волосы обрамляли его резкие и острые, но аккуратные черты лица, на котором выделялись черные узкие глаза. Его кожа была очень светлой, и после открытия магазина Марцио стал похожим на вампира, как он сам себя называл, ведь б
ольшую часть жизни он проводил в книжном. В последнее время он напоминал побитую собаку: по его мнению, виной были долги и сложные покупатели. Анджела в шутку говорила, что Марцио походил на персонажей детективов, которые продавал: мрачный, изможденный, небрежный. «Сумеречное создание», покидавшее свое логово лишь ночью, как мистер Хайд.
В то утро он был белее мела.
– Что я могу вам предложить? – спросил у него официант, подойдя к столику.
– Капельницу, – ответил Карузо. – Двойную.
Монтекристо едва не прожег его взглядом.
– Ничего, спасибо.
– Все настолько плохо? – спросил инспектор.
– Достаточно, – ответил Марцио. – Вы уже получили результаты токсикологии родителей?
Карузо кивнул.
– Судя по всему, обоих усыпили.
Владелец книжного заправил черную прядь за уши и перевел взгляд на бывшего ученика, сидевшего на качелях.
– Почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась Анджела.
– Пытаюсь понять, правду ли рассказал Лоренцо.
– С чего бы ему лгать? – спросил Карузо.
– Потому что история кажется невероятной. Сюжет для фильма.
– Делись.
– Сначала давайте кое о чем договоримся.
– Выкладывай.
– Я расскажу все, что узнал от мальчика, и на этом мы разойдемся. Я больше не хочу принимать участие в этом деле, договорились?
– Все настолько плохо? – повторил инспектор.
– Так мы договорились?
– Да, Марцио. Рассказывай, что услышал, и мы больше тебя не потревожим. Обещаю, – заявила Анджела.
– Вы ведь нашли песочные часы на месте преступления?
Полицейские встревоженно переглянулись. Они утаили эту деталь, чтобы избежать утечки информации: она бы обязательно привлекла внимание журналистов – и те набросились бы на историю как стервятники.
– Да. Что рассказал Лоренцо? – спросила Димазе.
– Вам не понравится…
Монтекристо закончил рассказ и уставился на ребенка, который с потерянным видом качался на качелях под изумрудной кроной деревьев. Это занятие должно было радовать его, но мальчик выглядел ошеломленным. Он опустил голову, уставился в одну точку, глаза по-прежнему были красными от слез, пролитых во время разговора с бывшим учителем. Лоренцо машинально скользил руками по железным цепочкам. Марцио вздохнул: картина была настолько тоскливой, что у него сдавило в груди. Он заставил себя отвернуться и перевел взгляд на следователей, сидевших напротив.
– Ты действительно уверен, что услышал от него именно это?
– Что ты хочешь сказать? – резко спросил Марцио.
– Ничего. Он просто спросил, – ответила Анджела, пробежав взглядом по заметкам в блокноте. Пока владелец книжного говорил, она и Карузо делали записи. На их лицах застыли напряженные выражения и недоверчивость, а ручки порой замирали в пальцах – так велико было изумление.
– Думаешь, теперь он заговорит с нами?
– Не знаю… Вряд ли. В любом случае, Анджела, я бы оставил его в покое. Хотя бы на сегодня. Ему и так было тяжело вспоминать все, что…
– Конечно-конечно. Это очевидно… Послушай, ты не мог бы рассказать все еще раз? – спросила женщина.
– У вас что, проблемы со слухом?
– Ну же, Монтекристо. Не заставляй себя уговаривать.
Марцио фыркнул и нехотя повторил историю Лоренцо.
– После праздника в комнату мальчика пробрался мужчина в черной одежде и обычной лыжной маске. Лоренцо не успел закричать, потому что преступник брызнул чем-то из баллончика, и он потерял сознание. Мальчик очнулся связанным, с тряпкой во рту. Родители тоже были с кляпами и связаны. Они спали на полу. Лоренцо попытался разбудить их и удивился, увидев, что их собака Хендрикс спокойно сидит рядом с незнакомцем посреди гостиной. Неподалеку от мужчины стоял штатив с цифровой камерой.
– Камерой или телефоном? – переспросил Карузо.
– Он сказал, камерой.
– Хорошо. Продолжай.
– На мужчине были черные перчатки. Он держал пистолет с очень длинным дулом, цитирую, «как в кино».
– Тот самый глушитель… – пробормотал Карузо, подчеркнув что-то в блокноте.
