительно вспомнить.
— Это было очень давно, — наконец сказал он.
Она кивнула.
— Так и есть. Но именно из-за этого он и хотел вас убить.
— На кого вы работаете?
— Я — на разведывательное агентство. — Она указала на Дэвиса. — А он — на Белый дом. Коммандер Александр, который был капитаном «Холдена», убит прошлой ночью. Один из членов вашей небольшой команды, Ник Сайерс, умер много лет назад. Мы подумали, что вы следующий в этом списке жертв, и оказались правы.
— Я ничего не знаю.
— Что вы нашли в Антарктиде? — спросил Дэвис.
Роуленд закрыл глаза, и Стефани подумала, не заснул ли он. Но через пару секунд Герберт с видимым усилием поднял веки и затряс головой.
— Мне было приказано никогда не говорить об этом. Ни с кем. Адмирал Дайлз лично отдал мне этот приказ.
Нелл знала Раймонда Дайлза. Бывший глава военно-морских операций.
— Он приказал оставить «НР-1А» там, под водой, — сказал Дэвис.
Этого она не знала.
— Вы знаете о подводной лодке? — спросил Роуленд.
Стефани опять кивнула.
— Мы прочли отчет о том, как она затонула, и разговаривали с коммандером Александром перед его смертью. Поэтому расскажите нам все, что вы знаете. — Она решила повысить ставки. — От этого может зависеть ваша жизнь.
— Я собираюсь бросить пить, — сказал Роуленд. — Доктор предсказал, что когда-нибудь это сведет меня в могилу. Я принимаю свой инсулин…
— А прошлой ночью?
Роуленд тут же кивнул.
Стефани уже начинала терять терпение.
— Доктора сказали нам, что у вас в крови не было инсулина. Это одна из причин комы, вторая — алкоголь. Но все это сейчас не важно. Нам нужно знать, что вы обнаружили в Антарктиде.
Малоун исследовал все четыре гостиницы в Оссэ и сделал вывод, что «Арлекин» будет наиболее правильным выбором. Вся суровость гор воплотилась в его внешнем облике, но внутри это был современный и элегантный отель, украшенный к Рождеству ароматными сосновыми ветками и омелой. Над дверью была вырезана сценка из Евангелия. Хозяин с гордостью принес гостевую книгу и показал имена всех, кто здесь останавливался. Среди множества имен Коттон узнал пару знаменитых исследователей Пиренеев, приезжавших в это место в XIX и XX веках. В ресторане гостиницы подавали чудесную запеканку с ветчиной, поэтому Малоун решил побаловать себя ранним ленчем и задержался еще на час, чтобы дождаться фирменного шоколадного пирога с каштанами. Когда часы показывали одиннадцать утра, он решил, что, возможно, совершил ошибку, приехав сюда.
Малоун узнал от официанта, что церковь Святой Эстеллы закрывается на зиму и открыта для посещений только с мая по август, чтобы собрать как можно больше туристов, приезжавших сюда насладиться горами, прекрасным молодым вином и свежим воздухом.
— Там практически не на что смотреть, — добавил официант смущенно, — одни руины, хотя каждый год пытаются что-то реставрировать.
Малоун также узнал, что реставрационные работы финансировались местным историческим обществом; также небольшие суммы давала католическая епархия.
В остальное время в этом месте никого не было.
Несмотря на полученную информацию, Коттон все же решил, что обязательно должен посетить это место. Темнота наступит быстро, часов в пять вечера, поэтому ему нужно как можно больше использовать оставшиеся до заката часы.
Малоун вышел из гостиницы, не забыв взять пистолет, хотя в его магазине оставалось всего три патрона. Выйдя на улицу, он оценил, что температура воздуха была ниже минус двадцати. Льда не было, но было много сухого снега, который хрустел, как овсяные хлопья, под подошвами ботинок. Коттон был рад, что еще в Ахене купил теплые ботинки, рассудив, что там, куда он отправляется, будет весьма нежарко. Новый свитер под курткой добавлял тепла, а плотные кожаные перчатки согревали руки.
Он был готов. Но для чего? Малоун не был уверен, что знает ответ на этот вопрос.
* * *
Стефани ждала, когда Роуленд ответит на ее вопрос о том, что же произошло в 1971 году.
— Я ничего не должен этим ублюдкам, — пробормотал больной. — Я держал рот на замке. Никогда ничего никому не говорил. Но они все же пришли, чтобы меня убить.
— Нам нужно знать почему, — сказала она.
Роуленд вдохнул из кислородной маски и продолжил:
— Это было ужасное дело. Рэмси пришел на базу, забрал с собой меня и Сайерса и сообщил, что мы отправляемся в Антарктиду. Мы все были бойцами спецподразделения, привыкшими к странным заданиям, но это дело было самым необычным. И так далеко от дома. — Он сделал еще один судорожный короткий вдох. — Мы полетели в Аргентину, взошли на борт «Холдена» и ничего не делали, пока не достигли Антарктиды. Нам было приказано искать с помощью гидролокатора сигнал, но мы ничего не услышали, пока не сошли наконец на берег. Тогда Рэмси надел акваланг и гидрокостюм и погрузился в воду. Он всплыл на поверхность примерно через 50 минут…
— Что ты обнаружил? — спросил Роуленд, помогая Рэмси выбраться на сушу. Он схватил его за руку и принял акваланг.
Ник Сайерс уже подходил к ним, чтобы помочь, и, схватившись за другую руку Рэмси, сразу спросил:
— Там есть что-нибудь?
Рэмси снял маску и капюшон.
— Там внизу холодно, как в заднице сибирского копателя траншей. Даже в этом костюме. Адские условия для погружения.
— Ты был под водой примерно час. Какие-то проблемы с глубиной? — спросил Роуленд.
Рэмси отрицательно покачал головой.
— Я все время оставался на глубине примерно тридцать футов. — Он показал вправо. — Океан там простирается на мили, прямо до гор.
Он снял рукавицы, и Сайерс передал ему сухую пару. Редко кто мог ходить на таком морозе без перчаток более минуты.
— Мне нужно снять этот костюм и переодеться в нормальную одежду, — прохрипел Рэмси.
— Там есть что-нибудь? — снова спросил Сайерс.
— Чертовски чистая вода. И, как ни странно, куча живности; похоже на коралловый риф.
Роуленд понял, что их с Сайерсом игнорируют. А потом перевел взгляд на сумку, отделанную тюленьим мехом, висевшую на шее Рэмси. Пятьдесят минут назад она была пустой. Теперь в ней что-то лежало.
— Что в сумке? — спросил он Рэмси…
— Он так и не ответил мне, — сказал Роуленд. — И он не позволил мне или Сайерсу хотя бы коснуться ее.
— Что произошло после? — спросила Стефани.
— Мы ушли. Рэмси был взволнован. Мы сделали еще несколько замеров, ничего не нашли, а затем он приказал капитану «Холдена» отправляться на север. Лэнгфорд так никогда ничего и не сказал о том, что он видел во время того погружения.
— Я не понимаю, — сказал Дэвис. — Как вы можете быть для кого-то угрозой?
Пожилой мужчина облизал губы.
— Вероятно, из-за того, что произошло на обратном пути…
Роуленд и Сайерс решили рискнуть. Рэмси был на верхней палубе вместе с коммандером Александром и играл в карты с другими офицерами. Поэтому они решили наконец увидеть, что именно их товарищ обнаружил во время последнего погружения. Ни одному из них не нравилось быть одураченным.
