– Вчера было слишком поздно ей звонить. С виду она как вентилятор, а на самом деле страшно устает после поездок. Минимум ей нужно два дня, чтоб отойти. Перед вашим приходом я звонил, мама не взяла трубку. Либо в ванной, либо спит.
– Собирайтесь, поедем за ней, – сказал Вячеслав. – Она тоже будет жить в гостинице. Собирайтесь, прошу вас, мы подождем в машине.
Мужу Милы понадобилось полчаса для сборов, а вышел он из подъезда с одним кейсом. Он сел в машину, и Игорь тут же помчался к Терезе, слушая указания Серафима, по какой улице нужно ехать. Потом Серафим пристал с расспросами к Вячеславу:
– Что произошло, вы можете ответить? Почему вчера вы потребовали не выходить из квартиры, не подходить к окнам? Ведь что-то произошло?
– Конечно. Но чтоб не повторяться, скажу, когда ваша мать сядет к нам в машину.
– Вы хоть понимаете, в каком я состоянии? Где моя жена?
– В гостинице, – кратко ответил Вячеслав. – Ваша теща тоже там.
– Ясно, – обреченно вздохнул Серафим. – Гостиница – это штаб-квартира, где замышляется заговор. Интересно, против кого? Вам не кажется, что ваши тайны смахивают на дешевый детектив бездарного автора?
– Давайте помолчим? Мне надо о многом подумать, – сказал Вячеслав.
– Подсказали б, о чем мне думать, а то как с бесчувственным бревном поступаете, – проворчал Серафим.
На шестом этаже Серафим звонил в квартиру матери несколько раз, потом набрал номер на мобильнике – молчание.
– Наверное, ушла, а трубку забыла.
– Куда могла уйти Тереза? – осведомился Вячеслав.
– На вещевой рынок, например, там у нас тоже точка...
– Телефоны продавцов есть? Звоните им.
Через минуту Серафим разговаривал с продавцом:
– Моя мать у вас?.. Если появится, пусть свяжется со мной. Нет ее там, и не приезжала, – доложил он, набирая еще один номер.
Тереза не приезжала и в магазин Серафима.
– У вас нет ключей от квартиры? – спросил Игорь.
– Есть! – хлопнул себя кулаком по лбу Серафим. Открывая дверь, он смущенно бормотал: – Я совсем рехнулся. А что это нам даст? Ее нет дома...
Но Тереза была дома. Она лежала на ковре возле дивана, раскинув руки в стороны. На ней были узкая юбка и тонкий свитер. Вячеслав предупредил, беря с тумбочки в прихожей телефон:
– Ни к чему не прикасаться.
Зря предупреждал. Серафим остолбенел в нелепой позе, подавшись корпусом к Терезе, словно собрался бежать к ней, но кто-то ему сказал: замри. Игорь ходил по коридору туда-сюда, то и дело взмахивая руками или пожимая плечами. А Вячеслав тем временем дозвонился до следователя:
– Здравствуйте, Анатолий Тимофеевич, это Вячеслав, не желаете ли взглянуть еще на один труп? Запишите адрес... Ждем, ждем... Не мельтеши, – вяло бросил он Игорю, опустился на пуфик и задержался глазами на Серафиме.
Тот оперся одной рукой о дверной проем, но туловище его так и осталось слегка наклоненным вперед, с висков катился пот. Признаться, Вячеслав отвык от трупов, дело это не из приятных, на душе гадостно. Он подошел к Серафиму, сжал его плечо в знак сочувствия, потом повернул и подтолкнул к кухне. Нечего глазеть на мать, ей ничем не поможешь. В шкафу нашел коньяк, налил в стакан, протянул несчастному сыну:
– Пей.
– Н-нет, не хочу. – Серафим расклеился, что в его положении неудивительно. Мелкая дрожь проходила волнами по всему телу, после чего он замирал на минуту, потом опять дрожал.
– Ну, как хочешь. – Вячеслав выпил несколько глотков.
Эксперт сказал, что Терезу задушили примерно между восемью и девятью часами вечера. Душили руками за горло – способ древний, как история человечества. Оперативники опрашивали соседей. Вячеслав с Анатолием Тимофеевичем курили на лестничной клетке и полушепотом разговаривали. Вдумчивые глаза следователя сегодня были более благожелательными, он навел справки о Вячеславе, который дал ему московские фамилии и телефоны. Сегодня он ему доверял, а это гарантия успеха, ведь в данных обстоятельствах союз взаимовыгоден. Сбрасывая пепел на пол, Анатолий Тимофеевич удрученно качал головой:
– Слабовато. Смерть матери Серафима все равно не вписывается. Впрочем, все может быть. Поезжайте. Ребят дать в подмогу?
– Справлюсь. А наручники дайте. И попросите эксперта внимательно исследовать труп...
– Он свое дело знает, – успокоил его Анатолий Тимофеевич. – Серафима оставьте, с ним предстоит долгий разговор. Заберете его после.
Вячеслав позвал Игоря, рванули в филармонию.
Дед на вахте строго сказал:
– Он на репетиции.
– Позовите, если не трудно, – попросил Вячеслав.
– Нельзя. Это же репетиция! – Он посмотрел на часы, висевшие на стене. – Скоро закончится, тогда и увидитесь. Осталось полчаса.
