Ознакомительная версия.
— Посмотри, Татьяна, я уже три раза замужем, — разрабатывала она запретную тему, — и каждый раз марш Мендельсона, платье от Диора, шампанское, цветы. Давай и тебе такое же устроим!
Бессердечная жестокость ребенка, как на это обижаться? Эванжелина искренне хотела выдать меня замуж и поливала уксусом открытую рану. Я тоже не против была бы приобрести статус законной супруги, но наше с Эванжелиной желание почему-то не совпадало с намерениями другого действующего лица Сергея.
— Сержа давно пора взять в ежовые рукавицы. Ты не даешь ему шансов почувствовать, как ты ему дорога! Ты все время рядом, под рукой, и он к этому привык. Пусть помучается, поревнует!
— Ох, Эванжелина, мы рассуждаем как женщины. Мы можем взять за отправную точку один случайно брошенный взгляд или сорвавшееся слово и возвести монументальное строение из догадок, подозрений, выводов. А он рассуждает как мужчина. Если мы с ним шесть лет вместе — зачем еще и жениться? Три года назад я рассуждала подобным же образом.
— Но жена — это жена. Знаешь, какое удовольствие ощущать себя законной владелицей любимого мужчины? Это дает какие-то новые ощущения.
— Это все условности.
— А какую ты хочешь свадьбу? Я буду свидетелем, да?
План свадьбы был разработан давно и любовно. По ночам я кропотливо обдумывала детали, когда Серж уже мирно спал и не догадывался, что я мысленно примеряю на него праздничный костюм с розой в петлице. — Значит, так. Белое платье, которое мы с тобой видели в магазине на Кузнецком мосту: сверху плотно прилегает и блестит, тут юбка вот такая… И «Мерседес-230Е». Тоже белого цвета.
— Почему именно «230Е»? — удивилась Эванжелина.
— Мне кажется, именно эта модель смотрится особенно празднично, хотя и сдержанно, как раз для скромной свадьбы. Да, почему-то мне хочется именно двести тридцатый.
— А белый «понтиак-файерберд» не подойдет? Я готова самолично выкрасить автомобиль Максима в белый цвет. Ради тебя.
— Спасибо. Но я хочу «мерседес». Ну, вы с Максимом, конечно, выступите в роли свидетелей. Сергей — жених. Вот и все. Ничего сложного, как я считаю. Свадебный банкет на четверых в каком-нибудь ресторане.
…А у Сергея в голове были отнюдь не белые «мерседесы». Вся наша гостиная была увешана схемами, на диване и журнальном столике лежали многочисленные бумажечки, записочки, копии документов, писем. Серж увлеченно рассказывал мне о подпольной группировке, которая орудует в Москве. Использовав разрозненные сведения из желтого конверта, он вышел на информационную службу этой организации и теперь был в двух шагах от того, чтобы получить полную и достоверную информацию о структуре группировки, ее целях и задачах, а также узнать имена главных руководителей. В общих чертах Сергей объяснил мне, что организация имеет многочисленные службы: от разведки, которая располагает подробной информацией о всех движениях коммерческих, криминальных структур и органов государственной власти, ведет досье на видных личностей, вербует агентов, до собственного ОМОНа, который занимается уничтожением неугодных — строптивых конкурентов или собственных предателей, тех, кто по незнанию или преследуя личные цели оказался завербован, но потом решил выйти из игры. Есть у них также юридическая служба и служба хозяйственного обеспечения — занимается добыванием оружия, электронных средств сбора информации и т. д. А подробные сведения, как понял Сергей, можно будет получить, проникнув в компьютер, где хранится архив группировки.
— Я уже подцепил одного из программистов, обслуживающих эту организацию. У него сомнения, он мечется, понимает, что влип, увяз, а выпутаться не может. И если он меня не сдаст своим боссам, то он сдаст своих боссов мне, в обмен на то, что я впоследствии замолвлю за него словечко. Ну, как тебе это нравится? Покруче, чем ограбление банка.
Я насторожилась. При чем здесь ограбление?
— Ну да, — подтвердил Серж мои опасения, — я прочитал твое новое произведение. Ты, конечно, молодец. Не Фолкнер, нет, но читается залпом.
— Негодяй, — возмутилась я и набросилась на своего коварного сожителя с кулаками, — кто позволил тебе читать? Я еще не закончила литературную обработку!
— Надо же! Она не закончила литературную обработку!
Антрекот соскочил с дивана, чтобы случайно не получить подушкой по голове, и наблюдал за битвой при Дарданеллах с подоконника. Борьба шла с переменным успехом, но мне, как более слабой стороне, разрешалось использовать запрещенные приемы (я сама себе выписала многоразовую индульгенцию), и поэтому через двадцать минут Антрекот мог с удовлетворением объявить безоговорочную капитуляцию Сержа.
