поспешила запереть дверь и не без труда отыскала в полке стола кардридер, который позволил бы мне просмотреть содержимое оставленной Региной карты.
К моему удивлению, файл там оказался всего один. Голосовая запись – да еще и совсем коротенькая! Предчувствие триумфа вмиг улетучилось, однако я отказывалась сдаваться. Я надела наушники, потому что не решалась делать громкость слишком большой, и запустила файл.
Я услышала чей-то разговор, но записанный не с начала. Похоже, беседа шла уже некоторое время, когда включили диктофон. Голосов было всего двое – мужской и женский, и ни один из них не был мне знаком. Женщина, довольно молодая, нервничала, но она была скорее зла, чем испугана. Ее собеседник казался раздраженным и растерянным.
– Нужно перестраховаться уже сейчас! – настаивала она. – Нужно быть готовыми ко всему!
– Я не уверен, что это возможно… Нет, я так не думаю!
– А зря! Зря ты не думаешь! С твоим братцем все возможно, это я уже поняла!
– На такое безрассудство не способен даже он, – настаивал мужчина.
– Давай не будем проверять, а? Убийство человека – это не то, что решается спонтанно!
– Господи, да не произноси ты это вслух!
– Как еще тебя заставить отнестись ко всему серьезно? Не бойся ты, это всего лишь стороннее наблюдение, любой адвокат тебе скажет.
– Чего именно ты хочешь?
– Четко составленного плана! Мы продумаем, что делать, если он вильнет хвостом, даже если произойдет это в последнюю минуту.
– Но нельзя же его просто… убрать.
– Все будет выглядеть так, будто он исчез. Вот в чем преимущества тщательной подготовки! Если ты думаешь, что я прощу ему такой позор, то зря. Да и тебе не следовало бы сейчас слюни пускать.
– Он мне не чужой!
– Он бесполезный. Подумай, кто тебе нужнее – он или я. Хватит ломаться, ты уже свой выбор сделал.
На этом запись оборвалась. Похоже, говорившие куда-то направились, и Регина не решилась последовать за ними. Остались только я, карта памяти и пугающе темный кабинет.
Вот и что я должна с этим делать, как понимать? Я услышала совсем не то, что ожидала! Я запустила запись еще раз, потом – еще, и после трех прослушиваний знала ее наизусть.
Ни одного имени там не прозвучало, но я уже догадывалась, кто эти люди. Я вышла в интернет и нашла запись какого-то старого интервью с Ольгой Брилевой – женщина из такой семьи не могла остаться без внимания журналистов, да она и не сторонилась этого внимания. Ольга, ничего особенного собой не представлявшая, уверенно пользовалась преимуществами, которые давала влиятельная фамилия.
Мне хватило тридцати секунд записи, чтобы убедиться: это она. А вот просмотр интервью Наумова показал, что был с ней в тот момент не он. Значит, он – тот самый брат, которого они обсуждали. Методом исключения несложно определить, что Ольга секретничала с Анатолием Наумовым.
А ведь какая нехорошая картина вырисовывается… Похоже, Дмитрий Наумов, неохотно согласившийся на эту авантюру ради брата, так и не смирился со своим будущим. Он все еще сомневался, и его невеста это заметила. Она-то решила, что капкан уже захлопнулся, а волчара, гляди ж ты, лапу себе отгрызть готов, лишь бы не быть с ней!
Думаю, ее задевало уже то, что Дмитрий Наумов, согласившись на свадьбу, не проникся к невесте любовью. Ольга верила, что он артачится, потому что толком не знает ее. А узнает – и все, плакало хрупкое мужское сердце! Но после того, как Дмитрий ее узнал, он снова начал сомневаться в своем решении. Минус сто к ее самооценке. Я бы на ее месте не обрадовалась – и она на своем месте не обрадовалась.
Но я бы никогда не додумалась убивать кого-то только потому, что мне дали от ворот поворот! А Ольга Брилева злилась, она действительно готова была это сделать. Она не зря упомянула слово «позор». Думаю, она очень гордилась таким трофеем, как Наумов. Она уже рассказала всем подругам, может, даже заказала себе визитки с новой фамилией – хотя зачем ей вообще визитки? Светское общество никогда не забыло бы позор, который обрушивается на невесту, брошенную перед самой свадьбой. Насколько же она должна быть плоха, раз жених пошел на такое?
Другое дело – если он трагически погиб, не добравшись до алтаря. Каким нимбом страдания и смирения это окружило бы образ Ольги! Да это, по сути, обеспечивало ей карт-бланш на личные отношения до конца ее дней. Даже если бы она никого больше не нашла и так и не вышла замуж, она считалась бы не старой девой, а несчастной невестой, навеки сохранившей верность погибшему жениху. Если же она допустила бы мезальянс и просто купила себе мужа, – красивого мальчика, готового на все, ради денег, – общество простило бы ей и это. Было бы не «она завела альфонса», а «посмотрите, он так похож на покойного Дмитрия Наумова».
Да ей даже лучше было бы, если бы он умер!
Анатолий Наумов был настроен не так решительно. Не думаю, что он по-настоящему любил брата – иначе он никогда не втянул бы Дмитрия в такую авантюру. Просто он уже поверил, что младший будет вести бизнес, пока старший изображает из себя правителя. Ему так было бы удобно, только и всего, он все мерил выгодой. Но никакой роли правителя не будет, если не помогут Брилевы. Поэтому Дмитрию предстояло стать инвестицией в любом случае – живому или мертвому.
Если они готовы были убить влиятельного, богатого человека, то что значила для них Регина? В их мире, мире больших денег и высоких ставок, какая-то жалкая маникюрша и мать-одиночка была никем. Когда они обнаружили, что она следит за ними, они без сомнений избавились от нее.
Теперь ее смерть представала передо мной в ином свете – через призму очень больших денег. Никого Регина не пускала в свой дом посреди ночи, просто замок ее квартиры вскрыли так умело, что полиция не нашла никаких следов. Ее вывели куда-то – но не на крышу. Не сразу. Ее отвели вниз, на парковку, наверняка допросили. Вот тогда она и оставила у дорожки тигровый глаз – чтобы хоть как-то намекнуть на то, что с ней случилось! Намек был не лучший… Возможно, сразу рассчитанный только на меня.
Регина искренне верила в то, что я – ведьма. Значит, я должна была что-то почувствовать… И в чем-то она оказалась права, хотя и без мистики. Ведь именно я и нашла ее послание!
Я понимаю, почему она не пошла с этим в полицию.
