Ознакомительная версия.
– Это мои аллигаторы! – радостно заорал Сом, когда мы сообщили ему эту новость по телефону. – Это Танька и Ванька! Они привыкли баранов жрать, вот возле шашлычных и крутятся. Наверное, их пожарные отстегнули во время пожара, и они спаслись!
Мы с Бизей не разделяли уверенности Аркадия, но всё же съездили с ним и специалистами из зоопарка в центральный парк. Увы, операция закончилась ничем – облазив все кусты, мы только спугнули несколько кошачьих свадеб и помешали отдельным личностям в уединении распивать спиртные напитки. Впрочем, Сом не очень расстроился, он заказал у местных мастеров большую фигуру кованого аллигатора с поварским колпаком на голове и с поварёшкой в лапе. Он решил поставить нового крокодила перед входом своего нового кафе, строительство которого шло полным ходом. Деньги на бизнес ему спонсировали… Боцман и Пале-Рояль. В качестве компенсации за пожар, который они устроили. Потеряв своего прежнего хозяина в недрах монастыря, эти ребята так прижились под крылом щедрой и доброй Софьи Владимировны, что не захотели менять винный подвал на другое место жительства. Парни были из той породы людей, которым обязательно нужен «хозяин», и этим «хозяином» по иронии судьбы оказался Аркадий Сомов.
– А что, отличные чуваки, – отзывался он о своих подопечных. – Ремонт в доме сделали, огород в порядок привели, забор починили, колодец прочистили, теперь строительством кафе руководят.
– Смотри, доруководятся, – проворчал Бизя. – Будет у тебя там сходняк, хаза и малина.
– Да брось ты, – отмахнулся Аркадий. – Я их службой безопасности сделаю, и уж тогда точно к моему бизнесу близко никто не сунется!
– Ну-ну, – скептически усмехнулся Бизон. – Если нужно будет твоей службе безопасности в воспитательных целях рыло начистить, звони, приеду.
Аркадий захохотал и пообещал вызвать нас из Сибирска на торжественное открытие своего кафе.
Последние летние денёчки таяли и улетали как пугливые птицы… Мы с Бизоном купались, загорали, бездельничали и больше не поднимали вопрос как мы живём – вместе, или отдельно.
Вася заявил, что это не отпуск, а «сплошной огнестрел», и улетел в Саратов. Он очень переживал потерю куска своего уха, и как мы его не убеждали, что в любом Васе – уши, это не главное, он уехал в полной уверенности, что стал инвалидом, который неинтересен девушкам.
А вот Сазон не торопился домой. Он просаживал деньги в казино и записался в группу юных дайверов.
– Всё равно меня жена бросила, – отмахивался он от наших уговоров вернуться домой и помириться с Кармен. – Вот нырну как-нибудь, и не вынырну, пусть потом плачет и волосы рвёт.
Тогда Бизя решил взять ситуацию в свои руки.
– А то ведь правда не вынырнет, – обеспокоенно сказал он. – У него плавучесть как у ржавого топора.
Бизон куда-то звонил, с кем-то разговаривал, и, наконец, поймал Сазона в акваланге на учебном катере прямо перед погружением на дно морское.
– Ты знаешь, что твоя жена беременна? – сурово спросил он деда.
– Ась?! Что говоришь, сынку?!
Видимо, перед погружением Сазон снял слуховой аппарат и теперь ничего не слышал.
Бизя сорвал с него маску и заорал в ухо:
– Ты в курсе, что Кармен носит твоего второго ребёнка?!!
– Кармен завела жеребёнка?!! – вылупился на него дед.
– Где его вещи? – заорал Бизон и начал так носиться по палубе, что катер едва не перевернулся. Инструктор торопливо принёс из каюты брюки и куртку Сазона.
Бизя вытащил из кармана слуховой аппарат и, зачем-то поплевав на него, вставил в ухо Сазону.
– Тебе известно, старый хрен, что твоя испанка скоро родит?! – наконец спросил он.
– Так она ж уже родила, – опешил Сазон.
– Она ещё раз родит! – завопил Бизя. – До этого она родила мне тётку, а теперь родит дядьку!
– Дядьку?!! – отшатнувшись, Сазон чуть не улетел в море. Бизя поймал его за загривок, вернул на борт и сухо пояснил:
– Твои дети для меня тётки и дядьки, запомни это уже наконец. Кармен от тебя никуда не уходила. Она легла в больницу на сохранение, а ты, старый пень, этого даже не понял. Ей ни разу апельсины никто не принёс! Как вы там живёте?!! Что происходит?!!
– В аэропорт!!! – заорал Сазон. – Немедленно отвезите меня в аэропорт!! Я заплачу! Сынку, где тут в море апельсинов можно купить?!
– Акваланг сними, чудо-юдо, – вздохнул Бизя и помог деду переодеться.
– Дядька, дядька, – бормотал Сазон. – Сколько щас твоему дядьке?
– Шестнадцать недель.