– Рядом с ним на полу стояли песочные часы в деревянном корпусе. Как только родители очнулись, преступник сказал отцу, что ему предстоит сделать сложный выбор. У него была минута, чтобы решить, кто должен умереть – сын или жена.
– Боже… – прошептала Анджела.
– Преступник пригрозил убить обоих, сохранив отцу жизнь, если тот не примет решение за минуту, – продолжил владелец книжного.
– Ты спросил у мальчика, не узнал ли он голос мужчины?
– Я не вчера родился, инспектор. Конечно. Лоренцо никогда его не слышал. Я также спросил, не было ли у преступника особого акцента, был ли он, по его мнению, жителем Кальяри или сардинцем. Увы, мальчик не запомнил этого. Но ему показалось, что мужчина говорил без акцента.
– Видишь, читать детективы все-таки полезно, – сказал Карузо коллеге.
Анджела Димазе скептически вздернула брови и жестом попросила друга продолжить рассказ.
– Ублюдок перевернул часы. Отец попытался дать отпор, набросившись на мужчину, но тот повалил его на пол. И вел отсчет оставшегося времени. Когда минута истекла, незнакомец заставил его сказать, кого убить… Винчис выбрал супругу. Без малейших колебаний мужчина убил ее. Ребенок бросился к матери, не понимая, что произошло. Когда он обернулся, убийца исчез. Вместе с ним исчезли камера и штатив, но остались песочные часы и ножницы… Вы нашли гильзу?
Анджела позволила коллеге ответить, ведь он особенно щепетильно относился к деталям расследования, попадавшим под тайну следствия.
Карузо покачал головой.
– Должно быть, преступник забрал ее.
– Значит, он внимателен к мелочам, – заметил Марцио.
– Безусловно. Ножницы были взяты с кухни Винчис.
– Перейдем к самой сложной части, – встревоженно произнесла Димазе.
– Лоренцо сказал, что отец уставился на него со слезами на глазах, пока щенок пытался растормошить женщину. Затем мужчина поднялся и прыжками добрался до балкона. Не оборачиваясь, он прыгнул вниз. Через несколько минут ребенок освободился от веревок с помощью ножниц и позвал соседей. Ему не хватило смелости выйти на балкон и посмотреть вниз… Что теперь будет с Лоренцо?
– Сейчас он на попечении социальных служб и определен в детский дом. Позже его отдадут на усыновление. Пока мы не узнаем, кто убил его мать, он будет под нашей охраной. Мальчик – наш единственный свидетель. Мы должны защищать его.
– Разумеется… У вас есть предположения, кто мог совершить подобное преступление?
Полицейские покачали головами.
– Родители были обычными людьми. Тихими. Оба работали. Никаких странностей, никаких прецедентов. Никаких врагов, – ответил Карузо. – Рассказ ребенка звучит невероятно. Ты ему веришь?
Марцио перевел взгляд на Лоренцо: мальчик по-прежнему сидел на качелях, но больше не раскачивался. Женщины пытались втянуть его в разговор, но, казалось, тот их не слышал. Мальчик смотрел в пустоту. Или, возможно, перед его глазами всплывали сцены той ночи, словно он никогда не покидал квартиру.
«Сможет ли он забыть этот кошмар?» – подумал мужчина.
– Марцио… – Анджела попыталась привлечь его внимание.
– Да, несомненно, – ответил владелец книжного, умевший различать детские выдумки. – Он сказал правду.
Разговор с ребенком выбил Марцио из колеи. Снова пробудилась его звериная черта, та, что доставила немало неприятностей в прошлом и теперь заставляла беспокоиться за участь Лоренцо.
«Насколько должен быть болен человек, втянувший ребенка в подобное? – подумал он. – Что это за монстр?»
Марцио не мог забыть, как Лоренцо смотрел на него: будто Монтекристо, его бывший учитель, был способен решить проблему, словно одну из тех с виду неразрешимых задач, которые он распутывал на доске в несколько шагов и которые на деле оказывались легкотней. Марцио забыл, с каким почтением к нему относились ученики: для них он был божеством, сошедшим на землю. Как объяснить детям, что его «суперспособности» работали только в стенах класса, защищавших от опасностей реального мира? Ответ был прост: никак. К сожалению, Марцио не знал, как помочь Лоренцо. Анджела и Карузо были хорошими полицейскими, но, пока владелец книжного повторял слова ребенка, в их взгляде читалась полная растерянность.
– Можно остаться с вами,
