Ознакомительная версия.
Люда была в полной растерянности. Казалось, она опять не знает, как ей быть.
– Теперь ты согласна? – спросил Грязнов, наклонившись к ней.
– Да… Кажется… У меня будет адвокат? – мельком взглянула на меня.
– Найдем тебе адвоката, – заверил Вячеслав Иванович, не скрывая облегчения. – Самого лучшего, – и он кивнул в мою сторону. – Он уже готов выразить протест, поскольку начинаем на тебя давить. – И подмигнул мне по-свойски.
Один Володя никак не выражал своих чувств.
– Кстати, чуть не забыл… – обратился он к ней. – Ты кому-нибудь говорила про сотовый телефон, что я передал вот этому молодому человеку? – он кивнул в мою сторону.
– Да… – она опустила глаза. – Один парень ко мне подкатывался, приглашал в ресторан. Хотел кое-что выяснить. Я рассказала о нем Пете. Они его выследили. Выяснилось, что этот парень хочет от меня получать информацию по делу о сыне Баха. Насчет экспертизы…
– Ну-ну… Интересно! – подбодрил ее Вячеслав Иванович.
– Петя сказал, чтобы я дала ему какую-нибудь правдоподобную информацию, на всякий случай, пусть они считают меня своей. Если информация пройдет, они ее сначала проверят, а потом будут мне доверять. И тогда через меня можно будет передать ложную. И я сказала ему насчет сотового телефона, который вы кому-то дали, отметив это в данных компьютера…
– А откуда знаешь пароли? – строго спросил Вячеслав Иванович.
– Видела, как вы набирали, – сказала она. – Я к вам постучалась, вы разрешили войти. А сами сидели за компьютером и набирали… Я запомнила. Простите, Вячеслав Иванович. Я вас так подвела…
– Вот-вот, – Вячеслав Иванович побагровел от возмущения. – Мата Хари, да и только. Вовремя мы тебя пресекли. И слава Богу, надо сказать… Так пиши, чего смотришь?
– Я не знаю, с чего начинать… – сказала она, – вы лучше спрашивайте, я отвечу.
– Сначала все обговорим, – решил Александр Борисович. – Ответьте нам на несколько вопросов. Первый. Вы знаете этого человека? Или этого?
Он показал ей сперва фоторобот Валеры, потом Антона.
– А что ему за это будет? – спросила она.
– Кому ему будет за это? – раздельно спросил Турецкий, придерживая взглядом Грязнова.
Она непонимающе пожала плечами.
– Вы только что сказали: а что ему за это будет, – терпеливо повторил Александр Борисович. – Кого именно вы имели в виду?
– Вот этого… – она показала на Валеру. – Он несколько раз ко мне приезжал вместе с Петей. Веселый. Сережку угощал шоколадом. Хорошо одет. Приехал на импортной машине, уж не помню, как называется… Я подала ему кофе, как и Пете, а ему не понравилось. Пошел и сам стал готовить. Сначала тщательно помыл кофейник, потом перемыл чашки. Еще сказал, что у меня на кухне завелись тараканы.
– Такой чистюля? – спросил Вячеслав Иванович.
– Наверное, не знаю. Одет был очень модно, рубашка крахмальная, галстук, как в театр собрался. И пахло от него дорогими духами.
Я вспомнил запах духов в той машине возле посольства. Наверняка тот самый. Хотя водителю он сказал о какой-то девице.
– Кофе хоть вкусный был? – спросил Александр Борисович.
– Да, очень, никогда такой прежде не пила, – оживилась Люда. – И научил меня, как его делать… Правда, стыдно мне стало за тараканов… А он мне руку поцеловал, когда уходил, и Пете подмигнул и палец большой показал… Предложил как-нибудь встретиться всем вместе. И хорошо, если бы я привела подружку. Петя сказал мне: познакомь его с Ирой Малышевой…
– С кем? – вскинулся Володя, до этого упорно молчавший.
– Ну с Ирой, – удивилась она. – Вы же ее знаете, Владимир Михайлович. Она в лаборатории биологической экспертизы работает. Я ее с института знаю… вместе учились… А что вы так на меня смотрите? Я что-нибудь не так сказала?
Мы растерянно смотрели на нее. И, наверное, глупо выглядели. Грязнов шумно вздыхал и шепотом матерился. Потом хлопнул меня по плечу.
– Все нормально! – бодро сказал он. – Савельев что-нибудь об этом кофейном гурмане рассказывал?
– Много говорил… Восхищался им. Да, сказал, что тот любит ходить в казино. И что он очень щедрый, всем на лапу дает. Девчонки на него вешаются.
– Богатенький? – спросил Грязнов.
– Я бы не сказала… – пожала она плечами. – Деньги у него водились, конечно, но он старался их потратить, и побыстрее. Будто руки они ему жгли! Единственный человек из всех, кого я знаю, который жил только в свое удовольствие.
