— Я на последнем издыхании.
Я встал.
— Дайте мне пару минут.
Спустившись по ступеням, я обошел дом, осматривая фундамент. Я разглядывал свес крыши достаточно долго, чтобы найти два места, где белки добрались до чердака. Наверное, есть и другие. Беда с белками в том, что они привлекают других вредителей вроде мышей и змей. Кто знает, какие еще твари обретаются на этом старинном чердаке?
У «Приморья» есть частные дощатые мостки, по которым я и направился на пляж. Половицы были в порядке, но вот перила нуждались в ремонте. В конце дорожки находилась очаровательная зона отдыха с двумя скамейками. А чуть дальше дюжина ступенек нисходила к слежавшемуся песку пляжа, сплошь и рядом встречающемуся на Атлантическом побережье.
Сегодня море было относительно спокойным. Пенистые волны обрушивались на берег, роняя крохотные белые ракушки донаксов, стремительно ввинчивавшихся в мокрый песок. Услышав шум, я поднял голову и увидел стайку чаек, летевших по прямой чуть позади линии прибоя. Они вглядывались в волны, будто покупатели в супермаркете, высматривающие на полках свои любимые продовольственные товары.
С пляжа на меня вдруг дунуло порывом ветра. Зажмурившись, я вдохнул солоноватый аромат, после чего, открыв глаза, заметил следы, которые вполне могла оставить морская черепаха, тянувшиеся от ближайшей песчаной дюны к воде. Затем оглядел пансионат с задней стороны.
Шикарный старинный домина — пожалуй, лучший пансионат из всех, какие мне встречались. Но качественная реставрация потребует серьезных денежных вливаний. Прикинув, может ли это заведение приносить доход хоть когда-нибудь, я решил, что нет. И тем не менее я чувствовал тягу остаться здесь и помочь, чем смогу. Будто этот старинный дом выбрал меня и ждал, чтобы я заступил на пост. И было еще кое-что. То же ощущение безмятежности, которое я ощутил вчера вечером. Оно словно снизошло на меня вместе с внезапным дуновением бриза от воды. Я огляделся, чтобы увидеть, не появилось ли рядом со мною чего-нибудь лишнего — может, птица, клочок испанского мха, какие-нибудь насекомые… Однако все вроде бы пребывало на своих местах. Тогда я обернулся к пляжу, но ответов не нашлось и там: вообще-то он пребывал в запустении, не считая двух женщин в больших шляпах где-то вдалеке. Несколько секунд я смотрел, как они удаляются, и внезапно это странное ощущение исчезло. Я снова поискал какие-нибудь признаки движения в непосредственной близости, но обнаружил лишь, что ветер стих. С минуту я смотрел на море, ожидая следующего порыва. Но когда он пришел, ощущения безмятежности не принес.
Наверное, я схожу с ума. Возможно, безумие Рейчел заразно.
Вернувшись в передний двор, я застал Бет на прежнем месте.
— Я это сделаю, — заявил я ей.
— В самом деле?
— Если Рейчел даст добро.
Глаза женщины вспыхнули:
— Правда?
Я кивнул.
— Прямо не верится! — проговорила миссис Дэниелс. — Спасибо вам!
И она тихонько заплакала. Мне хотелось обнять ее, сказать, что все наладится, но я только что перекочевал из ее клиентов в работники, и такое поведение было бы уже непристойным. Вот я и стоял там, чувствуя себя бесполезным, как титьки у петуха, пока моя собеседница не взяла себя в руки.
— Я ужасно извиняюсь, — вымолвила она.
— Да ничего такого.
— Я такой ребенок!..
— Вы делаете все, что в ваших силах, в трудной ситуации.
Женщина кивнула.
— Можно задать вам вопрос о вашем решении остаться здесь?
— Разумеется.
— Вы чувствуете какую-то тягу к… к «Приморью»?
Я посмотрел на Бет долгим взглядом:
— А откуда вы знаете?
Внезапно эта дама показалась мне моложе, чуть ли не девочкой.
— А вы вправду умеете готовить? — сменила она тему.
— А это играет какую-нибудь роль?
Рейчел уже вернулась. Я не стал спрашивать, где она была, а сама она не торопилась объясняться.
— Ты хочешь, чтобы я стала официанткой? — спросила она, когда я рассказал ей о своих планах.
— Бет в нас нуждается, — ответил я.
— Бет, да?
— Ага.
— Она хорошенькая, — заметила Рейчел.
— Ты так считаешь?
— Сам знаешь. Мне надо тревожиться?
— Ни на миг.
— Просто, чтобы ты знал, — заявила моя приятельница, — если хоть когда поймаю тебя на вранье, я отрежу твою елду на хер и скормлю ее чайке.
