- Моя! - Росита, освободившись от его объятий, резким жестом стряхнула с головы капюшон и расстегнула плащ. Казалось, она сейчас задохнется, если не даст волю давно искавшим выхода горьким словам. - Это я во всем виновата! Одна я! Когда меня перевели в Роту и нам пришлось расстаться, мне показалось, что это лучший выход. Лучше делить Рамиро с Куколкой, чем не видеться с ним совсем или увидеть его трупом! - В тусклом свете дождливых сумерек ее серебряные волосы выглядели седыми. - Дайте я лучше расскажу вам все по порядку. - С похожим на рыдание вздохом она присела на чемодан. Когда мы женились, жизнь казалась нам сотканной из лучей. Рамиро как раз нашел хорошую работу - в ресторане "Кукарача". Туда приходили многие знаменитости, в том числе Эвелин Роджерс. Она была не прочь завязать с ним роман, нас обоих это сначала только забавляло. А потом Рамиро узнал, что ресторан принадлежит гангстерам, что в пудреницах, которые раздаются в виде рекламных сувениров постоянным клиентам, - кокаин, или героин, или гашиш, или какая-нибудь другая пакость. Управляющий вызвал его и предложил одно из двух - работать на них или пулю... Вот чего Рамиро боялся даже здесь, в Панотаросе, вот почему купил оружие, когда незадолго до вашего приезда узнал Краунена. Мы от страха чуть с ума не сошли!
- Я и понятия не имел, что Краунен в Панотаросе, пока не встретил его однажды вместе с Гвендолин. Я видел его до того в ресторане, он часто запирался с управляющим в кабинете, догадаться, что он за птица, было нетрудно. - Рамиро был еще сейчас весь во власти пережитого страха.
- Рамиро надо было уехать куда-нибудь подальше, где его не смогли бы разыскать люди Рода Гаэтано. У него была бредовая идея наняться батраком на плантации в Бразилии, но для таких, как мы, жизнь возможна только на асфальтированных дорогах цивилизации. Квартира в рассрочку, холодильник в рассрочку, новое платье в кредит - комфортабельное рабство, от которого освобождает только смерть... Когда Рамиро потерял из-за банды Гаэтано работу, я сразу же поступила в армию, надо было на что-то жить. А затем меня перевели в Испанию. И тогда Рамиро по моему предложению уговорил Эвелин Роджерс бежать в Панотарос. Это тоже было рабством, но на мой заработок мы бы не прожили вдвоем. И для меня как-никак облегчение. Пока Рамиро оставался там, я каждую ночь его видела во сне мертвым. Нам пришлось скрывать нашу связь, особенно после того, как падре Антонио задумал сделать Эвелин католичкой и для этого поженить с Рамиро... Мы решили, если не будет иного выхода, в последнюю минуту раскрыть свою тайну или бежать. А сейчас, после всего, что произошло в Панотаросе, я ни часа больше не хочу оставаться в этом проклятом мундире. Я уже подала рапорт об увольнении. Поедем во Францию, там работает много иностранцев. И полиция не так продажна, как в Испании.
- Да, печальная история, - сочувственно промолвил Мун. - Как сказано в Библии, не мне первым бросить в вас камень. Значит, это Росита навещала вас, когда вы "путешествовали в Малагу"?
- Я! - Росита кивнула. - И в ту ночь, когда Гвендолин Шривер залезла на балкон, и...
- Я тогда перепугался до смерти, - вспомнил Рамиро. - Уверен, что она была заодно с Крауненом, видели бы вы их вместе, подумали бы то же самое.
- В тот раз вас напугала Куколка! - Мун невольно улыбнулся.
- Куколка? - Рамиро растерянно взглянул на Роситу. - Никогда не поверю, что она способна ревновать.
- А я больше всего удивлена тем, что она молчала, - добавила Росита. Ведь Эвелин определенно должна была чувствовать во мне соперницу.
- Для нее замужество было такой же зубной болью, - сказал Мун. - Она, в свою очередь, попала в сети к падре Антонио...
Росита в ответ улыбнулась обычной, казавшейся Муну прежде сдержанной улыбкой.
- Желаю вам счастья, - сказал от души Мун, впервые понимая, что и улыбка может выражать страдание.
- Оставьте мне ключ. Мне надо уладить одно дельце.
Росита с чемоданом в руке пошла к двери. Освещенная скудным мерцанием проступавшего сквозь тучи словно заплаканного солнца, со смуглым лицом, обрамленным капюшоном цвета багряного заката, она на фоне современной гостиничной обстановки более чем когда-либо походила на фреску Диего Риверы - древняя роспись ацтекских храмов, перенесенная на безжалостный железобетон двадцатого века. Следом из комнаты вышел Рамиро, несмотря на тяжелые чемоданы, впервые с поднятой головой.
