XV
«Паккард» стоял там, где я его оставил, мотор все еще работал. Бензина оставалось не более четверти бака, но этого было вполне достаточно для того, чтобы мне доехать туда, куда я хотел.
Выбравшись на шоссе, я свернул на первом же повороте, с тем чтобы не проезжать мимо моего любопытного приятеля с бензозаправочной станции, и въехал в город другой дорогой. Для жителей богатой части города вставать было еще рано, но и тут я увидел некоторые признаки наступления утра. Навстречу попалась мусороуборочная машина, фургон молочника и несколько негритянок, уже доехавших сюда из своего гетто на Лилиан-стрит и спешивших на работу в богатые дома, чтобы прибрать там после ночного кутежа хозяев и успеть подать завтрак белым господам в постель.
Еще до того, как я добрался до дома Сэнфорда, позади появилась патрульная полицейская машина и медленно обогнала мой «паккард». У меня возникло сильнейшее желание свернуть в переулок, но я поборол себя, и полицейские проехали мимо. Сердцебиение и побелевшие суставы пальцев на баранке свидетельствовали о том, что я пережил, но иного выбора у меня не было. Разумеется, можно было бежать из города, прекратив поиски убийцы отца, однако я не хотел этого… Вернее, хотел, но не мог так поступить.
Объехав вокруг квартала, в котором находился дом Сэнфорда, я нигде не заметил черной машины Керха. Тем не менее в доме на первом и на втором этажах горел свет. Я поставил «паккард» на боковой улочке около теннисных кортов и подошел к двери для прислуги со стороны двора.
У открытого окна мыла посуду негритянка, вечером впустившая меня в дом. Я видел, как шевелились у нее губы, она, не переставая, вполголоса бубнила себе под нос:
— И так я весь день на ногах, а он еще поднимает среди ночи и заставляет готовить завтрак в шесть часов утра. Или он думает, что я робот, которого показывают у нас в витрине магазина? Таскай ему да таскай. То принеси ему три желтка, так как он, видите ли, не ест белков… То вздумалось еще что-нибудь… Что это с тобой, моя милая, у тебя получился не тост, а подметка… Да, мистер Сэнфорд… Нет, мистер Сэнфорд… Тьфу! Да поцелуй ты меня в зад!
Она швырнула ложку, вылила в раковину воду из тазика, откинула голову и вызывающе запела: «А я хочу выйти замуж», — но увидела меня и тут же осеклась. Я вежливо постучал, будто только что пришел, и она открыла дверь со словами:
— Сегодня для тебя ничего нет, и мистер Сэнфорд запретил кухарке кормить нищих у дверей… Хотя подожди маленько… Скоро должен проснуться Сим, а он говорил, что ему нужно помыть «линкольн». Если хочешь, подожди, может, он даст тебе заработать.
— Я ищу не работу, — ответил я и, вынув из бумажника доллар, обернул его вокруг указательного пальца.
— Послушайте-ка, это не вы были тут вчера вечером? Почему это сегодня вам захотелось войти через черный ход? Снова хотите повидать мистера Сэнфорда?
— А он встал?
— Да, но, по-моему, вряд ли захочет кого-то видеть в такую рань. Подождите здесь, я схожу узнаю… А ваш костюм в таком беспорядке! Что случилось?
— Попал в автомобильную аварию.
— Да? Подождите, я схожу и спрошу…
— Не нужно. Не беспокой мистера Сэнфорда. Я ищу человека по фамилии Керх. Ты знаешь его?
— Как не знать! Он только что завтракал с мистером Сэнфордом. Вот подняли меня в шесть утра и заставили готовить завтрак…
— Послушай, — перебил я. — Керх все еще здесь?
— Уехал. Слопал яичницу из четырех яиц, съел шесть ломтиков тоста, выпил сок из пяти апельсинов, и — будьте здоровы… Мне даже цента не оставил… — Тут горничная спохватилась: — А вы не друг мистера Керха?
— Разве у мистера Керха есть друзья?
— Едва ли… Хотя подождите… Вот мистер Сэнфорд, наверное, его друг.
— Подавая им сегодня завтрак, ты, наверное, слыхала, о чем они разговаривали?
На лице девушки появилось напряженное выражение, она исподлобья посмотрела на меня.
— Я никогда не рассказываю о том, что происходит в этом доме. Мистер Сэнфорд строго-настрого запретил. И, пожалуйста, не забывайте: он может сделать так, что я на всю жизнь останусь безработной.
Мне пришлось вынуть из бумажника десятидолларовую бумажку, аккуратно сложить и сунуть в карманчик передника горничной.
— Я же не спрашиваю о каких-то секретах. Мне и без тебя известно, о чем они говорили. Хотелось бы только получить подтверждение этого.
