После обеда, или ужина, как его здесь называли, Эмпория принялась мыть посуду, а Адриан же уселся на крыльце и решил начать с самого начала, с романа «Солдатская награда», опубликованного в 1926 году, когда Фолкнеру было всего двадцать девять. Прочел несколько страниц, потом решил немного передохнуть. Прислушался к звукам, доносившимся со всех сторон: тихий смех с соседнего крыльца, крики ребятишек, игравших где-то в отдалении, шум включенного телевизора в трех домах от них, пронзительный голос женщины, сердившейся на мужа. Адриан смотрел на людей, неспешно прогуливавшихся по Рузвельт-стрит, ловил на себе любопытные взгляды тех, кто проходил мимо розового домика. Встретившись с ними взглядом, улыбался и кивал, в ответ кое-кто из них неохотно выдавливал приветствие.
Уже в сумерках на крыльцо вышла Эмпория и уселась в свое любимое кресло-качалку. Какое-то время они молчали. В словах не было необходимости, как между старыми добрыми друзьями.
И вот наконец она сказала:
— Мне очень жаль, что так получилось с Гершелем и его такси.
— Ерунда, не обращайте внимания. Я все понимаю.
— Он просто темный человек, вот и все.
— Видали и похуже, Эмпория. Думаю, вы тоже.
— Да, наверное. Но только это… неправильно.
— Согласен.
— Может, подать чаю со льдом?
— Нет. Предпочел бы что-нибудь покрепче.
Она задумалась на секунду. И промолчала.
— Послушайте, Эмпория, я знаю, вы не пьете. А вот я иногда себе позволяю. Не такой уж я большой любитель спиртного, но сейчас мне действительно хочется выпить.
— Никогда не держала в доме спиртного.
— Тогда буду пить только здесь, на крыльце.
— Я христианка, Адриан.
— Знаю множество христиан, которые выпивают. Да ты загляни в Библию. «Первое послание к Тимофею», глава пятая, стих двадцать третий. Ну, там где Павел советует Тимофею испить немного вина, чтобы успокоить боль в желудке.
— У тебя проблемы с желудком?
— У меня везде только одни проблемы. Вот и хочу немного выпить, взбодриться.
— Вот уж не думала…
— Да ты сама попробуй. Сразу почувствуешь себя лучше.
— С желудком у меня все нормально.
— Хорошо. Тогда ты будешь пить чай, а я — вино.
— Интересно, где ты собираешься достать вино? Все винные лавки давно закрыты.
— Они закрываются в десять. Так требует закон штата. И мне кажется, есть одна, как раз неподалеку отсюда.
— Послушай, я не могу указывать тебе, что делать, а что нет. Но ты совершишь большую ошибку, если отправишься в винную лавку в столь поздний час. Можешь и не вернуться. — Эмпория просто представить не могла, как белый молодой человек, особенно в таком болезненном состоянии, пройдет четыре квартала до магазинчика Вилли Рея, который, торговал в основном виски. Там на выходе, возле стоянки, обычно тусовались местные хулиганы. Как Адриан купит выпивку, как доберется потом до дома?.. — Не слишком удачная идея, молодой человек.
Какое-то время они молчали. По улице вышагивал какой-то мужчина.
— Кто это? — спросил Адриан.
— Карвер Снид.
— Нормальный парень?
— Да вроде ничего.
И тут Адриан окликнул прохожего:
— Мистер Снид!
Карверу было под тридцать, и жил он с родителями в самом дальнем конце Рузвельт-стрит. Другой цели, кроме как поглазеть на «призрака», поселившегося в доме у Эмпории Нестер, его прогулка не имела. Но последнее, чего ему хотелось, — это столкнуться с умирающим лицом к лицу. Однако он подошел к изгороди и сказал:
— Добрый вечер, мисс Эмпория.
На верхней ступеньке крыльца стоял Адриан.
— Вот, познакомься, это Адриан, — сказала Эмпория, крайне недовольная сложившейся ситуацией.
— Рад познакомиться, Карвер, — сказал Адриан.
— Взаимно, — буркнул в ответ Снид.
Адриан решил сразу взять быка за рога:
— Послушай, Карвер, у тебя нет желания прогуляться до винного магазинчика и обратно? — спросил он. — Я не прочь промочить горло, а мисс Эмпория не держит дома спиртного.
— Сроду не держала в доме виски, — проворчала та. — Никогда.
— За беспокойство заплачу. Можешь купить себе упаковку пива, — торопливо добавил Адриан.
Карвер подошел к крыльцу, взглянул на Адриана снизу вверх, затем покосился на Эмпорию — та сидела, скрестив руки на груди и недовольно поджав губы.
— Он чего, правда, хочет, чтобы я сгонял? — спросил Карвер Эмпорию.