Мун тихо тронул подставку для вазы - металлическую иллюзию одиночества, заменявшую в отеле "Голливуд" прозаическую задвижку. Одиночество было таким же иллюзорным. Живущих в разных комнатах людей связывали невидимые нити - в этом страшном мире, к которому принадлежал и сам Мун, в мире, где самый идеальный комфорт для избранных соседствует с самыми совершенными урановыми бомбами, их соединяла одна судьба. И какую бы дорогу ни избрал каждый для себя, в тот час, когда - не дай бог! - огненный дождь прольется не на маленький Панотарос, а на земной шар, все дороги современной цивилизации сойдутся в секундной вспышке, после которой останется только огромная тень.
Сдвинуть задвижку и тем самым открыть дверь в комнату Куколки Мун не успел. Помешал дон Бенитес, пришедший с известием, что профессор Старк вернулся.
Мун отправился к профессору.
- Хорошо, что зашли, - обрадовался тот. - На душе так противно, что даже напиваться не хочется.
- Что с маркизом? - спросил Мун и, не дождавшись ответа, первым высказал свою собственную догадку: - Радиоактивность?
- Да! К счастью, он получил небольшое облучение. И все равно это мерзко! Когда я после войны избрал для себя эту специальность, у меня еще не было о ней полного представления. Вдумайтесь - испокон веков существуют тысячи болезней, но только одна искусственно создана самим человеком лучевая!
- Как же это случилось? Маркиз ведь утверждал, что не притрагивался к осколкам.
- Притрагивался, и как еще. Он ведь специально принес их...
- Из Черной пещеры?
- Нет, с земли своего побочного брата Брито. Не верю, что он пошел на такой риск ради нищенской компенсации. Правда, он едва ли подозревал, что осколки радиоактивны. - Профессор пожал плечами.
- Еще как подозревал, - пробормотал Мун и тут же добавил: - Значит, бомба в Черной пещере существовала только в воображении майора Мэлбрича?
- Раз вы дошли до этого собственным умом, то, пожалуй, не погрешу против секретности, если расскажу... Сегодня рано утром я сам провел контрольное исследование подземного озера на радиоактивность. Вода сохраняет ее в течение длительного времени, еще долго после того, как выловлены все источники радиации. И что же оказалось? Свод Черной пещеры пробил контейнер с боеприпасами для бортовой пушки, осколки которых майор Мэлбрич по неопытности принял за...
Профессор продолжал говорить, но у Муна в ушах звучал другой голос, говоривший совсем другие слова. "Сократу вместо доброго стакана виски подали кубок с ядом" - эту фразу майор Мэлбрич обронил, стоя перед Черной пещерой. Мун не придал ей тогда особого значения, но сейчас вспомнил, что она являлась ответом на его ироническую параллель между фамильным кладом Кастельмаре и разыскиваемыми майором атомными "сокровищами".
- Из-за майора Мэлбрича мы только понапрасну потеряли время, - сердито закончил профессор.
- Напрасно? Вы хотите сказать, что есть еще одна расколовшаяся бомба, кроме той, что рассыпалась по восточному склону и частично угодила на землю, принадлежащую побочному брату маркиза дону Брито?
- Я оговорился. - Профессор Старк виновато скользнул взглядом по стене, словно ожидая, что из нее вот-вот высунутся уши.
- Проговорились, вот что вы сделали, профессор! Оставьте строгую секретность людям, которые выколачивают из нее власть. Вам это совершенно не к лицу... А теперь, пожалуйста, поторопитесь. Мне нужен счетчик Гейгера и защитный костюм.
- Вы знаете где?.. - Профессор, боясь поставить точки над "i", проглотил конец фразы.
- Во имя нашей дружбы с профессором Хольманом не расспрашивайте! В отличие от вас, чьи открытия подлежат параграфу о разглашении военной тайны, мои принадлежат только мне. Ясно?
Профессор Старк, немного поколебавшись, распахнул стенной шкаф.
Рядом с костюмами, сорочками и плащом в нем висело наполненное воздухом брезентовое подобие человека, еще более страшное из-за обыденного соседства. Вместо носа и рта - респиратор для дыхания, вместо глаз - плексигласовое окошко, за которым зияла пустота.
Мун, не испросив разрешения, выкинул из профессорского чемодана содержимое, швырнул в него антирадиационный костюм, сунул похожий на толстую авторучку счетчик в карман и, не попрощавшись с хозяином, вышел.
Ведущая в комнату Куколки соединительная дверь бесшумно распахнулась.
- Кто там?.. Майор Мэлбрич? Почему вы держите меня взаперти? Почему вы не разрешаете мне уехать? - послышался из темноты глухой голос. - Неужели я должна продолжать эту комедию в Малаге... Я больше не хочу! Не хочу! Мне страшно.