Горничная лукаво улыбнулась.
— Вы дали десять долларов только за то, чтобы рассказать мне, о чем они разговаривали за завтраком?
— Да, я сам буду тебе рассказывать об этом, а ты только подтверждай, прав я или нет. Хорошо?
— Хорошо, мистер. Слушаю вас.
— Они говорили об имуществе женщины по фамилии Вэзер.
— Ни о какой миссис Вэзер они не разговаривали.
— Ну, тогда Флорэн. Они упоминали такое имя?
— Продолжайте, мистер. Я слушаю.
— Керх торопился продать мистеру Сэнфорду имущество Флорэн. Похоже на правду?
— Точно! Как вы это узнали?
— Умею отгадывать. Но вот одну деталь я угадать не мог. Согласился ли мистер Сэнфорд купить что-либо? Состоялась ли у них сделка?
— Не знаю. Мистер Сэнфорд велел мне собрать посуду и больше не приходить. По-моему, он не хотел покупать. У него на лице было… ну такое застывшее выражение… вы же знаете.
— Да, да, знаю. Где сейчас мистер Сэнфорд?
— Наверное, все еще в своей комнате. Целое утро до ухода в контору он все читает и читает. Никогда не видела, чтобы человек столько читал.
— Пойди к нему и узнай, может ли он принять меня.
— Слушаюсь, сэр. Сию минуту. — Девушка было отправилась в апартаменты Сэнфорда, но вдруг в нерешительности остановилась и обернулась ко мне: — А вы не передадите ему, что я вам сказала о мистере Керхе? Если расскажете, он прогонит меня.
— Не расскажу. Я благодарен тебе за помощь.
— А я вам за одиннадцать долларов. Может быть, вам лучше подождать в холле? С минуты на минуту должна прийти кухарка, а она не любит, когда кто-нибудь торчит на кухне.
Горничная поднялась по величественно-помпезной лестнице и вскоре вернулась.
— Мистер Сэнфорд просит вас подняться к нему. Первая дверь у лестницы.
Сэнфорд сидел у высокого окна в обитом кожей кресле. На нем был шелковый просторный халат, и хотя широкая кровать оставалась неубранной, его зоркие холодные глаза свидетельствовали о том, что он проснулся давно. Положив на колени обложкой вверх развернутую книгу — это было популярное издание «Прогресса и бедности». — Сэнфорд взглянул на меня и тихо сказал:
— Извини, пожалуйста, что принимаю тебя сидя.
Я опустился в кресло, стоявшее напротив.
— Нет, вы извините меня, что я сажусь. Но знаете, всю ночь носился, пытаясь навести порядок в вашем паршивом городе. Весьма утомительное занятие.
— Действительно, вид у тебя утомленный, — сухо подтвердил Сэнфорд… — Видимо, результат ночных похождений…
— Я пришел, мистер Сэнфорд, чтобы предупредить вас. Я случайно услыхал, что Керх поехал к вам. Скажите, у него есть доверенность Флорэн Вэзер на право ведения ее дел?
Сэнфорд снял очки и натянуто улыбнулся, вернее, изобразил какое-то подобие улыбки, от которой морщинки вокруг его глаз протянулись чуть ли не до ушей.
— Предупреждение у тебя получается какое-то вопросительное, не так ли?
— Я его еще не сделал, но скоро сделаю. Не вижу причин, почему бы вам не ответить на мой вопрос, тем более, что ответ на него можно без труда получить где угодно.
Сэнфорд некоторое время молчал, постукивая сложенными очками по высохшей левой руке, а потом, не спеша, заметил:
— Вообще-то говоря, да. Ведь он же ее полноправный доверенный и уполномоченный.
— И он вел с вами переговоры о продаже гостиницы?
— Да. По поручению миссис Вэзер. Совершенно законная деловая операция. Надеюсь, ты не так глуп, чтобы думать иначе.
— Конечно, Керх не сделает вам делового предложения, если оно незаконно. И совершенно естественно, что, если бы он посмел выступить с таким предложением, вы бы с негодованием отвергли его. Кстати говоря, именно поэтому я и предупреждаю вас…
— О чем? Ты говоришь загадками.
— Скажите, Керх пытался продать вам остальное имущество моего покойного отца, например, «Кэтклуб» и радиостанцию?
— Если бы и пытался, тебя это не касается. Повторяю, если бы пытался.
— Скажите, а кто управлял делами отца сразу же после его смерти? До вступления завещания в законную силу?
— Провинциальный национальный банк. Но почему ты приходишь ко мне со своими семейными делами?..
— Потому, что я вдруг решил сделать вам огромное одолжение и устроить так, чтобы вы не оказались в числе участников весьма скандального уголовного дела. Ведь это вы владеете Провинциальным национальным банком, не так ли?
