Ознакомительная версия.
– Ариф! – говорила она вечером, когда он приходил домой. – Мы же не сможем заплатить… Откуда ты возьмешь эти деньги? Давай откладывать… Я продам кольцо, куртку… И у тебя столько долгов!
– Долги я заплатил! – отвечал Ариф.
– Откуда ты взял деньги?! Почему я не вижу этих денег…
Он обнимал ее и шутливо терся головой о ее грудь:
– Моя дорогая суровая жена… А что я, по-твоему, делаю с утра до вечера? Работаю!
– Где?
– Везде!
И больше Лена ничего вытянуть из него не могла. Так прошло еще три месяца. На этот раз хозяйка пришла не в таком уж веселом настроении. Видимо, она посоветовалась с кем-то, и ей объяснили, как глупо доверять таким жильцам, как Ариф с Леной. Она поставила жесткое условие – все деньги через неделю и еще за два месяца вперед. Тогда она оставит их на квартире. Если же нет…
– Хорошо,– легкомысленно ответил Ариф. – Через неделю мы вам заплатим тысячу двести долларов за то время, которое прожили и еще четыреста долларов вперед. Не переживайте, пожалуйста!
Разумеется, ничего они не заплатили. Лена билась в истерике и требовала, чтобы Ариф что-то сделал. Занял деньги, позвонил своим родителям в Дамаск, поехал с нею в Питер… Он ласково успокаивал ее, но она уже понимала, что все его заверения гроша ломаного не стоят. Миновала неделя. Хозяйка пришла не одна – с нею явились двое мужчин. Они сразу выяснили, что денег у жильцов нет и, кажется, не будет, и занялись бурной деятельностью. Лена лишилась золотого кольца и сережек, которые когда-то подарила ей мать. Ариф отдал свои дорогие часы. Также они оставили в залог мебель, которую привезли из общежития и телевизор.
– А теперь адресок! – сказал один мужчина.
– Какой? – Лена вся горела, не смела посмотреть им в глаза.
– Постоянного места жительства.
– Мой муж – иностранец, – объяснила она. – Вам нужен его адрес в Дамаске?
– Нет. Ваш адрес, где вы прописаны?
– В Питере.
– Там у вас кто?
– Мать… И бабушка.
– Вот и давайте паспорт, мы запишем их адрес, если вздумаете не заплатить, пожалеете.
Она покорно отдала паспорт, хотя Ариф сделал попытку возмутиться. Никто его не слушал.
– А в Москве родственники у вас есть? – спросил ее тот же мужчина.
– Никого у нас нет.
– И никто вам в долг не даст?
– Никто.
– Жаль. Для вас было бы лучше. Ну вот что, девушка! Отсюда вы уйдете немедленно, сейчас же. Вещи остаются в залог. Вашей хозяйке они не нужны, она их продавать не будет, да они и не покроют сумму долга. Когда принесете деньги, она вам все вернет. Ясно?
– Но куда же мы пойдем с ребенком? – умоляюще спросила Лена.
Снова вмешался Ариф. Он гордо заявил, что сейчас они с женой уйдут, ничего им не нужно, никаких отсрочек. И заставил Лену в полчаса собрать только самые необходимые вещи. В спешке она оставила всю свою косметику, полотенца, постельное белье, успела взять только одежду ребенка, свою и Арифа… Книги, посуда, одеяла – все осталось там. Больше они в ту квартиру не возвращались. Начались скитания.
Они ночевали на квартирах у знакомых Арифа, где Лена не знала ни одного человека и не понимала ни одного слова – все говорили по-арабски. Две недели прожили в гостинице, где тоже не заплатили. В гостинице было полно арабов, и Лена боялась ходить в душ, который был один на весь этаж. Там было грязно, холодно и отовсюду неслась тягучая музыка и темпераментная восточная речь. У Лены разваливались туфли, она давно забыла, что значит одеть приличное платье, Ариф становился похожим на бродягу, его все чаще штрафовала милиция. От ареста спасала поддельная зачетная книжка того самого института, где он учился с Леной. Это были его единственные документы. Лена изредка звонила маме в Питер и говорила, что Ариф работает, живут нормально… Жаловаться она не могла – мать и без того была настроена против этого брака, Арифа не выносила, подозревала во всяких мерзостях по отношению к Лене. Ребенок стал неухоженным и нервным, по ночам кричал и не мог уснуть. Отношения с Арифом портились день ото дня, он не позволял ей даже заикаться о будущем, деньгах, долгах… Требовал, чтобы она молчала и делала свое дело – ухаживала за ребенком. Лена была на грани нервного срыва, когда Ариф сказал, что теперь они снова снимут квартиру.
– Нет! – закричала тогда Лена. – Что ты выдумал? На какие деньги? Не пойду!
– Нам нужна квартира хотя бы на месяц… – непреклонно отвечал Ариф. – И прошу тебя, замолчи! Я слишком устал!
