злился на мою мать. Она очень неубедительно пыталась уверить его в том, что на меня напала бродячая собака. Он видел, что она лжет. Она не слишком-то умела врать.
– Почему она не сказала правду? Почему не попробовала уйти от твоего отца?
Татуировка пришла в движение, когда Бри пожала плечами.
– Потому что она знала, что он убьет нас всех, если она попробует сбежать, – через ее тело пробежала легкая дрожь. – У меня будет новый шрам. Совершенно уродливый. Может, сделаю новую татуировку. Пусть лианы спускаются вниз по моей руке.
– Тебе не нужно ничего скрывать, – Мэтт прижал ее к себе покрепче. – Шрамы – это часть тебя. Ты настоящий боец.
– Я бы предпочла обойтись без них.
Мэтт накрыл ее губы своими, закрыл глаза и позволил головокружительному поцелую увлечь их обоих. Когда он поднял голову и посмотрел на Бри сверху вниз, ее глаза все еще были закрыты. Затем ее ресницы задрожали, она взглянула на него ответ и улыбнулась.
Они целовались и раньше, но сейчас происходящее казалось каким-то более близким, чем обычно, более интимным. Сердце Мэтта сжалось.
Вчера вечером она могла умереть. Осознание ударило его под дых, холодом сковав внутренности. То, что он влюбился в нее – Мэтт больше не мог притворяться, что это не так – означало, что он отдал свое сердце женщине, которая вечно ставит на кон свою жизнь. Способен ли он это принять?
Мэтт поцеловал ее снова, крепче притянув в себе. Тело Бри прижималось к его телу, и это чувствовалось очень правильным.
Конечно, да, ответил он сам себе. Без вопросов. Бри стоила того, чтобы рискнуть чем угодно.
Снизу донесся голос Даны, разрушив хрупкий момент близости.
– Ужин через пятнадцать минут.
Бри отстранилась и потянулась к душу, чтобы включить воду.
Мэтт не был уверен, что голос его не подведет. Он откашлялся.
– Я подожду в спальне, – сипло сказал он, затем сделал шаг назад, выходя из ванной комнаты, и закрыл за собой дверь. Вслушиваясь в шум воды, он представлял себе, как ее тело…
Нет. Не надо.
Их отношения медленно двигались в сторону физической близости, но Мэтт не хотел ничего торопить. К тому же, сейчас было совсем не время.
И все же это была приятная мысль. Очень приятная.
В кармане зажужжал телефон. Он бросил взгляд на экран: звонил Тодд.
– Что случилось? – спросил Мэтт в трубку.
– У нас есть номер машины человека, которому Пол Беккет отдал деньги вчера вечером, – напряженным голосом сказал тот.
– И кто это?
– Строительный инспектор.
– У него в прошлом были обвинения во взяточничестве?
– Если и были, я об этом ничего не знаю, – сказал Тодд. – Дальше что?
– Я поговорю с шерифом, – ответил Мэтт. Впрочем, он и так знал, что она скажет: это стоит расследовать.
Глава тридцатая
Кэди утерла со лба вот.
– Отлично позанимались! Спасибо что пришли, леди!
Класс по кикбоксингу потянулся на выход. На мат ступил ее брат, Нолан, уже облаченный в свой белый ги для бразильского джиу-джитсу.
– Классно провела занятие, Кэди.
Он пригнулся, стремительным движением обошел ее со стороны, схватил за талию и поднял в воздух с такой легкостью, словно она была маленькой девочкой – что совершенно точно было не так.
– Нолан, поставь меня на землю, – сказала Кэди. Она росла с двумя старшими братьями, а потому очень быстро научилась говорить очень скучающим голосом, когда они начинали ее дразнить.
Нолан ее отпустил.
– Какая-то ты больше не смешная.
– Повзрослей уже, – Кэди закатила глаза и ткнула его в грудь.
– Ни за что, – брат широко ухмыльнулся в ответ. Несмотря на свой суровый вид – бритая налысо голова, забитые татуировками руки, все такое – когда Нолан улыбался, он снова казался двенадцатилетним.
Зал начали наполнять столь же сурово выглядящие мужчины, и Нолан принялся проводить разогрев. Он вытянул над головой руки и поморщился, но быстро скрыл болезненное выражение лица. Карьера профессионального бойца исключительно плохо сказалась на его костях и суставах. Человеческое тело может многое вынести, но в конце концов природа неизбежно возьмет свое и потребует расплаты. Нолану было всего сорок, но тело его постарело куда сильнее.
Кэди подошла поближе.
– Ты давай сегодня поосторожнее. Пусть сами все работу делают.
Он отмахнулся и сосредоточился на своих учениках.
Кэди знала, что эту просьбу он не выполнит. Ну, он хотя бы перестал участвовать в бойцовских поединках.
Она собрала свое снаряжение и натянула толстовку поверх майки и спортивных леггинсов. Потом отправилась к машине. Ей нужно было заехать домой, сходить в душ, покормить собак, а потом доехать до приюта и покормить местных подобрашек. Мэтт попросил ее нанять Джастина, и теперь тот убирался в приюте и составлял собакам компанию, но доверить ему кормление Кэди пока не решалась. Его не так давно выпустили из наркологической клиники, и полной уверенности в том, что Джастин не сорвется и на этот раз, у нее не было. В прошлом такое бывало уже не раз, к тому же, после смерти жены Джастин заметно сдал. Кэди знала его с детства, и ей было невероятно грустно смотреть на то, что с ним сделали опиоиды.
Но как бы Кэди ни было его жалко, рисковать собаками она не собиралась. Животные в приюте – ее ответственность, и она каждый день сама должна убедиться, что они накормлены и что у них есть чистая вода и теплые постели. Они и так уже достаточно настрадались, и теперь задача Кэди – предоставить им максимальный комфорт.
Она быстрым шагом пересекла парковку, на ходу застегивая свою толстовку. Одежда для тренировки была насквозь мокрой. Ее ученики по кикбоксингу, как обычно, заставили ее изрядно попотеть.
Кэди спокойно доехала до дома и припарковалась у подъездной дорожки. Внутри дома лаяли собаки – разок громко гавкнула одна, затем зашлись лаем питбули. Громче всех разнеслось пронзительное тявканье Таза. Он всегда слишком остро на все реагировал, но сегодня он почему-то пришел в полнейшее неистовство и звучал особенно злобно.
Сгребая в охапку сумку, телефон и рюкзак, Кэди поспешила выскочить из машины. Соседи и так постоянно на нее жаловались из-за собак.
Она быстро закинула рюкзак через плечо и на ходу принялась рыться в сумке, пытаясь отыскать ключи.
– Уже иду, – крикнула она в окно гостиной, но собаки не унялись, продолжая оглашать окрестности громким лаем. Питбули повысили голос, и даже Харли подключилась к общему безумию.
Наконец, Кэди нашла ключи и выбрала из общей связки ключ от дома.
Ее накрыла чья-то тень. Не успела Кэди повернуться, как в голове вспыхнула резкая боль. Зрение тут же подернулось туманной дымкой, ноги подкосились. Она уронила телефон, и тот упрыгал куда-то в кусты.
Когда ее колени стукнулись о бетон, она почти не почувствовала удара. Теперь она стояла на четвереньках, и ее тело сотрясалось в сухих рвотных позывах. С каждым разом боль в голове все усиливались, пока агония не
