— Послушайте, я вспомнил, — сказал он, увидев лейтенанта.
— Минуточку. С вами потом.
И Попугайчик дернул за дверную ручку. Дверь не открылась. Лейтенант дернул еще раз. И еще.
— Заперто же, — сказал Новлянский. — Я уже стучался.
— Только что было открыто. — Лейтенант дернул еще раз. — Здесь были Носков и Эжени.
— Так я что хотел сказать…
— Да погоди ты!
Попугайчик оттолкнул Новлянского и кинулся искать стилиста и хозяйку модельного агентства. Куда они запропастились? За одной из дверей, в которую он толкнулся, оказалась женская раздевалка.
— Заходи, котик, — вяло пошутила одна из красоток, натягивая трико.
— Мелковат, — вздохнула другая; даже не придерживая сползающее с мраморного плечика полотенце.
Попугайчик залился краской и пулей вылетел из раздевалки. Носкова в офисе не было. «Упустил!» — заволновался лейтенант и выскочил на улицу. Ринулся на стоянку в поисках машины Носкова. Но «Форда», принадлежащего стилисту, здесь уже не было. Минут через десять к офису подъехал Сергей Павлович. Вылез из «Жигулей», вытирая лицо огромным носовым платком в клетку, и, увидев растрепанного, пунцового от волнения и переживаний лейтенанта, спросил:
— Сережа, что случилось?
— Носков! Он исчез!
— Как исчез?!
— Я его оставил в гримерке, вместе с Эжени, — растерянно сказал лейтенант. — Разве он не знал, что это она сбила Анжелику?
— Да кто ж ему сказал? Где она? В гримерке?
— Там заперто.
— Эх ты! Я ж русским языком сказал: без самодеятельности!
Оперативники побежали в офис, расталкивая по пути удивленных таким напором красоток. Олег Новлянский все еще топтался у двери.
— Послушайте, я вспомнил…
— Да погоди ты! — Волнистый выругался и налег на дверь мощным плечом. — Давайте нажмем. И, разом, взяли!
Новлянский и Попугайчик присоединились к нему. Но несмотря на старания трех мужчин, сделанная на совесть дверь не поддалась. Олег Новлянский потер плечо и вдруг спохватился:
— Постойте! В кабинете у Раскатовой ключи есть! Второй комплект!
— Так чего ж ты стоишь?! Неси!
Когда наконец открыли дверь, их взорам предстала следующая картина. Евгения Львовна Раскатова полулежала на диване. Она была похожа на тряпичную куклу: маленькая, с неестественно вывернутыми руками и ногами, свернутой шеей. Лицо у нее было синее и уродливое, язык высунут, а ногти на некоторых пальцах обломаны. Под ними кровь. Видимо, Евгения Львовна сопротивлялась отчаянно — но тот, кто ее душил, был сильнее. На шее женщины отчетливо виднелись следы пальцев..
— Я вспомнил, — опять сказал позеленевший Новлянский. Похоже, его мутило.
— Ну, что ты вспомнил? — Майор невольно поморщился, глядя на синее лицо Евгении Львовны? Еще один труп. Хорошо хоть убийцу искать не придется. То есть искать, конечно, придется. Носков-то сбежал! — Иди, Сережа, вызывай опергруппу.
Попугайчик задержался в дверях, слушая, как Новлянский рассказывает:
— Мне всегда казалось, что я раньше видел Дика. Еще до того, как стал с ним вместе работать. Только я никогда над этим не задумывался. А потом, когда стали спрашивать про пистолет и упомянули, что его могли купить в студенческом общежитии в Химках, куда я неоднократно заходил в гости, — я вспомнил, где видел Дика. Там. В общежитии. Только бьшо это очень давно…
Много лет назад Ричард Носков познакомился с симпатичной девушкой из Института культуры. Студентка с отделения хореографии была иногородней и проживала в общежитии на Левом берегу. Вскоре Ричард заподозрил, что девушке интересен не столько он сам, сколько его московская прописка и двухкомнатная квартира. Роман между ним и хорошенькой студенткой протекал вяло. Жениться Носков не собирался, тем более на такой меркантильной особе. А после того как девушка поняла, что не на того напала, ее отношения с Ричардом пошли на спад и в конце концов для обоих стали обременительными. Носков заходил в общежитие по инерции, когда некуда больше бьшо пойти.
Потом случилась трагедия. После смерти матери Дик не находил себе места. Слонялся по городу, занятый беседами с мертвой теперь Анжеликой. Прохожие с удивлением оглядывались на парня, который разговаривал сам с собой, и сторонились его. Дику бьшо все равно. Он чувствовал, что вместе с матерью умерла часть его души. И не представлял, как будет жить дальше.
А ведь он так и не узнал, за кого Анжелика собиралась замуж! Потому что теперь главным бьшо не это. Водителя, совершившего наезд, не нашли. И не собирались искать. Ричарду Носкову ясно дали понять, что правды он не добьется. Дик был в отчаянии. Раскатова лежала в больнице в тяжелом состоянии, ему даже не с кем бьшо поговорить. В конце концов он пришел в студенческое общежитие. Его девушки дома не оказалось. Соседка по комнате, посочувствовав ему, предложила подождать на кухне.