– Жуир! – крякнул Вячеслав Иванович. – Ловелас! Прожигатель жизни, мать его так… Знала бы ты, какую гниду у себя принимала.
– А что он сделал? – спросила она в наступившей тишине. – Кого-то убил?
– Это его пистолет у нас, – сказал Володя, подняв голову. – Система «магнум». Ты идентифицировала отпечатки его пальцев.
– Господи… Так это его пистолет?
Она прикрыла рот рукой, со страхом глядя на нас.
– В том-то и дело… – сказал Володя. – Ты ведь знаешь, сколько выстрелов было из него сделано.
Кажется, только сейчас до нее что-то дошло. Или начало доходить.
– Фамилию не вспомните? – осторожно спросил Александр Борисович.
– Нет. Валера его зовут, это точно, а фамилии не знаю…
Она снова приняла таблетку. Ее пальцы дрожали.
– А! Вспомнил! Что-то слышал про такого… – чересчур оживленно воскликнул Вячеслав Иванович. – Завелся, мол, в казино «Золотой век» такой купчик, деньгами сорит направо-налево.
Он снова брал ее на пушку. И снова она приняла все за чистую монету.
– Так вы его знаете? – удивилась она. – Тогда зачем спрашиваете?
– Только слышал о нем. Особенно он любит казино «Золотой век».
– Ну да, что-то золотое, может, и век… – сказала она, поморщившись.
Мы переглянулись: вот, значит, как… Такое казино при желании можно отыскать. Найти там Валеру ничего не стоит. Тем более он и не думает скрываться. Но все равно, лучше бы еще расспросить.
– А этого, может, тоже видели? – спросил Александр Борисович, показав ей фоторобот Антона.
– Вроде видела, – сказала она, – приезжали как-то целой компанией. Все как на подбор. Молодые, веселые, хорошо одетые. Целую ночь с Петей что-то обсуждали. Я им кофе варила. Водку не пили, нет. Трезвые были. Когда я к ним заходила, замолкали. Под утро вдруг все, как по команде, на часы посмотрели, встали и уехали. А что…
– …им за это будет? – опередил ее Вячеслав Иванович, и мы невольно рассмеялись. И Люда впервые жалко и застенчиво улыбнулась. Потом достала зеркальце, платок и стала вытирать лицо от подтеков туши.
– Но только никому об этом ни слова, понимаешь? – серьезно сказал ей Вячеслав Иванович.
Она с готовностью кивнула.
Утром, как договорились, за мной заехал Лекарский в сопровождении охраны, чтобы потом все вместе мы поехали к Вадиму.
Дверь ему открыла сонная Наташа, предварительно посмотрев в глазок.
– Там какой-то солидный господин, – сказала она мне, – похож на министра. За тобой уже таких людей присылают?
– Хотят мне предложить пост премьера, – ответил я, потягиваясь. – Но я пока раздумываю…
– Так открывать или сказать им, что ты еще не закончил свои размышления? – спросила она.
– Открывай… Посмотрим, какой оклад предложат.
Лекарский поцеловал Наташе руку и печально посмотрел вслед, когда она пошла готовить кофе.
– Вышла статья, которую вы заказали, – сказал Аркадий Валерьянович, уже когда мы были в машине, и протянул мне свернутую газету. – Узнаете?
Я поспешно развернул газету. Большая статья, на полполосы. Замечательно! Я вопросительно посмотрел на Лекарского.
– Бах читал, – кивнул он. – Очень понравилась… Главное, это не его газета, понимаете?
– Не он ее содержит? – наивно спросил я.
– Вопрос некорректный, – отвел взгляд Лекарский. – Вы начитались, насмотрелись, наслушались как рядовой обыватель… Не все так просто. Газету купить можно, только кто ее будет после этого читать? Всегда сразу становится видно, что знаменитый журналист продался с потрохами. И кому именно. И потому он становится предсказуем и неинтересен. Тираж падает, а с ним падает и влияние на умы. Такая газета становится просто ненужной… Так стоит ли ее покупать?
– Читателю или банкиру? – спросил я.
– И тому и другому… – хмыкнул Лекарский. – И потому это делается не впрямую, не скупкой акций, а исподволь… Что вы там нашли интересного? Для вас там что-то показалось неожиданным?
– Да нет… – я свернул газету и вернул ее Лекарскому.
– Баху интересно, как вы перевербовали эту журналистку. Ирину Федосееву, кажется. Он даже потерял интерес к тому, как вам удалось перевербовать меня…
– Только за счет личного обаяния, – сказал я. – Как и в случае с вами.
– А вы – донжуан, – покачал он головой. – У вас потрясающая подруга. Или это невеста? Извините, я немного запутался в старых терминах, которые сегодня обозначают новые понятия. Мой сын тоже недавно познакомил меня с подругой, которая, как тут же выяснилось, ждет от него ребенка. Раньше подругами мы называли тех, у кого списывали домашние задания.
Ознакомительная версия.
