медик не отличался словоохотливостью. – Сейчас.
– Цуцик, бери Макарона. Отведёшь до штаба и сразу обратно, десять минут тебе на всё про всё.
Впрочем, уложившийся в отведённое время Цуцик мог бы и не спешить. Ревущая изношенным движком и грохочущая гусеницами «коробочка» появилась только через полчаса, после чего выяснилось, что танкисты (и, увы, Афоня) видят взаимодействие бронетехники с пехотой несколько не так, как подсказывал Мордвину чеченский опыт. А именно – штурмы́ идут вперёд, как шли до этого, а танк остаётся на отбитом у духов перекрёстке и «отсюда отработает, если что».
Матерящий командование и мазуту личный состав ШО «Ра́йдо» двинулся вперёд, зачищая дома по обеим сторонам улицы, и за полтора часа всё-таки довыполнил задачу дня, закрепившись на следующем перекрёстке и потеряв всего двоих двухсотыми (один из отделения Хомяка, нарвался на очередь в упор при зачистке дома, второй из наступавшего правее взвода Стилоса – подрыв). Трёхсотых, правда, хватало, включая нескольких тяжёлых.
На удивление, пригодилась и оставшаяся на перекрёстке «коробочка» – когда с минарета стоящей далеко впереди по улице мечети заработал пулемёт, танкисты уделали его первым же выстрелом, на чём командование сочло их задачу выполненной и бронетехника, надсадно ревя и дробя траками остатки асфальта, удалилась в тыл.
– Боятся, что ночью духи подберутся с РПГ или ПТУРом. За проёбанный танк им скипидарную клизму вкатят – прокомментировал это Мордвин. – А за пару-тройку двухсотых процентов пять от премии срежут, не больше.
– Так бы-ы-ло, так е-е-есть и так бу-у-удет всегда-а-а… – напел в ответ Гриша, вспомнив присказку Марата, и все уселись на приём пищи.
* * *
«Буханка» немилосердно скакала по разбитой, занесённой песком дороге вдоль кладбища, поднимая тучи пыли. Реактивщики, набившиеся в салон, как кильки в консервную банку, отчаянно пытались удержать бесчисленные пакеты с покупками от перемешивания и раздавливания.
– Блин, на два часа почти опаздываем! – ныл Янки. – Зар с меня шкуру спустит!
– Да ладно, чо ты паришься… – удовлетворивший половые потребности и, похоже, намахнувший где-то сто пятьдесят анисовки Ворона расслабленно откинулся на сиденье, довольный жизнью. Тряска ему не мешала. – Скажешь, дорогу перекрывали, фугас снимали, как в тот раз…
Шофёр лишь горестно потряс головой:
– Да ему пофиг, что, не знаешь, что ли? Чего вы там так долго копались с блядями этими…
– Дак ты ж сам последний от них вышел! – отбиваться от назначения виноватым моряк-таксист умел, этого не отнять. – Мы тебя полчаса ждали ещё!
Янки пробормотал что-то в духе «хрен я вас ещё куда повезу!» и продолжил жаловаться на несправедливость жизни, но уже исключительно себе под нос. Вырванный из приятной полудрёмы Ворона, тем временем, обратил внимание на Антона.
– Интеллигент! А что за чувак был, с которым ты из чайной выходил? Не из наших вроде…
Шарьин похолодел. Ах ты ж сука глазастая. Когда успел только…
– Да из штурмо́в знакомого встретил, в Молькино вместе были. – как можно равнодушнее протянул он. – Тоже на рынок выбрался со своими.
Ворона, однако, так просто отцепляться не собирался.
– А из какого отряда? Чего рассказывает, как у них там?
Мудила, тебе-то какая разница…
– С премиями, говорит, наёбывают. – Антон начал со второго вопроса, небезосновательно надеясь избежать необходимости отвечать на первый. – За переправу обещали по двести штук каждому, а в итоге на взвод три всего ляма спустили, из них полляма взводнику, остальное он там между своими раскидал…
История была немного видоизменённым вариантом уже гулявших по батарее трассеров, но тема ожидаемо оказалась благодатной – бабло волновало всех, так что дальнейший разговор сосредоточился на премиях и несправедливости их распределения, уйдя с опасной дорожки.
Но вообще, на будущее надо быть поосторожнее.
* * *
– …в ружьё, блять!!! Быстро-быстро-быстро-блять!
Пробуждение оказалось малоприятным – истошно вопящий Зар, судорожно выпутывающиеся из палаток коллеги по батарее и непонятно чьи крики по рации: «Духи! Духи атакуют! Шахи-и-ды!!!». Единственное, что во всём этом бардаке радовало, так это отсутствие стрельбы.
– …на позиции, сука! Занять оборону!..