– Да он же здоровый уже, его вовсю воспитывать нужно!
Через час Сазона и след простыл. Он улетел каким-то спецрейсом, который сам себе организовал.
– Элка, мы теперь не сможем жить отдельно. Не имеем права, – сказал как-то Бизя, когда мы валялись на пляже.
Я хмыкнула, потому что не чувствовала пока никаких ограничений, что я имею право делать, а что нет.
– Элка, я билеты домой купил, – счастливо сказал Бизон, протягивая два бумажных прямоугольника.
Я развернула их и прочитала конечный пункт назначения – Сибирск.
– Постой, почему мы едем на поезде? – опешила я.
– Тебе сейчас на самолёте нельзя, – отвратительно-елейным голосом заявил Бизя. – Там перепады давления и радиация.
– Что ещё мне нельзя? – разозлилась я.
– Скакать на лошадях.
Мне захотелось немедленно оседлать лошадь, но на пляже ничего такого не было, поэтому я вскочила и с разбегу бросилась в море.
– Плавать тебе тоже нельзя! – заорал Бизон. – Ты должна лежать, приподняв ноги, пить соки и не волноваться!
– Сам лежи, приподняв ноги, – огрызнулась я.
Моя маленькая, незначительная беременность становилась невыносимой.
Вечером, за два часа до поезда, в калитку поскреблась юная парочка – по виду студенты, страдающие от недостатка еды, витаминов и секса.
– Домик случайно не сдаёте? – смущённо спросил юноша с рюкзаком.
– А сдаю! – вдруг отважилась я. – Три тысячи рублей в неделю и живите, сколько хотите, только петуньи поливайте и канареек кормите!
А почему я не должна страдать деловой хваткой, какой страдали до меня обе Гели Абрамовны?!!
– Ура! – закричали студенты и всучили мне мятые, липкие тысячи, которые достали из несвежих карманов.
Я повела их в дом, где Бизя паковал чемодан.
– А как вас зовут? – привязалась девчонка.
– Геля Абрамовна, разумеется.
– Почему – разумеется? – удивился юноша.
– Скоро узнаете.
– Ой, а петуньи-то умерли. Зачем их поливать?
– Для очистки совести.
– А канарейки где? – оглядела девчонка пустые клетки.
– Наловишь, – распорядилась я.
– Ну, ты даё-ёшь! Зачем голову детям морочишь? – спросил Бизя, когда мы сели в такси. Свою «аудюху» я продала, поэтому на вокзал пришлось ехать на жёлтой «Волге» с чёрными шашечками.
– А это ты видел?! – Открыв сумку, я показала ему пачку мятых тысячных купюр.
– Спрячь! – зашипел он. – Не хватало ещё, чтобы нас за мошенничество повязали!
На перроне толчея, как водится, соперничала с духотой и вонью.
Я ненавидела поезда – ехать в них скучно и долго.
До прибытия нашего поезда оставалось целых пятнадцать минут…
Заметив пустую скамейку, я легла на неё, положив ноги на чемодан.
– Элка, ты что делаешь?! – опять зашипел Бизон.
– Лежу, приподняв ноги, – огрызнулась я.
– Это нужно делать в джинсах, а не в короткой юбке!
– Всё-то ты знаешь про юбки, – буркнула я, но ноги с чемодана сняла.
– Братцы! – закричал позади нас знакомый голос. – За время знакомства с вами я похудел на целых три килограмма!
К нам подбежал Сом с огромным букетом роз и корзиной, от которой пахло жареным мясом.
– А по тебе и не скажешь, – похлопал его по пузу Бизон. – Что, решил проводить нас? Будешь стоять на перроне, утирать слёзы и махать белым платочком?
– Буду. И не один. Кстати, тут вам шашлычки на дорожку. – Он всучил корзину Бизону и помахал кому-то рукой.
Из здания вокзала плавно выплыла Софья Владимировна с эскортом из Боцмана и Пале-Рояля. Парни были причёсаны на косой пробор и широко улыбались.
– Кошмар, – прошептала я, забирая у Сома букет.
– Есть тема, Элла, – затараторила Софья Владимировна. – Есть отличная тема! Как вы смотрите на то, чтобы каждое лето приезжать к нам отдыхать?!
– Как смотрите на это, парни? – подмигнула я бывшим чусовским прихлебателям.
– Мы будем рады, – ответил Боцман, не снимая с лица светской улыбки.
– И мы будем рады, – поддержал его Пале-Рояль.
– Господи, как всё запущено в этом мире, – вздохнул Бизон и зачем-то поцеловал Софью Владимировну в напудренную щёку. – Конечно, мы будем приезжать. Может, не на следующее лето, но через год – точно.
– До отправления поезда номер шестьсот двенадцать, следующего по маршруту Солнечногорск – Сибирск, осталось пять минут! – объявил в динамике гнусавый голос.
Это был наш номер, наш поезд и наш маршрут.
Бизя подхватил чемодан и начал считать вагоны, отыскивая нужный.
Ознакомительная версия.
