— Насос, Паркинсон, — сказал он быстрым шепотом.
Механизм напоминал мощный автомобильный насос
с небольшой приставкой. Выходную трубку насоса они закрепили на сливном отверстии ванны, входную положили на дно. Теперь в ванну можно было налить воду. Еще немного, и все было готово. Каррадос открыл кран. Надетая на него резиновая трубка заглушила шум падающей воды. Когда воды набралось несколько дюймов, он проскользнул в соседнюю комнату, попросил своих озадаченных товарищей шуметь посильнее и снова вернулся в ванную.
— Начали, Паркинсон, — опять скомандовал он и выключил кран. В ванне было около фута воды. Паркинсон встал к насосу и попытался нажать ручку. Она не поддалась.
— Сильнее, — потребовал Каррадос, прислушиваясь к каждому звуку.
Паркинсон сжал зубы и нажал снова. Но ручка словно упиралась в стену.
— Попробуй еще раз, — проговорил его хозяин, подбадривая слугу. — Ну-ка, дай-ка я помогу тебе…— Он тоже навалился на рукоятку насоса, и на какое-то мгновение они повисли вдвоем, как бы приготовившись к прыжку, затем что-то где-то поддалось, и поршень насоса пошел вниз.
— Теперь качай как можно быстрее, пока ванна не опустеет. Потом можешь сказать остальным, чтобы больше не стучали. — Паркинсон оглянулся и увидел, что остался один, потому что Каррадос уже бесшумно прошел по коридору и, тщательно прислушиваясь, выходил на широкую лестничную площадку.
Минуты через три какой-то возбужденный джентльмен в том состоянии одежды, которое встречается у людей во время пожара, наводнения или какого-нибудь другого ночного бедствия, выскочил из дверей квартиры номер семь и помчался вверх по лестнице к квартире номер девять, где начал изо всех сил колотить в дверь. Поскольку дверь не открылась тут же, он продолжал стучать, время от времени громко крича: «Послушайте!» в отверстие для почты.
Окошко над дверью в квартиру светилось. Джентльмен продолжал барабанить в дверь, крича в единственное доступное отверстие и требуя ответа. Он был настолько охвачен горем, что не заметил, как сзади к нему кто-то подошел. Вдруг дверь открылась, и поток света из прихожей осветил довольно крупного, важного господина, который стоял на коленях у порога. Выбегая из своей квартиры, он успел надеть шелковую шляпу, но забыл натянуть подтяжки, и теперь они болтались у него сзади.
— Мистер Тапуорти из седьмой квартиры, не так ли? — быстро произнес появившийся в дверях человек. — Но почему вы на коленях? Позвольте, я помогу вам встать, сэр.
— Черт побери, — возмущенно фыркнул мистер Тапуорти, — вы залили всю мою квартиру. Вода струей льется с потолка ванной, скоро штукатурка начнет отваливаться, когда это прекратится? У вас что, трубу прорвало, что ли?
— Что-то вроде этого, — с безмятежным спокойствием ответил человек из квартиры номер девять, — но сейчас, кажется, все прекратилось.
— Надеюсь, действительно прекратилось, — гневно ответил первый джентльмен. — И так все хуже некуда, я пойду в контору к домовладельцу и пожалуюсь на вас. Вот что я вам скажу, мистер Белтинг, эти доходные дома превращаются в настоящий ад, да, сэр, в настоящий ад.
— Прекрасная идея, мы пойдем и все объясним: вдвоем у нас это лучше получится, — предложил мистер Белтинг, — но только не сегодня ночью, мистер Тапуорти, сейчас там уже никого нет, контора закрыта, давайте завтра…
— Я еще не настолько глуп, чтобы идти туда ночью! Да я просто не в состоянии идти туда. Если я немедленно не согрею ноги, меня свалит простуда. Без всякого сомнения, сэр, вы даже не заметили, что я промок до костей.
Мистер Белтинг мудро покачал головой:
— Никогда не следует пытаться остановить воду, когда она льется с потолка, — заметил он, — она все равно будет литься, пока не установится на одном уровне, и так далее — вы помните физику.
— Я и не пытался остановить ее, по крайней мере, не хотел делать этого. Мне пришлось временно спать не на своем обычном месте, и я должен сказать вам с глазу на глаз, строго между нами — я спал в ванной.
Сообщение о такой значительной катастрофе, казалось, в самом деле потрясло мистера Белтинга. Его глаза, похоже, даже наполнились слезами, ему пришлось отвернуться, чтобы смахнуть слезу, прежде чем он смог продолжить разговор.
— Как, вы спали прямо под моей ванной? — прошептал он.
— Конечно же, — ответил мистер Тапуорти, — все полилось прямо на меня. Струя попала мне прямо в ухо. Если вы говорите, что все это прекратилось, я пока прерву нашу беседу.
— Доброй ночи, — ответил все еще взволнованный мистер Белтинг, — доброй ночи, точнее, доброго утра, — и он подождал с открытой дверью, чтобы свет из прихожей освещал дорогу мистеру Тапуорти. Но прежде чем дверь закрылась, в луч света вступила еще одна фигура.
— Мистер Белтинг, если не ошибаюсь? — спросил незнакомец. — Меня зовут Каррадос. Я наблюдал за квартирой, расположенной над вами. Вы не могли бы уделить мне несколько минут?
— Как, как? Мистер Макс Каррадос?