Он был похож на мумию, от него остались кожа да кости. Лена не решилась ему возражать. Они переехали на новую квартиру. Это была однокомнатная халупка в хрущевском доме, обставленная очень скудно, с провалившимся диваном и потеками на потолке в ванной и кухне. Лена уже не радовалась. Она даже не спросила, как Арифу удалось снять квартиру. Выяснила только, что платить придется дороже, чем в первый раз – двести пятьдесят долларов в месяц. Конечно, с той, первой квартирой им неслыханно повезло, она теперь понимала это. Если бы она тогда настояла на том, чтобы откладывать деньги на оплату, если бы вообще умела на чем-то настаивать! Не то чтобы она была робкой и безответной, нет… Но невозможно было что-то доказывать такому человеку, как Ариф. Он мог даже согласиться для виду с ее доводами, а потом все равно сделать по-своему. Не имело смысла воевать с ним, она заранее проигрывала любую борьбу.
Ребенок ломал на части телефон, ползал по холодному полу, чихал и кашлял, Лена, как сомнамбула, стирала белье, готовила скудные обеды, убито выслушивала вечернее молчание Арифа… Теперь он все чаще молчал, вместо того чтобы убеждать ее, что все будет хорошо, как было раньше. Так они прожили полтора месяца. И вот наступил тот вечер. Лена прекрасно запомнила его, может быть, потому, что Ариф впервые сказал ей что-то похожее на правду.
– Знаешь… – начал он, теребя пуговицу на рубашке. Рубашка была дешевая и нечистая. Лена тупо глядела на него. – Так дальше невозможно… Тебе надо на время уехать к матери в Питер.
– Да? – откликнулась она. – А ты?
– Я останусь в Москве и попробую заработать денег.
– И что дальше?
– Я сниму квартиру и вызову тебя с сыном. Будем жить по-человечески.
– Опять потратим все деньги… – Лена пожала плечами. – Сколько можно снимать квартиры? Таким голодранцам, как мы, это не по карману… Почему ты не хочешь позвонить своим родственникам в Дамаск? Почему они тебе не помогут? Ты же говорил, что они богатые, что у вас там трехэтажный дом, фонтан во дворе, и у всех машины… Врал?
Ариф разозлился:
– Да ты в жизни не видела того, что я там видел! Врал! Конечно, тебе этого не объяснишь! Это я в Москве голодранец, а там я мог быть принцем!
– Так будь им, – иронично согласилась Лена. – Давно мечтаю увидеть тебя принцем.
– Ты не представляешь себе, о чем говоришь!
– Как же я буду представлять, если ты мне ничего толком не объясняешь?! Разве трудно попросить, чтобы они прислали тебе хоть тысячу долларов? Раз уж они такие богатые… Или они тысячи долларов в руках не держали?
– Заткнись! – заорал Ариф.
Лена не шелохнулась. Теперь он часто орал на нее, мог оскорбить, выругаться матом, откуда-то взялись новые замашки, она считала, что он научился этому у торгашей на рынке, где постоянно пытался что-то заработать. А раньше он был таким вежливым, галантным… Настоящий принц в дорогом костюме…
Ариф закурил и протянул ей сигарету. Так они сидели на кухне друг против друга и пускали дым в потолок. Наконец она сказала:
– Ладно, ты в чем-то прав. Надо что-то переменить в жизни, иначе я недолго протяну. И потом ребенок… Мне его жалко… С чего начинается его жизнь? Трудно поверить, что когда-то мы жили хорошо… Я поеду к родителям. А ты? Как ты будешь крутиться тут один, без документов, без работы?
– Одному будет легче, – возразил Ариф, который, как будто, очень обрадовался ее словам. – Легче с жильем, могу жить у знакомых, и вообще… Расходов будет меньше. А как только что-то заработаю, сразу пришлю тебе деньги в Питер, чтобы ты приехала!
На том и порешили. Лена уехала с Сашкой в сентябре. Ариф проводил их на вокзал, усадил в поезд, и она еще некоторое время видела в окне его жалкую худую фигурку в трепаной куртке и джинсах… Потом он пропал из виду.
… Инна выслушала этот рассказ молча, не перебивая, не сводя с Лены глаз. Потом вздохнула и спросила:
– Ну и что?
– А ничего… – Лена горько улыбнулась. – Я ждала его звонка, ждала денег… Мать меня доканывала, бабка и того хуже… Сашку, правда, не травили, все-таки дитя, но с меня семь шкур спустили… Приходилось каяться каждый день в том, что была такой дурой… Жила за счет матери, обещала ей, что Ариф пришлет денег. А он пропал!
– Как, совсем? – насторожилась Инна.
– Совсем. Ни разу не позвонил, не написал… Так прошел почти год. Я перестала ждать, перестала ему верить… Звонила сюда, в Москву, его знакомым арабам, телефоны кое-какие были… И все мне отвечали одно, как сговорились: «Ариф? Ничего не знаем и знать не хотим!» Никто даже не мог сказать, в Москве он еще или уехал к родным в Дамаск. Представляешь? А я там отдувалась с ребенком.
Ознакомительная версия.