— Ну, до сих пор еще не врал, — ответила она. — Хоть и не факт, что и дальше не будет.
— А чего вам взять? — спросил Карвер Адриана.
— Мне бы хотелось вина. Предпочтительно шардонне.
— Чего?..
— Любое белое вино сгодится.
— Но у Вилли Рея вина маловато, потому как тут у нас его почти не пьют.
Адриан соображал, как объяснить парню, живущему по эту сторону железнодорожных путей, какое именно вино ему нужно. Будь они по другую сторону, объяснить было бы проще. И тут он живо представил бутылку фруктового сока с завинчивающейся крышечкой.
— Скажи, у этого вашего Вилли Рея есть вино в бутылках с пробками?
Карвер задумался на минуту, потом спросил:
— А для чего она нужна, эта пробка?
— Как открывают бутылки с вином у этого вашего Вилли Рея?
— Отвинчивают крышку — и все дела.
— Понимаю. Ну а сколько стоит бутылка вина в этом магазине?
Карвер пожал плечами:
— Не знаю, особо не присматривался. Предпочитаю пиво.
— И все-таки сколько?
— Ну, «Бунс фарм» обойдется вам в четыре бакса за бутылку.
Адриан достал пачку денег из правого кармана брюк.
— Ладно, забудем о вине. Просто купи мне самую дорогую бутылку текилы, которая найдется в этом магазине, ясно?
— Как скажете.
— А себе можешь взять упаковку пива из шести банок. Сдачу принесешь мне. — Андриан протянул деньги, но Карвер словно окаменел. Переводил взгляд с денег на Адриана и обратно, затем беспомощно взглянул на Эмпорию. — Все нормально, — сказал Адриан. — Через деньги заразиться нельзя.
Но Карвер по-прежнему стоял неподвижно, просто не в силах заставить себя протянуть руку и взять деньги.
— Тебе нечего бояться, Карвер, — вмешалась Эмпория, в которой проснулось желание помочь своему подопечному. — Ты уж мне поверь.
— Клянусь, с тобой все будет в порядке, — добавил Адриан.
Но Карвер покачал головой, затем попятился, бормоча:
— Вы уж извините.
Вскоре Карвер скрылся во тьме. Провожая его взглядом, Адриан убрал деньги в карман. А потом вдруг ощутил страшную слабость в ногах, ему захотелось сесть. Он медленно опустился на верхнюю ступеньку, привалился головой к перилам и довольно долго молчал. Эмпория потопталась на крыльце и ушла в дом.
Вскоре она вернулась на крыльцо и спросила:
— А как пишется эта твоя текила, с одним «л» или с двумя?
— Все, проехали, Эмпория.
— И все-таки с одним или двумя? — Она протиснулась мимо него, сошла по ступенькам, остановилась на дорожке перед домом.
— Нет, Эмпория, пожалуйста, не надо. Мне уже расхотелось пить.
— Думаю, все же с одним, правильно? — С этими словами она вышла из калитки в старых белых домашних шлепанцах и с удивительной для нее прытью зашагала по улице.
— С одним «л»! — крикнул ей вдогонку Адриан.
— Так и знала! — послышался ответ издалека.
Зачастую слухи оказываются абсолютно лживыми, и фабрикуют их те, кому просто нравится наблюдать, как ложь расползается по городу, или же те, кто находит особое удовольствие в создании атмосферы всеобщего замешательства и тревоги.
Последние принялись за свое грязное дело на втором этаже здания суда, в канцелярии, где на протяжении дня приходят и уходят, сменяя друг друга, адвокаты. Будьте уверены: если группа юристов соберется обсудить документ на право собственности, без слухов и сплетен никак не обойтись. И поскольку семейство Кин находилось в ту пору под самым пристальным вниманием общественности, вполне естественно, что все юристы принимали активное участие в дискуссии. Один из них, что тоже вполне естественно, и заварил эту кашу.
Из всех спонтанно возникших слухов превалировал один, главный: денег у Адриана Кина куда больше, чем все считали, поскольку его дед еще до рождения Адриана составил весьма запутанный трастовый договор. Суть договора сводилась к тому, что в день сорокалетия Адриан должен был получить весьма внушительную сумму. Существовала и оговорка: если внуку не удастся дожить до сорока лет, права наследования передавались им любому третьему лицу по его выбору — через завещание или последнее волеизъявление. Существовал в этом слухе и положительный момент: поговаривали, будто бы Адриан нанял некоего юриста, вместе с которым и составил завещание. И деньги должны были отойти к: а) Эмпории Нестер, б) адвокатам, защищающим интересы некой радикальной группы геев, борющихся за свои права в Тьюпело, в) близкому другу из Сан-Франциско и, наконец, г) — вся сумма предназначалась для создания фонда для обучения в колледже чернокожих студентов. Вот и выбирайте сами.