— Он самый, — улыбнулся обладатель этого имени.
— Входите, мистер Каррадос, — воскликнул Белтинг, не только не смущенный, но явно обрадованный появлением посетителя, — входите, разумеется, входите, я так много слышал о вас. Счастлив познакомиться с вами. Идите сюда, я все знаю, я все знаю.
Он положил руку на плечо гостя и проводил его к креслу у камина.
— Какая великолепная ночь. Хотите что-нибудь выпить?
Каррадос сделал вид, что не заметил предложения, и начал разговор.
— Боюсь, что я пришел сюда не как ваш друг, — намекнул он.
— Что бы там ни было, — ответил хозяин — я не могу относиться к вам по-другому. Вы слышали Тапуорти, но вы не видели его, мистер Каррадос, я знаю, я слышал, но никакое воображение не способно восстановить внешность этого Тапуорти, этого никчемного аристократишку со всем его свинским самодовольством и чудовищным сознанием собственной важности. И он спал прямо под моей ванной! О боги, какая ночь! Но почему, почему вы перестали качать воду?
— Так вы считаете, что это я устроил потоп?
— А как же! Мой дорогой мистер Каррадос, я должен отдать вам должное. Такой удачной и забавной сцены, которую вы застали у моей двери, я не видел еще ни в одной бытовой комедии. Действительно, в юридическом и финансовом смысле ответственность за все происшедшее, я считаю, ложится на вас.
— О, — воскликнул Каррадос, тихо рассмеявшись, и продолжил, — мне кажется, я все-таки выкручусь из этого неприятного дела. Я направлю вас к мистеру Карлайлу, частному детективу, он же, в свою очередь, направит вас к домовладельцу, по чьему поручению он действует, и тот, в свою очередь, перенесет на вас всю ответственность за беспокойство, причиненное всему дому. Я думаю, вы догадались о результатах моего расследования событий, происходивших в квартире наверху?
— Догадался ли я, мистер Каррадос? Мне не нужно было догадываться: я все знаю. Неужели вы думаете, что я мог бы хотя бы на мгновение предположить, будто такие простые уловки, как перехват двух водопроводных труб и автоматический зажигатель газа, могут обмануть человека вашего ума? Я придумал их только для того, чтобы озадачить и напугать доверчивых клерков и швейцаров.
— Так вы во всем признаетесь?
— Признаюсь ли я! Милостивый Боже, конечно же, я признаюсь во всем, мистер Каррадос, что толку отрицать это?
— Я согласен с вами и рад, что вы это понимаете. И все-таки, мне кажется, что все это не было просто шуткой. Ваше доверие ко мне позволит вам объяснить мне ваши цели?
— Ну что вы, — ответил мистер Белтинг, — я ничего не имею против этого, но только если все это останется между нами. И все же я хотел бы предложить вам… ну хоть чашечку кофе. По-моему, миссис Белтинг еще не спит. Она будет в восторге… Нет? Ну, как хотите. Итак, мои цели? Поймите, мистер Каррадос, при моем положении я не испытываю недостатка в средствах и свободном времени. Но я не бездельник, наоборот, я все время чем-либо занят, я не одобряю тех, кто бесцельно тратит время, у меня множество интересов в жизни или хобби, называйте это, как хотите. Вам это будет интересно. Ведь вы же частный эксперт по криминалистике. А я, помимо всего прочего, о чем мы сейчас говорить не будем, частный эксперт по воздаянию за грехи. Повсюду люди становятся все более беспечными и неряшливыми. Наступает эпоха безответственности. Никто не старается сдержать слово, добросовестно выполнить свою работу. И вот я понемногу пытаюсь исправить положение, показывая всем логические результаты их поведения. Я стал заклятым врагом надвигающейся неряшливости. Вам смешно?
— Забавная точка зрения, — ответил Каррадос, — мне просто стало любопытно, как бы мистер Тапуорти воспринял ваше признание.
Мистер Белтинг зашелся от смеха.
— Прошу вас, не напоминайте мне о Тапуорти, или я просто не смогу продолжать разговор, — проговорил он. — В основе моего метода лежит система воспитания детей Герберта Спенсера. Вы наверняка знакомы с его работой по воспитанию? Если мальчик, не обращая внимания на предупреждения, продолжает рвать и пачкать свою одежду, не ругайте его за это. В конце концов это всего лишь чрезмерное проявление его природных инстинктов. Само собой, и себя не нужно наказывать, покупая ему новую одежду. Когда придет время вести детей в цирк или в театр, маленький Томми не сможет пойти вместе с ними, так как ему будет стыдно идти в театр в лохмотьях. Так мальчик начинает осознавать силу логики вещественного мира. Хорошо, теперь поговорим о торговле. Если торговец обещает, и обещает письменно, доставить товар в определенное место и в определенное время, а потом не доставляет его к нужному сроку, то он обнаруживает, что его товар никому не нужен. А я, кстати, плачу только после доставки. Если со мной пытаются обойтись так же, как со всеми другими, — это не проходит. Я очень дотошен, мистер Каррадос, и с самого начала я однозначно заявляю, что, в каком виде и в какое время я хочу получить. А когда дело приближается к концу, я отбрасываю в сторону доброжелательность и твердо стою на своем. Я привел только самые простые и самые часто встречающиеся примеры. Их количество можно увеличить до бесконечности. Разумеется, это часто причиняет мне неудобства, но в конце концов надо держать марку.
