Ознакомительная версия.
Он совершил несколько длинных головокружительных прыжков, словно солист балета, исполняющий «Испанский танец», высоко взлетел над землей и рухнул на кучу мусора. Неестественно вывернув голову назад, Вова удивленно глядел себе за спину на мертвых товарищей и живого московского гостя. Гурский, позабыв обо всем, стоял над раскрытым багажником машины.
Руки и ноги старика, связанные телефонным проводом, безжизненно обмякли. Лицо с глубоко прорезанными морщинами вытянулось и посинело. Кажется, широко открытый рот продолжал хватать воздух. Но воздуха не было. Багажник был забит разным барахлом, в том числе двумя туристическими палатками в чехлах, канистрой с бензином, бутылями с водой, инструментом, каким-то тряпьем и консервами. Свободного места почти не осталось. Если выключить подачу воздуха, человек задохнется в этой тесноте и духоте через четверть часа, а то и раньше.
С досады Гурский плюнул на пол, схватив старика за плечи и брючный ремень, выволок наружу и опустил на асфальт.
Радченко разглядывал пейзаж и думал, что позади бесконечный день и бессонная ночь. А впереди еще один день, наверняка трудный и опасный. И чем он кончится, нельзя угадать. Сейчас он должен разыскать в пустыне Стаса и Аллу, вытащить их из этого жаркого безводного края и проводить до границы с Казахстаном. А дальше будет легче.
Асфальтовое шоссе тянулось через унылую равнину, заметенную песком. Вскоре показались невысокие холмы, местами голые, местами поросшие колючим кустарником.
– Медленно едем, – сказал Радченко.
– Мотор жалко, – ответил водитель. Это был мужчина лет тридцати пяти с круглым лицом, обтянутым желтой обветренной кожей, темноволосый, с узкими глазами. – Боюсь, перегреется. Ты не волнуйся, успеем. Главное, что воды взяли много. В этих местах вода первое дело.
Он не успел закончить мысль; в моторе что-то застучало, машина съехала на обочину и встала. Водитель сказал, что починка займет всего пару минут. Он вышел и открыл капот. Радченко тоже выбрался из провонявшего бензином салона на воздух. И остановился, наблюдая, как по встречной полосе проехала милицейская машина с включенными фарами и проблесковыми маячками на крыше.
– Тут милиция просто так никогда не ездит, – крикнул водитель. – Значит, убили кого-то…
– Почему обязательно убили?
– А потому что наша милиция пустяками не занимается. Они так и говорят: нас по пустякам лучше не беспокоить. Если не хочешь в подвале неделю посидеть.
Водитель вылез из-под капота и закурил. На востоке небо просветлело, поднявшийся ветер разогнал низкие облака. Радченко безуспешно боролся с усталостью; он наверняка уснул бы, стоя на ногах. Но водитель уже исправил поломку, завел двигатель. Звали водителя Мустафа, он родился и прожил все тридцать пять лет жизни в Элисте. И покидал родной город только один раз: когда уходил в армию. Узнав, что Радченко – адвокат из Москвы, решил получить бесплатную консультацию по юридическим вопросам.
– Моего дядю, когда он не вернул в срок двух баранов, убили, – рассказывал Мустафа, растягивая слова. – Правда, убили не сразу. Только со второй попытки. С первой попытки убили дядиного соседа. Перепутали впотьмах. У нас ночи очень темные. А потом и дядю того… Убийц мы знаем, и милиционеры их знают. Но не хотят задерживать. Потому что убийцы им хорошо заплатили. Вот вы, образованный человек, скажите, как тут быть? С чего начать?
Радченко объяснил, что по закону надо написать жалобу на милиционеров в местную прокуратуру. В этой бумаге следует подробно изложить факты и обстоятельства гибели дяди. Если меры к розыску убийц не будут приняты, надо обращаться в республиканскую прокуратуру. Мустафа кивал головой, стараясь запомнить слова адвоката.
Шоссе бежало дальше и дальше, слабенький мотор гудел, как турбина реактивного самолета. Машина дрожала, словно готовилась взлететь или развалиться на части. Пару раз приходилось останавливаться, Мустафа говорил, что мотор перегревается. И прятался за открытым капотом. Радченко вылезал и ходил по дороге, разминая ноги. Машина вскоре трогалась, и водитель начинал новый рассказ:
– Мой родной брат зашел в ресторан. И больше оттуда не вышел. Я привез его на площадь и ждал в машине. Прямо перед входом. Он сказал: «Сейчас перекушу и вернусь». Брат должен был встретиться там с одним знакомым, у которого брал деньги взаймы. И отдавал с процентами. Брат хотел просить об отсрочке платежа, потому что в тот год у него все овцы подохли от болезни. Ну вот, я сижу, жду. Час его нет, два нет, три, четыре нет… Пять часов сижу.
– И что дальше?
