усмехнулся Император.
— Так вот, он решил провести парня через все анализы, и анализ ДНК показал, что он Истинный, с правом правления Великим домом. После этого он оставил все проверки и связался со мной.
— Так, так, так, — в голове Императора защелкали процессы. Истинный наследник Великого Дома, козырный, если не король, то как минимум валет.
— Чей он дом может наследовать? — вышел из раздумий Карл.
— Ваш, ваше величество, — поклонился Альберт, чтобы скрыть ухмылку. Его шутка удалась.
— Что-о-о, — взревел Император, — неужто ты думаешь, что я на стороне бастардов делаю?
— Он ирландец, Ваше Величество, — уже в открытую улыбаясь, сказал Альберт.
— Ирландец, — откинувшись, повторил Император.
Когда-то давным-давно дарованное Европе, или точнее двум братьям-близнецам, право владеть Великими Домами. Но братья разругались, и один переехал на остров и основал Британскую Империю. С тех пор Британия и Европа пакостили друг другу, как могли.
Теперь же получается, что у него в руках наследник Британской Империи, хоть и не прямой, хоть и бастард. Вырисовывается глобальная интрига, и она очень опасна. Британия по мощи превосходила Европу, и лезть в открытую конфронтацию с ней не хотелось, но и шанс такой упускать нельзя.
— Что сам думаешь? — выйдя из размышлений, спросил Император.
— Парню четырнадцать лет, до совершеннолетия четыре года. На четыре года мы его спрячем, а потом женим на аристократке, и у нас будет привязанный присягой наследник Британии, — пожал плечами, словно говоря очевидные вещи, Альберт.
— Альберт, очнись, он бастард, мы не сможем женить его на аристократке, — удивился Карл.
— На аристократке из имперского рода — нет, а вот свободный род даёт нам пространство для манёвра, — поправил его Альберт.
— Морозовы, — сходу подхватил мысль Император.
— На первых порах мы его спрячем в Венской школе бастардов, а через два года переведём в Венский лицей за успеваемость. А дальше мы начнём маленькую победоносную войну где-нибудь на окраине Империи, и "отличившихся" наградим. Думаю, Анна Владимировна не откажется от такого зятя, — произнёс Альберт.
— Четыре года это долго, — думал Император. Парень обязательно где-то разболтает о себе. Спрятать его навряд ли удастся.
— Забыл сказать, Ваше Величество, у парня амнезия, он ничего не помнит, — словно прочитав его мысли, подал голос Альберт.
— Это конечно плюс, но кто даст гарантию, что память не вернётся к нему? — после некоторого раздумья, спросил Карл.
— Таких гарантий нет, — нехотя признал Альберт. — Но мы постараемся привязать его к себе за это время.
— Нет, мы не должны светиться в этом деле, — вдруг резко бросил Карл. До него дошло, что вполне возможно, он сам стал частью чьей-то интриги. — У тебя есть гарантии, что всё это не было подстроено, чтобы вовлечь нас в чью-то игру? А то ловко всё сходится: наследник Британии теряет память и попадает в госпиталь, где вдруг оказывается мой лечащий врач? Кстати, какой он по счёту наследник получается?
— Ммм, вроде во втором десятке, — немного сбитый с толку количеством вопросов, ответил Альберт. — Так вы думаете, нас подставляют, Ваше Величество?
— Я ничего не думаю, — буркнул Карл. — Ты вот нашёл, кто его так?
— Я узнал об этом спустя пять дней, — развёл руками Альберт — Там засветились албанцы, но они уже уехали в Свободные земли, а там, сами понимаете, мы уже никого не найдём. А глубже копать я не стал.
— Надеюсь, ты не ходил в больницу сам? — раздражённо спросил Карл. — Не говорил с парнем?
— Обижаете, Ваше Величество, — искренне оскорбился Альберт.
Всё это дурно пахнет, — думал Карл. — Истинный наследник, кома, амнезия и его придворный лекарь. Всё прям кричало, что его хотят подставить, и ведь теперь, когда Пуаро засветился, уже будет не отбрехаться. То, что вначале казалось перспективным, сейчас выглядело катастрофой, как будто он прикупил двух тузов на мизере. И ведь теперь даже по-тихому нельзя убрать парня. Что ж, начнём играть по чужим правилам, но внесём свои коррективы.
— Значит так, — приняв решение, Карл начал диктовать, — первое, берём твой план за основу, но мы не подходим к парню и на пушечный выстрел. Люку скажешь, чтобы забыл про парня. Второе, все расследования свёртываешь. Куратором же мы назначим Морозову.
— Русский след, — сразу догадался Альберт, — в тёмную разыгрываем или как?
— В тёмную, если что, подставим русских, — кивнул Карл. — Пусть сами с Британией бодаются. Анна всё хотела решить спорный вопрос рудников, что ж, я ей помогу. И завербуй кого-то из учителей, мне нужен будет ежемесячный доклад.
— Всё будет сделано, Ваше Величество, — кивнул Альберт.
Глава СБ уже час как покинул кабинет Карла, а тот всё ещё пребывал в раздумьях. И с каждой новой минутой он понимал, что его хотели поиметь. Взрыв источника — это почти 100 % гибель, дочка лекаря, которая вдруг оказалась одна с таким пациентом, амнезия — лишь страховка, чтобы тот ничего не рассказал. Амнезию подстроить может любой хороший лекарь, с этим как раз проблем не было. Но кто начал против него войну? Вот тут было много вопросов. Надо будет пересмотреть свои указы, кому он наступил на мозоль. Против его воли он оказался вовлечён в чужую игру, где ставкой был Великий дом. Ладно, мы ещё пободаемся, — ухмыльнулся он и налил себе виски.
**** Венская школа номер 13 ****
«Привет, мой новый дом», — тяжело вздохнув, подумал я и потянул входную дверь на себя. Теперь я ученик восьмого класса Венской школы-интерната номер тринадцать. Школа для одарённых детей-бастардов, для тех, кто активировал свой источник. Но удивительно не это, а то, что я оказался учеником специального класса для простолюдинов. Новый проект Империи, который предназначен для стирания границ между сословиями. Моё лечение было оплачено господином лекарем. А благодаря моим тестам, которые показали мой потенциал, фонд некой княгини Анны Морозовой предоставил мне двухгодичную стипендию в тринадцатой Венской школе с перспективами попасть в Венский лицей. И, изображая изумление и благодарность, я, конечно, согласился.
«Ага, так я и поверил», — подумал я, осознав, что всё было настолько грубо слеплено, что я даже не стал уточнять детали. — «Хотите использовать меня? Флаг вам в руки. Дайте только восстановить мои способности, а там уж мы разберёмся». Так я получил социальный номер европейской Империи, стипендию сто евро в месяц и стал учеником школы-интерната номер тринадцать.
Ещё один забавный момент случился, когда меня пытались зарегистрировать. Имени и фамилии своей я не знал, а у клерка не было полномочий вносить выдуманные данные. И тяжеловесная бюрократическая машина, скрипя шестерёнками, зашевелилась. На получение всех разрешений ушло четыре дня, но в конце концов