Собственно, полчаса – не день, Вячеслав курил, Игорь все никак не мог отойти от случившегося:
– Народ озверел. Знаешь, мне Кукушкину не жалко. Убить младенца, чтоб выкрасть другого, это... не поддается разуму. А Терезу жаль. Если это Алик, я ему в морду дам, ух, как я ему... Далиле с Милой будем говорить о Терезе?
– Придется, – вздохнул Вячеслав. – О Кукушкиной ни слова.
– Есть, – вяло промямлил Игорь и вдруг напрягся, процедив: – Идет. Ишь... Музыкант!
– Мне вахтер сообщил, что двое мужчин ждут меня во дворе, – улыбаясь, сказал Алик. – Я догадался, что это вы. Есть новости?
– Хоть отбавляй, – мрачно буркнул Игорь.
– Идем в машину, – махнул рукой Вячеслав. Расселись: Игорь за рулем, Вячеслав с Аликом на заднем сиденье. – Алик, скажи, где ты вчера был с шести до семи вечера?
Музыкант, кажется, не догадывался о коварном умысле:
– У меня все дни расписаны по часам. Значит, с трех до пяти я давал уроки в музучилище... потом... поел в кафе... пешком шел к филармонии... Без пятнадцати семь я уже разыгрывался. А что?
– Ну а с семи что делал? – поинтересовался Вячеслав.
– Была репетиция квартета. До девяти.
Вячеслав переглянулся с Игорем, у которого недоумения на лице было больше, чем понимания.
– Репетиция закончилась ровно в девять? – все же спросил Вячеслав.
– Она никогда не заканчивается минута в минуту, – ухмыляясь, сказал Алик. – Сразу видно, что к творчеству вы не имеете отношения. У нас ненормированный рабочий день. Минут семь десятого закончилась репетиция, мы еще побазарили с полчаса... А почему вы спрашиваете?
– У нас тоже спрашивали, где мы вчера находились, – выручил Игорь, так как заметил, что Вячеславу не хотелось говорить причину вопросов.
– Кто спрашивал?
– Потом, Алик, – отмахнулся Вячеслав. – После узнаешь. Сейчас нас время поджимает. Давай, выходи...
– Как тещенька, Милка? – выбираясь из машины, поинтересовался он. – А то у меня работы завались, забегу завтра.
– Нормально, – бросил Игорь, заводя мотор. Отъехав, он посмотрел в зеркало на понурого Вячеслава, догадался, как тому тяжко. – Не переживай. Почему не опросил музыкантов, вдруг он врал?
– Врать ему не имеет смысла. Эх, полный облом. Где искать и кого?
В отличие от Вячеслава, Анатолий Тимофеевич новость принял спокойно, пообещав:
– Будем работать. Дверной замок в ажуре, убийце она сама открыла. Он задушил ее, вышел, захлопнув дверь. Соседи никого не видели, ничего не знают. Чибис говорит, что к матери в это время могли зайти только подруги, которых две. Был у нее любовник, она рассталась с ним в конце декабря. Враги... Разумеется, есть и враги, так что всех просеем. Забирайте Чибиса, толку от него все равно мало. Как бы инфаркт не схлопотал.
Игорю пришлось поддерживать Серафима, выводя из квартиры, тот шатался из стороны в сторону, словно ноги у него без костей и не держат тело.
– А... – И Серафим указал рукой на дверь, следователь понял, о чем хочет спросить.
– Вашу мать мы отвезем на вскрытие.
– Зачем? – беспомощно шевельнул плечами Серафим. – Вам что-то непонятно?
– Медицинское исследование обязательно.
Он покивал, махнул рукой и вошел в лифт.
Далила аж подскочила, услышав, что произошло с Терезой:
– Господи! Это... это черт знает что! Господи!
Мила только съежилась, не поднимала глаз на мужа, который рухнул в кресло и попросил воды. Игорь сунул стакан в его дрожащие руки, дождался, когда Серафим выпьет, забрал стакан.
– Я снял номер для Серафима, – сказал Вячеслав.
И с молчаливой просьбой уставился на Милу. Кто может утешить, как не родная жена? Для этого надо, конечно, простить его. В конце концов, любой на его месте сдал бы ее на руки врачам подлечиться. Она поняла, подошла к мужу:
– Идем, Серафим. Тебе надо отдохнуть.
Мысленно Вячеслав похвалил ее: молодец. А сам Вячеслав тоже устал – жуть. Он отправился в свой номер, не раздеваясь, упал на кровать, но спать не хотелось.
Где-то он промахнулся... Почему промахнулся, шел-то верным путем. И так «хорошо» шел, что двух человек потерял. Ну, теперь охрана налажена. Один человек у номера Игоря и Далилы находится, другой у номера Серафима и Милы. Только Вячеслава не охраняют, а ведь он тоже жирный кусок для убийц. Его пасли – это факт, и неплохо люди подкованы, слежку организовали на высший балл. Значит, он, не зная мотивов, все же шел верным путем, который прервали выстрелом в Кукушкину. Однако есть одна ма-аленкькая деталь, подложившая ба-альшую свинью под расчеты, – убийство Терезы. Если б убийцей был Алик...
