лично, чтобы получить ответы на интересующие нас вопросы.
– Я вам уже сказал, что не убивал свою жену. Есть свидетель и…
– Мы знаем, что вы не убивали Элеонору, – перебила его Кира. – Появился еще один свидетель, который это подтвердил. Благодаря детализации звонков, поступавших на телефон вашей жены, а также ее разговоров с Кариной, мы установили: когда убийца вошел в квартиру, которую она арендовала, вы еще были в пути. Сейчас нами задержан Коломов, но, боюсь, наше обвинение рассыплется. У нас нет против него улик, кроме того, что он был в момент убийства Элеоноры в квартире напротив. Это не он. И не вы.
– Ну вот! – Суворов заметно расслабился и повеселел.
– И ваша дочь с сыном были далеко от этого адреса.
– Так какого черта вам здесь надо? – Он хохотнул и, не стесняясь, принялся есть салат.
– Но… – Кира отодвинула от стола свободный стул и села на него, изящно переплетя ноги. – Но ваша дочь была в машине с Прониным, когда он умирал от смертоносной инъекции. Это совершенно точно. Она оставила отпечаток пальца и волос на спинке сиденья. Экспертиза на сто процентов подтвердит, что все это принадлежит ей. Ваша мать видела в окно, как вы покидаете машину. Живым его после этого никто уже не видел. Эльза, вы убили Пронина?
Эдик странно хрюкнул и остолбенел, переведя на сестру вытаращенные глаза. Суворов окаменел. А Эльза, нагло улыбаясь, уставилась на Киру и проговорила:
– Да, я была в его машине. И что? Пыталась уговорить оставить мою мать в покое. В то время я уже знала об их романе.
– Откуда? – вставил вопрос Илья.
– От меня, – нехотя произнес Суворов. – Я знал… Я обо всем узнал, хоть и не с самого начала, конечно. Твою мать! Твою мать, как же вы меня достали! Позвольте хотя бы дожевать салат, гости дорогие. И поговорим.
Потом они перешли в его кабинет. Дети рассредоточились по углам, затихнув в глубоких кожаных креслах. Кира с Ильей сели напротив Суворова на стулья. Он занял свое место за массивным столом.
– Вы с самого начала знали, что они затевают за вашей спиной? – спросила Кира, поставив локоть на край его стола и пристроив подбородок на кулачок. – И позволили им обналичить ваши средства, чтобы их руками вывезти за рубеж. Александра была права, обвиняя вас в этом?
– Шурка – большая выдумщица, – коротко хохотнул Суворов. – Нет. С самого начала я ничего не знал. Ни об их романе. Ни о том, что они затевают. И схему придумал не я, а Пронин. Он вышел на людей, которые должны были помочь ему вывезти из страны мои деньги.
– А как вышло, что вы с ним общались почти ежедневно? Часто разговаривали с ним по телефону, который зарегистрирован на давно умершего мигранта.
– Это уже потом, когда они все провернули. Я на второй день после ее бегства уже был в банке. Я вычислил ее любовника без проблем. Нора там отиралась постоянно. Мне докладывали. Но у меня и в мыслях не было, будто у них там что-то серьезное и они собираются меня кинуть. Потом, когда все случилось, я снова пришел к нему примерно через неделю. Мне же надо было установить, в какой именно банк ушли мои средства. С этим банком, честно скажу, у меня отношения не сложились, и управляющий поначалу просто послал. Пришлось снова прессовать Пронина. Я заставил все мне рассказать. – Суворов тяжело взглянул на свои кулаки и пояснил: – Когда надо, я могу быть убедительным.
– Как отреагировал Пронин?
– Конечно, пошел в отказ! Он же не дурак! – Суворов помолчал и добавил: – Был… Начал лопотать, что Элеонору не видел ни разу с того памятного дня, когда она была в банке и обналичила средства. Он вообще был не в теме, что деньги она украла с моих счетов, и так далее.
– Чушь какая! – рассмеялся Эдик. – Он хочет сказать, что не видел, с чьих счетов поступают деньги? И ты, пап, ему поверил?
– Я пил. Он заморочил мне голову. И я пил, – повторил Суворов угрюмо. – Он мне бумаги в нос сует, а у меня перед глазами карусель из цифр. Убедил! Убедил, что в их банк деньги пришли не со счетов фирмы. Я и поверил.
– Что было дальше? – поторопила его Кира.
– А дальше я протрезвел на пару дней. И снова к нему пошел. А он… Рассказал мне все. Или почти все.
– А что утаил? – вставил Илья.
– Что у них с Норой отношения натянутые. Что Нора куда-то спрятала деньги. Что не доверяет ему больше.
Суворов нагнулся и вытащил из стола бутылку виски. Кира поморщилась. Кажется, алкоголь у него был припрятан в каждом цветочном горшке. Куда руку не вытянет, в ней тут же бутылка.
– Это я потом от Карины узнал. После того как забрал заявление, что настрочил по вашей просьбе. – Он погрозил им пальцем и принялся с улыбкой наблюдать, как янтарная жидкость льется в стакан толстого стекла.
– Деньги вернула? – спросила Кира.
– Вернула.
– Улетела?
– А как же! Всех разогнал. И ее и Шурку. Мне тут чужие не нужны.
Он исподлобья глянул на сына, но промолчал.
– Вернемся к Пронину, – тряхнула головой Кира, успев отвлечься. – Он скрыл от вас, что больше не контролирует вопрос с деньгами, Нора ему не доверяет и их отношения на грани разрыва. Так?
– В точку! – Суворов сделал глоток и улыбнулся. – Для красивой женщины, Кира, ты слишком умная. Просто неприлично умная… Да, Пронин скрыл от меня свои личные неприятности, обещая все разрулить в скором времени. Но где Нора, он мне так и не сказал. Наплел, что и сам не знает, где она живет. Очень, мол, стала скрытная. Типа приезжает к нему без звонка, и бла-бла-бла. Кстати, телефон с левой сим-картой он мне вручил. Попросил держать связь с ним только по нему. Но ничего нового из этих звонков я не узнал. Денег у него нет. Нора скрывается. Все как было, так и осталось. А Пронин… Он просто безбожно врал мне. Видимо, все еще надеялся, что у него получится смыться за границу с моими деньгами.
– Не срослось! – вдруг громко фыркнула Эльза. – Он издох! Так ему и надо!
Кира повернулась к ней с холодной улыбкой:
– Когда вы решили отомстить ему за грехи своей матери? Что натолкнуло вас, Эльза? Можете ответить, а можете подождать адвоката. Но мы уже знаем, что это вы убили его. Нашли аптеку, где вы покупали тот самый препарат, который ему помог уйти на тот свет. По