— Я знаю, куда она пошла, — сказала девушка. — Сейчас схожу в соседний корпус. Посиди здесь. Надо же, какое горе! Мать умерла!
Она ушла, а Дик расположился на кухне и стал ждать. Ему было все безразлично. Лишь бы не дома, где все напоминало о ней. А хуже всего, что мать осталась неотомщенной, Есть ли на свете справедливость? Все надо делать самому. И мстить тоже.
И словно в ответ на его мысли, раздался звонок в дверь. Ричард открыл и оторопел. В стельку пьяный рыжеволосый парень распахнул перед ним куртку. Из обоих внутренних карманов торчали рукояти пистолетов, за пояс джинсов тоже было засунуто оружие. Увидев Дика, парень пьяно растянул в улыбке рот.
— Ну, купите у меня хоть что-нибудь! Наверное, Ричард у него в глазах двоился. Два Носковых протянули руки и выдернули у парня из-за пояса пистолеты.
— Сколько?
— Стольник. За оба.
Дик тут же достал деньги. Рыжий радостно рассмеялся. Взял деньги, пошатываясь, погрозил пальцем.
— Только ты смотри… ни-ни! Чтоб ни одна… Ик! Собака…
Дик тут же захлопнул дверь и стал разглядывать оружие. «Марголин». Классный пистолет! Спортивное оружие. Только табличку надо отвинтить и выбросить. Было чье-то — стало Ричарда Но скова. Девушку Дик дожидаться не стал. У подслеповатой старушки, сидевшей на вахте, взял свой паспорт, почти уверенный в том, что если милиция будет расспрашивать о заходивших в этот день в общежитие, бабулька вряд ли его вспомнит. А журнала посетителей у нее нет. Так оно и вышло. Прошло несколько дней, а никто к нему так и не пришел. И Ричард Носков стал единоличным владельцем спортивного пистолета «Марголин».
Теперь он чувствовал себя увереннее. Он раньше ходил в стрелковый клуб, где быстро овладел навыками обращения с огнестрельным оружием. Купив «Марголин», Ричард стал выезжать за город, в лес, пристреливаться. Пули ложились точно в цель. К мести Ричард Эдуардович Носков был готов. Знать бы только, кому мстить.
Ему не терпелось попробовать оружие в деле.
Но шли годы, а случай так и не представился. Носков ждал женщину своей мечты — взамен Анжелики, — которой он и его оружие могли бы послужить. И появилась Нэтти…
— Вот, значит, где Носков достал пистолет, — задумчиво сказал майор Волнистый. — В гости заходил, не иначе. К знакомой девушке. — Он посмотрел на лейтенанта Попугайчика, который, запыхавшись, влетел в гримерку. — Позвонил?
— Так точно! Выезжают! Эксперт, следователь.
— Но почему он убил Нэтти? А? Должен был выстрелить в Белову, так я понимаю?
— Он перепутал, — торопливо заговорил лейтенант. — Носков — дальтоник. Редкая форма. Зрение у него отличное, только он розовый от серого не отличает. Есть разные формы дальтонизма. Вот, например, один американский актер, не помню, как фамилия, вообще видит все в черно-белом цвете. А еще фильм такой есть, «Цвет ночи», так там Брюс Уиллис после пережитого шока красный перестает различать…
— Какое еще кино? — нахмурился Сергей Павлович. — Что ты плетешь?
— Я же сказал: розовый и серый для него одинаковы. Он перепутал Нэтти и ее подругу. В каком Нэтти была костюме?
— В розовом.
— Ну вот! А Наталья Белова наверняка в сером. Надо ей позвонить и спросить. Я просто уверен, что в сером!
— Да там расстояние не такое уж и большое, чтобы лиц не различить, — возразил Сергей Павлович. — Ты же сам только что сказал, что зрение у него отличное!
— А сколько было времени?
— Часов семь. Точнее, убийство произошло между семью и семью тридцатью.
— Ну вот. Закат. Они же у пруда стояли. Прически одинаковые, им сам Ричард волосы красил. И стриг. Обе высокие, стройные. Все было в розовом свете. Они стояли у пруда в лучах заката. А при таком освещении у Носкова, видимо, возникают проблемы со зрением. Он просто их перепутал.
— Значит, он заранее договорился с Нэтти…
…Дик обо всем договорился заранее. Он хотел удержать эту женщину еще хоть какое-то время. Пусть месяц или два. Любой ценой. А Нэтти хотела любой ценой выиграть конкурс. Добиться признания, надеть на себя корону Первой Красавицы. Получить выгодный контракт и уехать за границу. Подруга ей мешала. Нет чтобы договориться. Феликс бы им помог. Оформили бы развод, Наталья, то есть Вика, вышла бы замуж за своего Германа. Но та сказала: «Устала врать. И денег твоих мне не надо». Нэтти разозлилась.