Антон в темпе натянул берцы. Проклятая мошка́ вынуждала спать в «мабуте», обливаясь потом, но сейчас это оказалось даже кстати – берцы, броник, каска, всё, полминуты и он готов к труду и обороне.
– …быстрее, блять!..
О господи, да что уж так истерить-то, ну никто же по ним стреляет. И даже если бы и стрелял…
Артиллерийский командир из Зара был прекрасный, но вот оказаться под его же командованием в пехоте Шарьин бы не хотел – темперамент у человека явно неподходящий.
Переселяться в палатку Антон не стал, предпочитая намародёренный из ближайшего дома матрас в неглубоком, на две ладони углублении (ну, не «окопом» же это называть) под открытым небом. Во-первых, некоторые из братьев по оружию имели самое отдалённое представление о личной гигиене, во-вторых, опасность нападения духовской ДРГ он (в отличие от почти всех в батарее) считал вполне реальной, и даже про себя удивлялся, почему их до сих пор никто не накрыл во всём этом бардаке. Палатка же при таких раскладах – первейшая цель, а уж пока из неё выберешься…
Стрельба, кстати, всё-таки была, причём весьма оживлённая, просто на фоне истошных криков её не сразу удалось расслышать. Со стороны реки, довольно далеко, но, похоже, всё-таки на этом берегу. Духи ночью переправились и пошли в контрнаступление? Да нет, бред какой-то…
– На позиции!!!
Боевой расчёт на случай нападения был расписан заранее, всё-таки, они кормили мошку́ на одном и том же месте 204 уже почти три недели. Разумеется, примерно половина личного состава всё забыла (или изначально не поняла, когда объясняли), но после трёх минут хаоса и нескольких зуботычин от разъярённого Зара все наконец-то заняли свои места.
Червонец, ответь Чекупсу! Червонец, ответь Чекупсу!..
До неглубокой канавы, где залёг Интеллигент, прекрасно доносился звук работающей в штабе рации, равно как и крики Зара оттуда же, и ситуация понемногу стала проясняться. ДРГ духов атаковала позицию стоявшей почти на берегу батареи М-30, которую недавно возглавил (вместо ранее предполагавшейся миномётки) Червонец, после чего связь с батареей оказалась потерянной и что там сейчас происходило – непонятно. Учитывая, что в ста метрах от них стояла та самая миномётка, а чуть дальше – тыловики, комендачи и ещё кто-то, выглядело всё это странно…
– Блять, да он совсем ёбнулся! – не смог (да, по правде говоря, не слишком и пытался) сдержать комментарий Антон при виде Вороны, с включённым фонариком в передних конечностях обходящего занявший оборону личный состав и проверяющего наличие оного. Нет, он давно не питал иллюзий по поводу командира третьего расчёта, но всему же есть предел…
– Не свети на меня! – глаза он, разумеется, закрыл, чтобы сохранить ночное зрение, но бьющий в лицо свет всё равно чувствовался. – Убери фонарик!
– Не умничай! – раздражённо буркнул в ответ Ворона. Шарьин своего пренебрежительного отношения особо не скрывал, что калининградцу, понятно, не нравилось. – Сиди, блин, и не пизди!
– Иди! На хуй! Дегенерат! Ёбаный! – громко, почти по слогам отчеканил Антон. Один глаз пришлось открыть, на случай если Ворона полезет в драку. – Убери фонарик или я его тебе сейчас в жопу забью!
– Да ты охуел вконец! Пизда тебе! – перейти к физике, однако, оппонент не решился, вместо этого двинувшись к штабу и начав там визгливо жаловаться на «этого вконец охуевшего». Зару, впрочем, было совершенно не до того, и он довольно грубо отправил Ворону заняться чем-нибудь полезным.
На месте боя, тем временем, удалось организовать какие-то похожие на осмысленные действия, во всяком случае, судя по эфиру. Отправленная на помощь группа обнаружила батарею частично перебитой, частично разбежавшейся по близлежащим камышам. Счёт найденных двухсотых постоянно рос – три, пять, шесть… через полчаса, на девяти, Зар дал отбой и разрешил спать, удвоив, правда, ночной караул.
Как выяснилось утром, пушкари потеряли двухсотыми четырнадцать человек, почти половину личного состава. Большинство тел так и стались в изрешеченных и обгоревших палатках, из которых многие просто не успели выскочить. Боевиков, судя по следам, было трое, при этом двое успешно отошли, а третий подорвался, забрав с собой Принцессу (насчёт которого Антон искренне расстроился).
– Нефартовость – штука такая, прилипчивая… – задумчиво пробурчал Чемодан во время традиционного утреннего чаепития. – Как им, бедолагам, с самого начала не попёрло, так и…
Интеллигент,
