class="p1">— Увы, больше ничего. Как только прозвучало имя маркиза Делвин-Элидира, я отправил посыльного к главе полиции магистрата и продолжил свои изыскания, но через какое-то время мой человек возвратился с приказом передать дом городской страже и вернуться в магистрат, поскольку дело будет расследовать тайная полиция. Мне пришлось отозвать своих людей и отправить их обратно, а сам я остался, чтоб передать вам место преступления и рассказать то, что успел выяснить, чтоб сберечь ваше время.
— Я благодарен вам, господин Брешо. Но, может, вы поможете мне, продолжив то, что начали?
— Я был бы счастлив снова помочь вам, ваша светлость, но у меня приказ господина Буланже. После того, как вы выставили его в весьма неприглядном свете, когда заново расследовав дело Агаты Прежан, разоблачили шайку, убивавшую купцов и благородных господ, он немного обижен и вряд ли без особого указания пойдёт вам навстречу.
— Печально, что он злится на меня из-за собственной нерадивости. Что ж, я благодарен вам уже за то, что вы мне рассказали.
— Если я ещё что-то узнаю, то немедля сообщу вам, — печально пообещал Брешо, сползая с кресла и, поклонившись, удалился.
А Марк с огорчением вынужден был признать, что его сыщикам заново придётся опрашивать соседей и ночных сторожей. Отправив трёх человек обходить соседние дома, и ещё двух — на прилегающие улицы, опрашивать сторожей, он прошёл в спальню Эрики Меридор. Осмотрев её, он вынужден был признать, что выводы Брешо были правильными. В комнате царил относительный порядок, на столике возле камина осталась дорогая посуда с остатками позднего ужина. Красивый серебряный кувшин с длинным изогнутым носиком был пуст. Драгоценности: колье, пара отделанных рубинами гребней, и длинный золотой пояс-цепочка с подвеской в виде кисти из мелкого речного жемчуга лежали на краешке туалетного столика. Платье из бордового шёлка с тонкими кружевами было небрежно брошено на стул. Все завязки на нём были целы. Возле кровати лежали маленькие атласные башмачки с серебряными пряжками. Постель была смята, причём так, что можно было судить о том, что свидание успешно пришло к своему завершающему аккорду. И только на простыне рядом со сбитой подушкой темнело кровавое пятно. Оно было небольшим, может, потому, что кинжал так и остался в ране.
— Ваша светлость! — услышал он голос Гаспара, появившегося на пороге. — Прошу вас, зайдите в кабинет. Мы тут кое-что нашли.
Марк прошёл вслед за ним в просторную богато обставленную комнату, с небольшим письменным столом и двумя высокими шкафами для книг, которые, однако, были заполнены лишь наполовину. Видимо, хозяин дома не слишком увлекался чтением. Зато здесь был красивый камин, большое уютное кресло со скамеечкой для ног и даже кушетка у дальней стены.
Но это всё Марк отметил на ходу, направляясь к резному секретеру. Его ящички, забитые какими-то бумажками, скрепками и письменными принадлежностями были выдвинуты и, судя по всему, не представляли интереса для тайной полиции. Другое дело — потайной узкий ящик под широкой полкой-столешницей. Там лежали какие-то письма с сургучными печатями, небольшой тёмный томик и какие-то расчерченные по линейке листы, заполненные цифрами.
Просмотрев письма, Марк убедился, что они написаны разными лицами, и говорилось в них о каких-то неизвестных людях, помеченных таинственными буквами, которые с кем-то встречались, что-то обсуждали и выбалтывали какие-то тайны.
— Донесения агентов? — спросил Гаспар тревожно. — Нет ни одного подписанного письма.
— Возможно, — пробормотал Марк и открыл томик.
Это были путевые заметки какого-то алкорского путешественника, который описывал свои приключения по пути из луара в Сен-Марко. Сама по себе эта книжица была довольно безобидна, но в соседстве с цифровыми таблицами выглядела довольно зловеще.
— Шифровки? — уточнил сыщик.
— Да, — кивнул Марк, мрачно просматривая листы. — Шифрование алкорским крестом. Похоже, эта Эрика Меридор работала на лорда Деллана. И она убита в Сен-Марко, к тому же подозрение падает на советника короля. Я и без того полагал, что всё это плохо, но теперь вижу, что всё ещё хуже. С момента заключения мира практика казнить выявленных шпионов была прекращена обеими сторонами. Смерть действующего резидента секретной службы альдора может привести к непредсказуемым последствиям, если в этом обвинят нас.