* * *
Прелестный денек 17 мая. Я сидела в кресле и пускала зеркальцем солнечного зайчика. Желтый заяц скользил по паркету, Антрекот выслеживал его, крался следом и пытался приподнять лапой. У него это не получалось. Потом я передвигала зайчика вверх по стене. Антрекот садился, задирал голову, но не делал никаких попыток подпрыгнуть. Недоуменно вздохнув, он оборачивал ко мне пушистую морду: «Ну, ты что, самая умная? Крыльев-то у меня нет!»
Настроение было таким же чудесным, как и солнечный день. За пять суток я закончила черновик детектива, на создание которого английский издатель отвел срок в три месяца. По факсу пришел контракт, он был немедленно подписан и отправлен обратно. Из этого контракта следовало, что через некоторое время мой банковский счет пополнится очень привлекательной суммой денег. Я пребывала в эйфорическом состоянии. Да, надо время от времени крепко садиться на мель, чтобы полностью ощутить всю прелесть внезапно открывшихся перспектив. Сейчас я чувствовала: до полного, абсолютного счастья остается один шаг, для него мне не хватает только денег. А они скоро появятся.
Пришла Эванжелина. Вот человек, совершенно счастливый в данный момент. У нее есть все — роскошный муж, деньги, Таня Максимова, ребенок, пока спрятанный в глубинах ее естества, и она сама — прекрасная, любимая, любящая.
Эванжелина достала из сумочки радиотелефон и повертела им перед моим носом:
— Муж решил приблизить мою жизнь в Москве по уровню комфортабельности к американским условиям. Теперь я всегда с телефоном, звони в любое время дня и ночи. Вчера видела на улице Светлану в обнимку с весьма симпатичным парнишей.
В дверь пошуршали, и на пороге возникла Светка со спортивной сумкой через плечо.
— А вот и она! Только что о тебе говорили. Антрекот воспользовался открытой дверью и вынырнул на улицу — проверить боевую готовность своего кошачьего гарема. Света сказала, что она на одну минутку, ей очень надо позвонить, бросила у порога сумку и поскакала в спальню к телефону.
— Торговлей она, что ли, занялась? — удивилась Эванжелина, подталкивая ногой объемный бок спортивной сумки, из которой торчало несколько пластиковых бутылок с газировкой. — «Черри-лэмон». Ты такое пробовала? Эванжелина вытащила одну бутылку. — Симпатичная какая. Держи, конфискуем как плату за использование телефона!
— Поставь в холодильник, потом попробуем… Света вернулась из спальни:
— Спасибо, позвонила. Ну и городишко, позвонить неоткуда.
— Радиотелефоном надо обзавестись, — горделиво заметила Эванжелина.
— Надо. Скажу Тупольскому, пусть обеспечит. Таня, тебе привет от него и поздравления с Днем Победы.
— Не говори ей про Тупольского, — зашипела Эванжелина, — на нее это действует, как угроза импичмента на президента!
— Слова-то какие загадочные, — изумилась Светлана, — ну, гуд-бай, малютки, у меня много дел.
Да, я снова отметила, что с тех пор, как Эванжелина вышла замуж за Макса, заметно повысился уровень ее образованности. Он, что ли, так на нее влияет?
Антрекот гулял в этот день подозрительно долго. В шесть часов вечера, когда появился Сергей и потребовал, чтобы я надела строгий костюм и отправилась с ним на ночное задание, Антрекот все еще не вернулся домой.
— Переночует на коврике, — отбрил Серж. — Поторапливайся, нам надо идти.
— А если он решит, что мы выгнали его из дому и не хотим открыть дверь? — ныла я, упираясь. — Антрекот не переживет!
— Он знает, что ты не способна на предательство. Шевелись!
Сергей тоже оделся солидно, как представитель дипломатической службы, в руке он нес объемный и увесистый кейс. На метро и после десятиминутной пробежки мы достигли высотного современного здания в центре Москвы, отстроенного, очевидно, какой-нибудь зарубежной строительной компанией сплошное стекло и металл. На тринадцати этажах сверкающего синими гранями параллелепипеда располагалось, как в сотах, несметное количество фирм. За четыре метра до входа Сергей прицепил на карман моего пиджака пластиковую карточку с фотографией и загадочной надписью «Менеджер телекоммуникационных сетей фирмы „КРЭНДОМ“» и велел быстро и решительно пройти мимо охранников, на лифте номер 3 подняться на десятый этаж и ждать там.
Ознакомительная версия.
