глаза, задремал, а затем умер во сне.
— По крайней мере он не страдал, — произнесла Ева.
Криттенден приподнял веко Карла, прищурился, осмотрел труп с разных сторон.
— Выглядит так, — наконец сказал он, — как будто он задохнулся, но я не думаю, что какая-то большая пестрая птица залетела в окно и прижала к его лицу подушку. Скорее всего, это все-таки окажется острый инфаркт.
Мог ли я позволить этому так продолжаться? Я посмотрел на Криттендена, потом на Еву, потом на потолок, обшитый панелями из светлых и темных пород дерева, потом вниз на предполагаемый табризский коврик. Потом я посмотрел на Карла, заядлого библиофила, и тут мой взгляд упал на столик около его кресла. На столе лежала книга «Острие копья», экземпляр Франклина Рузвельта. Карл был моим клиентом, и он скончался на расстоянии вытянутой руки от книги, которую я ему принес. Позволю ли я ему спокойно уйти из нашего бренного мира? Или я должен немедленно начать действовать?
— Я думаю, вы правы, — сказал я, обращаясь к Криттендену. — Мне тоже кажется, что он задохнулся.
— Почему вы так думаете, сэр? Вы даже не взглянули на его глазные яблоки.
— Я доверяю вашим глазам, — парировал я, — и я тоже не думаю, что его задушила большая пестрая птица.
— Ну вот еще!
— Это классика, — сказал я. — И это понравилось бы самому Карлу, учитывая его страсть к детективам. Если ему суждено было умереть, то он бы предпочел, чтобы это произошло в запертой комнате. И не просто в запертой комнате, а в комнате, защищенной неприступным замком «Пулард», стальными стенами и окнами, которые невозможно открыть.
— Пожалуй, эта комната защищена лучше, чем Форт Нокс, [29] — согласился Криттенден.
— Несомненно, — отозвался я. — И, тем не менее, его убили.
— Причем, — продолжал я, — он умер от удушья. Когда тело будут обследовать в лаборатории, попросите экспертов поискать следы хладона. [30] Я думаю, они найдут признаки этого газа, если будут знать, что искать.
— Я никогда не слышал о таком газе, — покачал головой Криттенден.
— Многие не слышали, — сказал я. — Но об этом газе сообщали в новостях некоторое время назад, когда его использовали на станциях метро. Это была противопожарная система, в которой хладон применяется для тушения огня.
— Как он действует?
— Он вытесняет из помещения кислород, — попытался я объяснить. — Правда, я не слишком разбираюсь в этом, но конечный результат похож на действие большой пестрой птицы, о которой вы говорили. Птицы с подушкой.
— Это могло бы стать вещественным доказательством, — сказал Криттенден. — Но откуда вы узнали о том, что в библиотеке появился хладон?
— Он уже был здесь, — ответил я и показал на форсунки на стенах и потолке. — Когда я впервые увидел их, я решил, что Беллерман установил стандартную систему водяного пожаротушения, и я не мог в это поверить. Для редких книг вода хуже огня, и многие библиотеки были полностью уничтожены, когда такие системы случайно срабатывали. Я сказал Карлу об этом, но он только высмеял меня и ясно дал понять, что не стал бы подвергать свои книжные сокровища опасности быть залитыми водой.
— Таким образом, я понял, — продолжал я, — что эти форсунки предназначены для подачи газа, а не жидкости. Ну и без слов понятно, что этим газом должен быть хладон. Я слышал, что такими газовыми противопожарными системами сегодня уже оборудовано несколько лучших научных библиотек, хотя Карл — единственный человек из всех, кого я знаю, кто установил нечто подобное в своей личной библиотеке.
Криттенден поднялся на одну из библиотечных стремянок, чтобы поближе рассмотреть устройство подачи газа.
— Выглядит, как обычная форсунка, — сказал он. — Но благодаря чему оно срабатывает? Датчик температуры?
— Верно.
— Вы сказали, что это убийство. Значит, кто-то привел эту систему в действие.
— Да.
— Устроив здесь пожар? Но это невозможно, как и версия с большой пестрой птицей.
— Все, что вам нужно сделать, — объяснил я, — это воздействовать теплом на температурный датчик, и система сработает.
— Но как?
— Когда я был здесь раньше, — ответил я, — я уловил легкий запах дыма. Он был очень слабым, но, несомненно, запах был. Думаю, это и заставило меня задать Карлу вопрос о возможности пожара.
— И что?
— Когда мы с миссис Беллерман вошли сюда и обнаружили тело, этот запах исчез. Но на ковре есть как бы выцветшее пятно, которое я заметил еще раньше, и я наклонился, чтобы поближе рассмотреть его.
Я указал пальцем на табризский коврик (который, как я теперь думаю, вполне мог быть исфаханским [31]).
— Вот тут, — сказал я.
Криттенден опустился на колени около пятна, потер его двумя пальцами, которые затем поднес к своему носу.
— Выжжено, — сообщил он. — Но совсем чуть-чуть. Этого не хватило бы для того, чтобы среагировал датчик, который находится гораздо выше.
— Я знаю. Это было испытание.
— Испытание?
— Испытание способа убийства. Как повысить температуру в комнате, куда вы не можете войти? Вы не можете открыть дверь, не можете открыть окно. Как получить достаточно тепла, чтобы начал выделяться газ?
— Как?
Я повернулся к Еве.
— Скажите, как бы вы сделали это.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — произнесла она. — Вы сумасшедший.
— Вам бы не нужен был огонь, — сказал я. — Вам даже не нужно было бы много тепла. Все, что вам нужно было бы сделать — это нагреть сам температурный датчик, чтобы он сработал. Если бы вам удалось это, то отпала бы необходимость поднимать общую температуру во всей комнате.
— Продолжайте, — потребовал Криттенден.
На одной из библиотечных полок лежала лупа с ручкой из слоновой кости. Я взял ее в руки.
— Когда я был бойскаутом, — сказал я, — нас на самом деле не учили открывать замки. Но нас учили добывать огонь. Ударами кремня по стальному бруску, трением друг о друга деревянных дощечек, а также при помощи увеличительного стекла, которое фокусировало солнечные лучи в одной точке и нагревало поверхность до температуры воспламенения.
— Окно, — догадался Криттенден.
Я кивнул головой.
— Оно выходит на север, — пояснил я, — поэтому солнце никогда само не заглядывает в него. Но вы можете встать в нескольких футах от окна, поймать солнечный свет зеркалом и наклонить зеркало так, чтобы лучи прошли через ваше увеличительное стекло и через окно. И вы можете направить сфокусированный солнечный луч на какой-нибудь объект внутри комнаты.
— Например, на температурный датчик, не так ли?
— Конечно, — ответил я. — Но сначала все-таки вы должны убедиться, что все это будет работать. Вы не можете испытать свой метод сразу на датчике из-за опасения, что система сработает раньше времени. Но вы также не