— Значит, нужно найти убийцу как можно скорее, — сделал вывод Гаспар.
— Опасаюсь, что это уже не слишком поможет делу, — вздохнул Марк.
Через какое-то время вернулись его сыщики, которые опрашивали соседей.
— Все твердят одно и то же! — сообщил один из них. — Это был Делвин-Элидир собственной персоной! Их прямо распирает от любопытства и осознания собственной значимости!
— Ну, да! — кивнул второй. — Некоторые уже утверждают, что видели его лицо.
— Вы предупредили их, чтоб они не болтали? — хмуро взглянув на них, спросил Марк.
— Конечно, но вряд ли это их удержит. Боюсь, что они уже пустили эту молву по городу!
— Ладно. Что ещё вы выяснили об этом человеке? Его приметы?
— Вряд ли им можно верить, — пробормотал Гаспар. — Они уверены, что это Делвин-Элидир и будут описывать его.
— Точно, — подтвердил один из сыщиков. — Они его и описывают. Но что можно сказать точно, это был мужчина небольшого роста, широкоплечий. Из-за этого расшитого серебром плаща, привлёкшего внимание, его никто толком не рассмотрел. Подошёл он со стороны источника короля Анри, накинув на голову капюшон, но перед дверями зачем-то его снял…
— Ясно зачем, — проворчал второй, — чтоб продемонстрировать смоляные кудри.
— Что с портшезом и зеленщиком? — спросил Марк.
— Портшез был обычный, немного облезлый, без гербов и украшений, возможно, наёмный. Из него никто не выглядывал, занавески на окнах были опущены и во время перепалки даже не шелохнулись. Возможно, там никого не было. Приметы носильщиков мы записали. Зеленщик здесь известен, но обычно он проходит по улице со своей тележкой рано утром, развозит по домам свежие овощи. Что он тут делал вечером непонятно.
— Разыщите его и задайте этот вопрос, — распорядился Марк. — Обойдите все гостиницы и постоялые дворы, может кто-то нанимал портшез прошлым вечером.
Сыщики снова разошлись, а к нему подошёл один из стражников, сообщивший, что внизу его ожидает какая-то девица. Марк распорядился привести её, и вскоре перед ним стояла молоденькая, лет пятнадцати горничная в белом полотняном чепце и платье из коричневого сукна. Низко присев в поклоне, она какое-то время не решалась поднять на него взгляд, а потом, взглянув, вспыхнула ярким румянцем.
— Простите, ваша милость, — залепетала она, глядя на него во все глаза, — меня зовут Иветта, я горничная барышни де Кампо, дочери барона де Кампо, который живёт на противоположной стороне улицы через дом. Моя госпожа хочет сообщить вам кое-что важное, но её отец не позволяет ей выходить из дома. Это очень важно! — девушка умоляюще взглянула на него.
— Хорошо. Ступай домой, я скоро приду.
Иветта снова присела в поклоне и ушла, а он через какое-то время отправился следом.
Де Кампо был небогатым провинциальным бароном и явно не относил себя к высшему свету. Его немного деревенская внешность и навязчивый акцент выдавали в нём северного барона, который больше интересуется своими овцами, чем придворными делами, однако, гордость не позволяла ему ставить себя ниже остальных баронов. Увидев его, Марк сразу понял, с кем имеет дело, и представился как граф де Лорм. Это произвело на хозяина дома должное впечатление, видно было, что он польщён этим визитом, но всё же держится насторожено.
Марк расспросил его о том, что тот знает о происшедшем прошлой ночью, но как выяснилось, тот знал немного. Он слышал перепалку на улице, но она его не беспокоила и он не выходил. Потом Марк попросил его позволить ему поговорить с его дочерью.
— Зачем же вам моя дочь? — опешил тот.
— Я полагаю, что окна её комнаты выходят на улицу, — невозмутимо отозвался Марк. — Может, она что-то видела. Девушки очень любопытны и при каждом необычном звуке выглядывают на улицу.
— И то верно, — согласился тот и велел слугам позвать дочь.
Барышня де Кампо была молодой крепкой девицей, примечательной своей неяркой северной красотой, с волнистыми пепельными волосами, чёткими чертами лица и уверенным взглядом серых глаз. Марк подумал, что её отец-овцевод торчит в своём городском