– Очень есть захотел. И пить тоже.
– А с братом что?
– Ясно что… Вот уж четвертый год, как он вошел в тот ресторан. Но обратно не вышел. В милиции дали справку, что по их линии брат считается пропавшим без вести. А у него четверо детей. На человека, пропавшего без вести, пенсию от государства не платят. Вот уже четыре года, как дети с голода пухнут. И вот мой вопрос. Как бы сделать, чтобы пропавшего брата в погибшие записали? Ну, официально признали мертвым. Тогда пенсию дадут.
– Для начала необходимо, чтобы милиция провела детальное расследование. По факту исчезновения человека. А уж потом…
– В милицию родственники много раз ходили, – поморщился Мустафа. – А там говорят: это дело давнее. Чего теперь расследовать, надо было раньше чесаться. Будто это мы, родственники, во всем виноваты. Один умный человек мне говорил, что моего брата в том ресторане того… Прямо на кухне лопатой зарубили. А ночью вывезли тело в степь, сожгли и закопали. Мне даже убийцу показали. Седой такой мужчина, с усами. Высокий, представительный, ходит с портфелем. Носит пиджак и глаженые брюки. Хромает на левую ногу…
– Дела об исчезновении человека или убийстве не имеют срока давности, – начал Радченко. – Потому что эти деяния отнесены к категории особо опасных… Слушай, Мустафа, у тебя что, бандиты всех родственников убили? И ты остался круглым сиротой?
– Почему всех убили? – вопросом ответил водитель. – Пока еще не всех. Кое-кто еще жив.
– И то хорошо… Вон стоит кривой столб, видишь? Останови. Кажется, нам где-то здесь поворачивать.
Радченко вышел из машины. На этой стороне дороги – заросли колючих кустов, чуть дальше стоял деревянный столб с подпоркой; на нем красовалась цифра пятьдесят один, выведенная белой масляной краской. Все соответствует описанию. Радченко перешел на другую сторону. Тут следов машины, свернувшей с шоссе в пустыню, не видно. Дмитрий прошелся вдоль края шоссе метров пятьдесят. Странно… То ли Стас сворачивал не в этом месте, а где-то дальше, то ли ветер замел следы протекторов. Он повернул назад, прошагал метров сто и обнаружил на песке четкие следы протекторов, уходящие к ближним холмам.
Радченко перешел на противоположную сторону, встал возле машины. Мустафа опустил капот машины, вытер руки. Ветер усиливался; он дул с севера, тащил за собой тучи песка и пыли. И тут Радченко замер на месте: мимо него в сторону Казахстана проехала зеленая «Хонда». Проводив машину взглядом, он едва не открыл рот от удивления…
* * *
Вадим Гурский ехал медленно, наблюдая за дорогой. Где-то в пятидесяти километрах от города надо будет свернуть налево и проехать по пустыне около двадцати километров до того места, где стоит внедорожник «Ниссан». Песок тут неглубокий и твердый. Если держать скорость и не останавливаться, «Хонда» благополучно доберется до цели. Гурский поглядывал на экран навигационной системы и думал, что после серии фатальных неудач должно повезти по-крупному.
По спутниковому телефону Эльдар Камов сказал, что след Аллы нашли в районе старого кладбища. Значит, Стас Гуляев где-то рядом. Наверняка прячется за надгробьями и трясется от страха. Он хорошо понимает, что прибыл в пункт назначения, откуда уже нет пути назад. И пути вперед тоже нет. Кладбище – последняя остановка.
В том месте, где дорога плавно изгибалась, Гурский повернул голову и увидел, как справа между холмов мелькнули и пропали проблесковые огоньки милицейской машины. Он успел круто вывернуть руль, съехать с дороги. Не сбавляя скорости, сделал поворот и оказался за плоским холмом, скрывавшим его машину от тех, кто едет по шоссе. Заглушив двигатель, опустил стекло – и услышал шум промчавшейся по дороге машины. Куда это так спешат менты? Не за ним ли? Гурский постоял пару минут, выехал из своего укрытия и покатил дальше.
По-прежнему утреннее шоссе было пустым, на востоке занималась заря. С севера дул ветер. Налетая порывами, он разметал по асфальту песок, словно снег. Гурский хотел включить радио и послушать сводку погоды на сегодня. Рука потянулась к переключателю, когда показался «УАЗ», стоявший на обочине. Водитель вылез из-под капота и теперь вытирал руки тряпкой. Рядом с ним спиной к Гурскому стоял какой-то мужчина в матерчатой куртке. Эта запыленная куртка, прямая спина, посадка головы, каштановые волосы показались знакомыми. Сбавив скорость, «Хонда» проехала мимо, Гурский обернулся. На дороге топтался Дима Радченко, который, по всем расчетам, должен находиться за сотни километров отсюда, в поезде Элиста – Москва.
Ознакомительная версия.
