Однако зеленая лужайка перед домом также была пуста. Анна осмотрелась и немного в стороне, возле огромного бассейна с голубой, как небо, водой заметила тоненькую девичью фигурку. Аня решительно направилась к незнакомке, ведь это был первый человек, встреченный ею сегодня утром. Девушка жарилась на солнце, одетая в очень откровенный ярко-розовый купальник из чего нетрудно было заключить, что она гостья, а то и вовсе хозяйка — Анна забыла уточнить накануне семейное положение мистера Грина.
Тонкая, как прутик, юная особа, растянувшаяся в удобном шезлонге, при приближении Анны даже не повернула головы в ее сторону. Она вообще не шевелилась, продолжая лежать совершенно неподвижно. Большую часть лица красотки скрывали солнечные очки, так что невозможно было определить — спит она или бодрствует. Но что-то подсказывало Ане, что девушка выжидает, притворяясь будто не замечает присутствия незнакомки.
Анна приняла правила игры и, пользуясь случаем, беспардонно рассматривала лежащее перед ней расслабленное тело. Кожа девушки была удивительно чистой: ни веснушек, ни пигментных пятен, которые, как известно, представляют собой настоящий бич для южанок. Ане не доводилось прежде видеть такой красивой кожи — гладкой как фарфор. Но самое отвратительное заключалось в том, что кожа незнакомки была покрыта умопомрачительным бронзовым загаром, таким ровным, словно ее покрасили аэрографом. Невольная зависть Ани была вполне объяснима, если учесть, что максимум, чего ей самой удавалось добиться за летний сезон — это легкая нездоровая желтизна, которая, к тому же, моментально начинала облезать, образуя некрасивые пятна. Если же учесть то, что в данный момент на родине девушки и вовсе стояла зима, то становилось понятным, почему ее стройные ножки в открытых шортах имели такой красивый голубоватый цвет…
Щеки Анны покраснели, она пожалела, что не догадалась надеть длинную юбку, скрывающую это безобразие. Впрочем, не все еще потеряно, никто не видел ее позора. Девица спит, или притворяется, что спит, а до прихода остальных Анна успеет переодеться. Окрыленная собственной находчивостью, девушка круто развернулась и… столкнулась нос к носу с хозяином дома, мистером Грином, который приветствовал ее ослепительной улыбкой. Она попыталась сделать то же самое, но получилось отвратительно — от неожиданности скулы у нее свело намертво, и ее улыбка больше напоминала судорогу. Грин был одет в белые брюки, белый хлопчатобумажный пуловер и легкие сандалии. К тому же он был не один. Анна испытала неприятные ощущения от того, что два человека сумели подойти к ней вплотную, оставшись незамеченными.
— Как отдохнули, Анна? — спросил Грин, не переставая улыбаться. — Прекрасно выглядите. Скажите, все русские девушки так же красивы?
— Поголовно, — криво усмехнулась Аня, искоса поглядывая на спутника американца, державшегося на полшага позади и не проявляющего желания подключиться к общему разговору.
Заметив ее интерес, Грин небрежно махнул рукой в его сторону и сообщил:
— Мой верный страж. Зовите его Билс.
Человек, носивший имя, здорово напоминающее собачью кличку, никак не отреагировал на это заявление. Он взглянул на Анну мельком, и снова уставился на что-то, видимое ему одному.
Надо сказать, что телохранитель мистера Грина был не каким-нибудь жалким недомерком. Те бравые парни, на которых Анна вдоволь насмотрелась у себя на родине во всевозможных боевиках отечественного разлива и которые до настоящего момента казались ей весьма убедительными, по сравнению с Билсом выглядели худосочными заморышами. Нет уж, с этим типом явно не стоило шутить.
Это был очень крупный экземпляр двуногого, у которого, судя по выражению глаз, в графе «интеллект» стоял жирный прочерк. Лысый, крепко сбитый негр, под два метра ростом. Таких лучше всего держать в клетке и до отвала кормить сырым мясом, чтобы, не дай бог, не рассердился.
Его внешность была до того устрашающей, что если бы кому-то пришла в голову идиотская мысль померяться с ним силой, то Билса было бы лучше сначала застрелить, чтобы шансы хоть немного сравнялись.
— Вы успели познакомиться с Минни? — прервал ее размышления Грин.
Анна сообразила, что это забавное имя принадлежит загорающей девушке. Прежде чем она успела что-либо сказать в ответ, как девица, услышав свое имя, встрепенулась, сняла свои очки и уселась в шезлонге, не сводя глаз с американца. У девушки была обманчивая внешность общительной и недалекой простушки, но Анна сразу подумала, что за этим легкомысленным вздернутым носиком, обиженным губастым ротиком и черными оленьими глазами скрывался непростой характер.