— Это должна быть чертовски большая чайка, — заметил я.
— В твоих мечтах!
Я нахмурился.
— Может, я брошу ее в воздух, и пусть стая чаек дерется за нее, — предположила Рейчел.
Представив это зрелище, я поморщился.
— И долго мы будем этим заниматься? — полюбопытствовала моя подруга.
— Пока это будет тебя развлекать.
— А как только перестанет?
— Направимся в Саут-Бич.
— И ты наденешь большой белый поварский колпак, как у шефа Боярди?[6]
— Нет, даже ради спасения собственной жизни! — отрезал я.
— В таком случае это сделаю я.
Не прошло и пары минут, как Рейчел уже говорила с Бет:
— Если я хоть раз застану вас трахающейся с Кевином, то спалю вас в постели.
Бросив на меня полный ужаса взор, наша будущая начальница проговорила:
— Может, это была не такая уж и удачная мысль…
— Кевин — повар высокой кухни, — возразила моя приятельница.
Я только пожал на это плечами.
— Рейчел, — произнесла Бет, — я на грани банкротства. Все мои средства до последнего цента вложены в это заведение. Я любила — и до сих пор люблю — своего мужа. Я не заинтересована в завязывании романтических отношений с… — она поглядела на меня. — Так вы Донован или Кевин?
Я снова пожал плечами.
— Чарльз любил это заведение, — продолжала хозяйка, — это была его мечта. Это все, что у меня осталось от человека, которого я любила всем сердцем. Но, Рейчел… — Моя подружка поглядела на нее. — Я не хочу тревожиться всякий раз, когда мы с Кевином будем в одной комнате, что вы подумаете, будто что-то затевается.
— Меня волнует только перепихон, — заявила Рейчел.
— Тогда вам не о чем волноваться, — подвела итог Бет.
Стиснув ее в объятьях, моя взбалмошная приятельница возгласила:
— Я люблю вас, Бет! Вот увидите, я буду лучшей официанткой из всех, какие у вас были!
Поглядев на меня широко распахнутыми глазами, хозяйка пансионата одними губами произнесла: «Она что, чокнутая?»
«Она вас любит», — так же беззвучно проговорил я в ответ.
Боб Покет был человеком нормального размера с грандиозным круглым брюхом. Сидя в своем банкирском кресле с высокой спинкой, он выглядел так, будто пытается спрятать под рубашкой баскетбольный мяч. Боб барабанил по нему пальцами, и я задумался, вправду ли его пузо настолько тугое, как представляется с виду. Оно было воистину изумительно, и мне уже не терпелось рассказать о нем Рейчел.
— Простите? — переспросил он. — Так кто вы?
— Шеф-повар и разнорабочий, — ответил я.
— Что ж, мистер…
— Крид.
— Крид… — Покет хотел было фыркнуть, но вовремя спохватился, трансформировав выражение лица в широкую улыбку. — Просто замечательно, что вы здесь — вы полюбите наш маленький городок. Все люди здесь изумительные, погода изумительная, пляж чудесный и, как я уже сказал, люди…
— Изумительные, — завершил я. — Я уяснил.
Боб Покет хотел было нахмуриться, но опять-таки изыскал способ продемонстрировать мне любезную, хоть и неубедительную улыбку.
— Я и в самом деле не волен обсуждать финансовые дела миссис Дэниелс с ее сотрудниками. Надеюсь, вы можете попытаться это понять.
Я предъявил ему нотариально заверенную доверенность. Он внимательно изучил ее, прежде чем сказать:
— Она уже порядком в загоне, но мы пока не инициировали процедуру лишения ее права выкупа закладной.
— Почему?
— Ну, чужаку это трудно объяснить, но наш городок вроде как привлекает удачу. Тут случаются добрые дела, объяснить которые невозможно. Мы верим, что случится какое-нибудь чудо, и Бет не придется лишаться своей уникальной гостиницы… Погодите, что тут смешного?
— Извините, — сквозь смех проговорил я. — Мне еще не доводилось встречать благосклонных к своим клиентам банкиров.
Боб Покет хмыкнул.
— Благосклонный банкир, — повторил он. — Мне это нравится. Пожалуй, мы — доверчивый банк с оптимистическим советом директоров. Но когда вы пробудете здесь подольше, то смекнете, что к чему. На нашей общине почиет благословение, и просто ошеломительно, какую удачу мы привлекли за последнее время.
— Сент-олбанское везение?
— Вы уже слышали о нем?
— Это выражение употребил доктор Карстейрс.
— Добрый человек, — кивнул Покет. — Нам повезло, что он среди нас.