Похоже, Грин также догадывался об этом, так как, бросив на девушку быстрый взгляд, неожиданно скомандовал:
— Минни, к ноге.
У Анны на мгновение отвисла челюсть, но девушка и бровью не повела. Шутливо зашипев на своего «дрессировщика», она резво вскочила, подбежала к нему и, ухватившись за его согнутую руку, повисла на нем как диковинный тропический плод.
— Их надо дрессировать, пока они молодые, — невозмутимо пояснил Грин. — Минни уже семнадцать и я считаю, что много времени упущено.
Анна не нашлась что ответить, тихо радуясь, что ей самой уже намного больше чем Минни и вряд ли у кого-нибудь может возникнуть желание заняться ее дрессировкой.
— Милый, я просто зажарилась на этом противном солнце, — выпятив губки, сообщила малютка. — Что мне делать?
— Можешь принять ванну, киска, но только не устраивай безобразия и не наполняй ее шампанским, как в прошлый раз. Хорошего понемножку, хотя… — Он бросил на Анну многозначительный взгляд, — хорошего много не бывает.
Девица мгновенно уловила игривую интонацию в его голосе и посмотрела на Анну с ненавистью. Ее молниеносная реакция только подтвердила мнение Анны, что за наивной внешностью хорошенькой брюнетки скрывается весьма опытная, несмотря на юный возраст, охотница за скальпами.
«Можешь не волноваться, милая», — сочувственно подумала Анна, — «твоя добыча не представляет для меня никакого интереса».
Желая поскорее избавиться от своей подружки, Грин выудил из кармана брелок, на котором позвякивали три блестящих ключика и передав их девице, легонько шлепнул ее по аппетитному задику.
Девушке определенно уже не было так жарко как в начале, иначе как объяснить, что несчастные пятнадцать метров до парадного она преодолевала добрых полчаса, поминутно бросая через плечо взгляды, весьма далекие от приветливых.
Заметив ее маневры, Грин усмехнулся:
— Минни очаровательная девушка, но чересчур ревнивая. Едва услышав о том, что в экспедиции примет участие такая красавица, она закатила мне жуткую истерику и настояла на том, чтобы я взял ее с собой.
— Вы не похожи на человека, которого можно уломать с помощью истерики, — с сомнением проговорила Анна.
— И снова в точку. — улыбнулся Грин. — Но у каждого из нас свои слабости и моя слабость — Минни. Кстати, мы вылетаем уже сегодня, после обеда, — добавил он совсем другим тоном. — Успеете собраться?
— Разумеется. Только меня волнует один вопрос…
— Спрашивайте, дорогая. Что вас волнует?
— Змеи, — честно призналась Анна. — Я ужасно боюсь их, а в джунглях наверняка ползают целые полчища этих гадов. Что, если кого-то из нас укусит ядовитая тварь? Я хотела бы убедиться, что у нас есть противоядие.
В глазах Билса, который по-прежнему смотрел в сторону, промелькнула легкая тень презрения. Но Грин понимающе улыбнулся.
— Мне понятно ваше беспокойство, дорогая, — кивнул он, похлопывая девушку по руке, — но должен вас разочаровать: противоядие мы брать с собой не будем.
— Как это? — Глаза Анны полезли на лоб от удивления.
— Очень просто. Это бесполезно.
— С каких это пор противоядие стало бесполезным при укусе ядовитой змеи? — В глазах Анны плескалась паника. Она смотрела на невозмутимого американца с ужасом. У нее даже закралось подозрение, что тот не в своем уме. Но уже в следующую минуту все разъяснилось.
— Вы были совершенно правы, когда сказали, что змей в диких лесах великое множество. Почти все они ядовиты. Проблема заключается в том, что мы не сможем определить наверняка, какая именно тварь вас укусила. Если же использовать неправильное противоядие, то это может привести к сильнейшей аллергической реакции и, соответственно — к смерти. Так что единственный разумный выход в такой ситуации — немедленно отправить пострадавшего в больницу. Что мы и сделаем.
Полученное объяснение не принесло Анне облегчения, но она понимала, что любые ее доводы бессильны, и попыталась подавить в себе растущий страх.
Тем временем Грин, считая беседу законченной, неторопливо направился к бассейну с явным намерением искупаться. На ходу он стянул через голову пуловер и небрежно швырнул его на траву. Обнаженный загорелый торс американца был безупречен. Очевидно, Грин тщательно следил за своим телом.
